первый диализ у меня был 1 сентября 1996 г. У меня началась своеобразная "школа". Я не могу сказать, что диализ для меня был как снег не голову. Состояние ухудшалось постепенно. Но я старалась не думать о перспективе попасть на диализ. Но в то же время я, наблюдаясь в отделении нефрологии, видела и общалась с людьми с диализа.
Первое мое визуальное впечатление от диализников: когда они уходили на диализ их кожа была землистого цвета, а по возвращению на лицах можно было увидеть лёгкий румянец, словно люди оживали. Как то в разговоре я спросила одну пациентку, что для неё тяжелее всего на диализе? Она ответила:"соблюдать питьевой режим ". Тогда я решила один день попробовать ограничить себя, соблюсти диализный нормы (3% от сухого веса), в моем случае 1,5 литра. Через день я сделала вывод, что не так то это и сложно. И моя дальнейшая жизнь на диализе показала, что всё связанное с самоограничением и самодисциплиной для меня это нетяжело. Или точнее сказать не самое тяжёлое. Я, конечно, не робот, бывали и срывы в ограничениях, но взять себя в руки смогла.
О том что я должна буду перейти из нефрологии в отделение гемодиализа я поняла за 12 часов до того как мне об этом сказала врач, я вечером увидела свои анализы крови. И с этого момента я словно внутренне закрылась от мира. Жила физически, ела, спала, говорила только по необходимости. Внутри была все сжато в комок. Было страшно оказаться привязанной к аппарату в России. Именно в России. Меня пугало разгильдяйством и безразличие. Не знаю что больше.
Помню один момент - я увидела, что ко мне идут посетители, и я спряталась в шкафу, в палате. Настолько мне было психологически тяжело. Говорят, в цивилизованных странах в подобных отделениях есть психологи. Думаю, мне бы в тот период он был нужен. Но,друзья, это Россия, в этой стране не до сантиментов. Помимо моих внутренних переживаний были ещё проблемы, т к это был 1996 год. В отделение гемодиализа меня то перевели, но операцию (сосудистый доступ для проведения самого гемодиализа) сделать они не могли, потому что не было элементарного - ниток. И вот мы (пациенты), понимая что наше состояние ухудшается, речь идёт о днях-неделях, ждём когда появятся средства, когда закупят шовный материал... Не все дожили. А кто и дожил, быстро умер, из за несвоевременной помощи. В общем на сегодняшний день из всех с кем я попала на диализ, живу я одна.
Мне всегда везло с врачами. Встречались знающие, умеющие и желающие помочь.и мне казалось это нормой. Но, что это скорее исключение, я начала понимать только когда попала на диализ. Помню свой первый шок от врача. Это была Ткалич. Тогда она была просто врачом. Я думаю мне придётся о ней много писать. Она мне убирала шунт (катетер), и накладывая швы сказала:"так сойдёт, тебе теперь о красоте не думать". Я подумала, наверное она так грубо дала мне понять, что мне недолго осталось и пора так сказать подумать о душе. Как понимаете эмоционально мне легче не стало. Но после этого я живу 23 года. И на моем теле первые безобразные шрамы напоминают мне ту фразочки и этого "специалиста".
Первая моя госпитализация в отделении гемодиализа была с августа 1996 до нового года 1997 - это было жуткое ощущение тюрьмы. Хотя с высоты сегодняшнего времени я вижу, что это были цветочки. Мне несколько легче стало после нового года, когда после диализа я могла уходить домой.