Почему мегаполис, претендовавший на звание третьей столицы России, превратился в город непрекращающихся протестов.
Два десятилетия Екатеринбург старательно создавал себе имидж современного умного города высокой культуры. Почти удалось стереть в памяти воспоминания о бандитских девяностых. И даже статус места, где убили царя, перестал восприниматься как трагический приговор,превратившись в туристическую изюминку. Дважды Екатеринбург претендовал на проведение ЭКСПО. В 2018 году принял четыре матча чемпионата мира по футболу, погрузившись в непривычную атмосферу праздника и ощутив причастность к яркому событию планетарного масштаба. Но, оказалось, что все это можно разрушить за одну ночь. Точнее за несколько часов.
Как Екатеринбург шел к тому, чтобы 14 мая прозвучал приговор «город и область окончательно отданы на откуп большому бизнесу и его ЧОПам»? ЕТВ поговорил с теми, кого называют «лидерами протеста», хотя, на самом деле,они просто горожане — такие же, как все, просто чуть активнее.
Что произошло в ночь на 14 мая 2019 года
ЗАЩИТНИКИ СКВЕРА СНЕСЛИ ЗАБОР НА МЕСТЕ ХРАМА СВЯТОЙ ЕКАТЕРИНЫ
ХРОНОЛОГИЯ ПРОТЕСТА: КАК ЕКАТЕРИНБУРЖЦЫ ЗАЩИЩАЛИ СКВЕР У ДРАМТЕАТРА
«ЕКАТЕРИНБУРГ ОТДАН НА ОТКУП»: ПОЛИТТЕХНОЛОГИ — О КОНФЛИКТЕ В СКВЕРЕ
ВЛАСТИ ЕКАТЕРИНБУРГА БЕССИЛЬНЫ В КОНФЛИКТЕ ИЗ-ЗА ХРАМА И СКВЕРА
«Насколько я помню, Екатеринбург был всегда протестным городом. Это началась чуть ли не с момента его основания. У города всегда было свое мнение. Я помню студенческие протесты 20 лет назад, сам в них участвовал. Но не получил дубинкой по голове, даже расстраивался тогда — молодой был. И сейчас ничего не поменялось. Другое дело — средства доставки информации стали быстрее», — рассуждает журналист, радиоведущий и шоумен Александр Цариков.
Действительно, можно вспомнить самое яркое противостояние конца девяностых — разгон студентов у Белого дома. Или завод «Уралхиммаш», ставший полем битвы Павла Федулева и Антона Бакова. Но в первом случае мгновенно все виновные в столкновении молодежи и ОМОНа были наказаны и лишились должностей. Во втором — мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий сумел нейтрализовать конфликт.
Сегодня же протесты возникают чаще. И их инициаторами становятся сами горожане. Но их судьба (до вчерашнего дня) — или «само рассосется», или«и так сойдет». «Думаю, что любой протест в любом месте связан прежде всего с тем, что механизмы принятия решений в городе не отвечают требованиям большого количества людей, — говорит урбанист Владимир Злоказов. — Решения принимаются узким кругом лиц в интересах участников этого же круга без учета мнения и интересов более широких слоев общества, в котором явно усиливается запрос на участие».
Дмитрий Москвин, руководитель образовательных программ ГЦСИ:
— Проблема в том, что не налажен механизм диалога с властью. Мы не можем выбирать мэра,депутаты представляют меньшинство и криминал, который не вызывает доверия у жителей. Соответственно, мы имеем то, что имеем. Власть не готова разговаривать с людьми. Они могут отправить только борцов с баллончиками.
За последние несколько лет Екатеринбург пережил несколько противостояний. В 2012 году горожане пытались противостоять строительству здания «Пассажа». Политолог и исследователь городских пространств Дмитрий Москвин тогда был одним из тех, кто наиболее активно защищал сквер (опять сквер!) и старое здание Товарной биржи, сочетавшее три главных архитектурных стиля Свердловска — конструктивизм, модерн и сталинский ампир.
С тех пор Москвин неоднократно выступал против самых разных реконструкций, строительств, благоустройств. И теперь со знанием дела заявляет: «В городе нужно создавать институты, которые должны стать местом для поиска компромиссов: необходимо проводить обсуждения прежде, чем принимать какие-то решения. Протесты имеют свое действие: губернатор впервые вынужден стать дипломатом и посадить воинствующие стороны за стол переговоров, хоть это теперь и выглядит смешно с политической точки зрения. И ведь люди изначально выходили не за отставку губернатора,а за экологию…»
На фото — второй день противостояния в сквере, где должен появится храм святой Екатерины:
В последнее время горожане протестуют все чаще и чаще. Не всегда, как нам кажется, их несогласие обоснованно. Например, в истории с новым зданием для свердловской филармонии, предложенным бюро Захи Хадид.
А с тех пор, как в городе сменилась власть — это произошло в сентябре 2018 года, после выборов в гордуму — протесты накатывают как волны во время прибоя. Отмена маршруток, вырубка деревьев, реконструкция сквера за оперным театром… Теперь повышение цен на проезд в метро,благоустройство Зеленой рощи и, наконец, строительство храма святой Екатерины в сквере у театра драмы. Причина протестов, как нам удалось выяснить, в каждом случае индивидуальна. И даже когда люди выходят на массовые акции, у каждого — свой повод.
