Как известно, хорошие идеи приходят в головы нескольких людей одновременно. Поэтому во второй части цикла "Рождение чудовища" мы познакомим читателей с тем, что работы по созданию бронированной машины, вели не только англичане. В тот же период времени (1915-1916 годы) Франция - верный союзник Великобритании в Мировой войне - вела свои изыскания по танковой теме.
Отправной точкой нашей истории следует взять август 1915 года, когда в районе Соммы проводились ходовые испытания гусеничного шасси от трактора системы Холта. С 1914 года некоторое количество подобных машин использовалось для буксировки тяжелых орудий.
По мнению военного начальства трактор показал удовлетворительные результаты, но проект "забуксовал". Французское правительство было прижимистым и весьма неохотно тратило деньги на разного рода "новинки", если не было очевидной гарантии успеха.
В качестве одного из наблюдателей на полигоне находился Жан Батист Эстьен - артиллерийский полковник. Увиденное натолкнуло его на мысль о необходимости создания бронемашины на гусеничном ходу, способной преодолевать преграды и бороться с пулеметами противника.
Неугомонный артиллерийский полковник направил в главную квартиру ряд записок с подробным изложением концепции танка и методе его боевого применения.
Броненосец будет вооружен 75-мм короткоствольной пушкой, стреляющей прямой наводкой, и двумя пулеметами. Экипаж из 4 человек будет защищен 10-мм броней из специальной стали. Эта машина настоятельно необходима: у пехоты сложилось впечатление, что одной артиллерии уже недостаточно для достижения успеха... Враг (Германия) испробовал отравляющие газы, Франции же надлежит сделать что-то гораздо более эффективное.
Полковник Жан Батист Эстьен.
Как и в случае с "британским коллегой" - подполковником Суинтоном, Эстьен и его идеи на первом этапе были просто проигнорированы высшими военными деятелями. Но упорство и настойчивость француза сделали своё дело!
12 декабря 1915 года Эстьена принимают в Шантильи, где он делает подробный доклад генералу для поручений Жанену. И только после этого дело сдвинулось с мертвой точки!
31 января 1916 года генерал Жоффр - верховный главнокомандующий всеми вооруженными силами Франции - делает официальный заказ на изготовление 400 "сухопутных броненосцев". Они должны быть готовы к весне 1917 года.
Полковник Эстьен был откомандирован в Париж для организации выпуска "истребителей пулеметов". В столице республики Жан Батист встретил весьма прохладный прием. Так, на заводах фирмы "Рено" ему отказали в предоставлении производственных мощностей и рабочей силы!
Тогда Эстьен вышел на господина Эжена Брилье, который работал главным конструктором на фабрике «Шнейдер», и быстро нашел с ним общий язык. Оказалось, Брилье также работал над, как он выражался, "бронированным и вооруженным трактором".
Буквально в течение нескольких дней, главный инженер фабрики Делуаль и директор Курвиль с командой опытных рабочих создал конструкцию, которая вполне годилась для массового производства.
Она представляла собой гусеничное шасси трактора (слегка переработанное и усиленное) на котором устанавливали коробчатый корпус из листов стали толщиной 11-мм. Вооружение комбинированное: два пулемета "Гочкинс" калибра 8-мм и 75-мм короткоствольной пушкой системы «Блокхаус-Шнайдер», расположенной с правой стороны танка.
Клинообразный нос "венчало" устройство для смятия проволочных ограждений, которое часто приводило... к опрокидыванию машины!
Вскоре, военное министерство разместило новый заказ на вторую партию танков (ещё 400 штук). Логично было предположить, что его разместят на том же заводе "Шнейдер". Но заказ передали на завод Forges et Acieries de la Marine et d'Homecourt (сокращенно - FAMH) где подполковник Римальо решил не просто скопировать чертежи своих коллег (или конкурентов), а внес в них существенные изменения!
Бронированная машина, названная "Сен-Шамон" (по названию фабрики, где изготовлялось большинство комплектующих танка), сходившая со сборочных стапелей завода, получилась крупнее и вдвое тяжелее машины "Шнейдер".
Кроме того, она оснащалась, помимо 4 пулеметов, неподвижно зафиксированной в носу полевой длинноствольной пушкой, калибра 75-мм. Лобовой лист имел толщину 17 миллиметров и имел небольшой наклон.
В феврале 1916 года в Венсенне состоялись испытания первых образцов "броненосцев". Гусеничные машины преодолевали траншеи шириной 1,75 м., и глубиной до 2 м. А две полосы проволочных заграждений, к восторгу военных, были смяты в мгновение ока, словно их и не было!
За проявленное рвение Жан Батист Эстьен получает чин генерала, а чуть позднее его назначают командовать подразделением "штурмовой артиллерии" - так французы стали официально именовать танки.
По настоятельной просьбе генерала Эстьена поступавшие с заводов машины не отправлялись сразу же на фронт, а накапливались в тылу. По мысли командующего "штурмовой артиллерией" следовало иметь в наличии не менее 400 машин, для того, чтобы гарантированно прорвать немецкую оборону и сохранить эффект неожиданности.
Но, планы французов полетели кувырком! Союзники (британцы), ведя параллельную работу над бронированной гусеничной машиной, не выдержали и бросили в бой свои танки (всего 49 машин) 15 сентября 1916 года во время битвы на Сомме (о первом применении танков смотри здесь!).
Это была локальная операция, принесшая незначительный успех на фронте. Но самое главное она противоречила принципам боевого применения танков: не было массированности и четкого взаимодействия с пехотой и артиллерией.
Таким образом, когда Франция введет в бой свои танки (это произойдет 16 апреля 1917 года - с началом наступательной операции, названной в честь французского главнокомандующего Нивеля), немцы окажутся уже подготовленными к их появлению на поле боя: солдаты получат бронебойные пули, способные пробивать до 13 мм брони, будет стянуто множество артиллерии и, наконец, противник расширит рвы и устроит "волчьи ямы" на пути движения бронированных машин. Итог наступления для французов оказался плачевным: из 128 танков, утром двинувшихся на преодоление немецкой линии обороны, вернутся своим ходом только 10 машин!
После неудачного "наступления Нивеля" многие военные будут весьма скептически относиться к танку. Некоторые будут заявлять, что бронированная машина оказалась бесполезной и ненужной. Кто-то будет обвинять англичан в том, что они "рассекретили" танки раньше времени и дали немцам возможность выработать против них "противоядие".
Однако, через некоторое время скептические голоса умолкли. Усовершенствовав и доработав свои танки, союзники любое наступление с осени 1917 года всегда сопровождали танковой атакой и с каждым разом бронированных машин становилось всё больше и больше. Танковые броски всё чаще приводили к прорыву вражеской обороны и существенно снижали людские потери среди пехотинцев.
Таким образом, к началу 1918 году танки окончательно и бесповоротно "вписались" в армии (в первую очередь во Франции и Великобритании) европейских стран.