Владимир Злоказов, архитектор, урбанист, блогер:
— Я думаю, что лучше всего участвовать в протесте мотивирует угроза потери чего-то важного. Для меня Зеленая Роща — важное место,с которым я так или иначе связан всю жизнь. Поэтому мне очень печально смотреть, как люди,которым на нее наплевать, пытаются ее благоустроить совершенно варварским способом.
С Владимиром Злоказовым согласна Анна Балтина, неформальный лидер общественного движения «Парки и скверы Екатеринбурга»:
— Я всегда была далека от протестов, которые можно было бы назвать или счесть антиклерикальными. В том же митинге против постройки собора святой Екатерины на площади Труда, который был несколько лет назад,я не участвовала. Это было вне моих интересов. В тот год я выступала против вырубки Основинского парка. С тех пор и повелось, что мы вместе с такими же активистами проводим субботники и защищаем и восстанавливаем зеленые островки города. Например, сад купца Нурова, который мы разбили своими силами на месте замусоренного пустыря.
Дмитрий Москвин вспоминает, что в 2017 году удалось с помощью протестов перенести храм с пруда, в 2010 — отменить строительство храма у фонтана Каменный цветок. Он считает это большими победами горожан, но… «Мы живем в России и понимаем, что правовых механизмов не существует. Мы не можем провести митинг или референдум. И я вновь оказываюсь в центре протестов, потому что у меня есть совесть и ответственность за свой город».
Александр Цариков, справедливо критиковавший деятельность бывшего директора ЦПКиО им. Маяковского Романа Шадрина, отмечает, что ситуация с переговорами (встреча губернатора Куйвашева с участниками конфликта в сквере у театра драмы) выросла из вчерашнего протеста: «Никаких таких разговоров не было, власти не хотели общаться. Поэтому заявления о своих правах всегда работают. Люди думают, что протесты не помогут и ходить бесполезно. Но это работает. Нужно развивать гражданское общество, и тогда будем готовы не только в протестном духе выстраивать диалог. А ситуация повторяется — это и забавно, и странно».
Но… пока даже самый мощный протест, который переживает Екатеринбург в современной истории — противостояние защитников сквера и сторонников храма святой Екатерины продолжается вторые сутки — не привел к желаемому для протестующих результату. Губернатор заявил, что закон превыше всего. Поэтому, во-первых, нарушителей порядка (периметра будущего строительства) будут наказывать. Во-вторых, храму быть, так как у его создателей есть все необходимые документы. Принесет ли это какие-то дивиденды горожанам, проводящим вторую ночь на свежем воздухе у забора — неизвестно.
Для власти происходящее уже большой минус. Ее авторитет стремится к нулю. На Change.org появилась петиция об отставке губернатора. Конфликт достиг федерального масштаба. Как будут представители власти дальше жить в этом городе, непонятно. Зато можно подумать о том, что должны сделать жители Екатеринбурга, чтобы в дальнейшем их протесты приводили не только к отставкам или переездам чиновников, задержаниям несогласных и вниманию к скандальному Екатеринбургу федеральных и мировых СМИ.
Владимир Злоказов, архитектор, урбанист, блогер:
— Результативным может быть протест, существующий не от события к событию,а отслеживающий события и действующий на упреждение, причем на многих фронтах сразу. В интересах администрации города расширять формы участия горожан в принятии решений. Для горожан это будет возможностью быть услышанными и шансом реализовать свои интересы. При этом опять же организованные формы участия, как показывает практика, более эффективны, чем индивидуальные.
«Как можно было избежать протеста против строительства храма? Выбрали бы проект нормальный и с площадкой, которая всех устраивает, — говорит Александр Цариков. — Если бы это сделали, пригласили крутого архитектора… Чтобы локация была не вопреки, чтобы людей не ломали через колено. Если бы в нормальном формате представители власти с людьми разговаривали — все было бы нормально. Не умеют или не хотят договариваться. Значит, будут учиться».
«То что произошло вчера, не могло не произойти. Люди, которые выступают за сквер, мобилизовались сами, как только прошла информация о том, что сторонники храма установили забор. А заборы вызывают агрессию. Воспринимаются как захват места, которое дорого, — объясняет свою позицию Анна Балтина. — После акции губернатор пригласил стороны конфликта за стол переговоров. Но разговаривать нужно было раньше. Но власти нас не слышали. Сейчас нужно убрать забор как провоцирующий фактор. Это снизит градус конфликта. И начать разговаривать. Вопрос в том,хочет ли диалога другая сторона».
О том, как ночь на 14 мая забор в сквере у театра драмы разделил город... Не на защитников сквера и сторонников храма... И не на бойцов и хипстеров... А на тех, кто держится за прошлое и тех, кто верит в будущее... Можно прочитать на ЕТВ в СКВЕРНОЙ ИСТОРИИ.