Пятнадцать лет, десятый класс. Вторая чеченская война. Пропаганда работает без перерыва и выходных. Настроения сами знаете какие. Плохие – другие, хорошие – мы.
В одном классе с моим лучшим другом учится чеченский парень. Что-то они не поделили и на вечер забили стрелу. Парень гораздо крупнее друга. Сам пропадай, а друга выручай, верно? Верно.
Пришли с товарищем на стрелку. Никого нет. Я решил написать обидчику гневное письмо, а друг его передал адресату. Цель письма была достигнута. На этот раз обидчик пришел, да еще и не один.
Их трое. Чеченец на голову выше. Сокращаю дистанцию. Группа поддержки не вмешивается. Ничего особенного, возня: пара ударов, борьба. У парня фингал – наверно, не ожидал, что дойдет до дела.
На следующий день его отец с моим письмом пришел ко мне домой. Посоветовал думать прежде, чем писать. Сказал, что когда-нибудь я пойму: дело не в национальности. Я извинился перед парнем – мы пожали руки. Всё. Хотя за письмо мог поехать далеко.
Восемнадцать лет, институт. Туалет, выхожу из кабинки. Трое парней с другого факультета ищут конфликт – просят помочь найти. Я отбиваюсь, став спиной к выходу, чтобы было куда отступать. Преподаватель прерывает наш «разговор». У одного автограф под глазом.
На следующий день у «змея» уже больше голов. Ждут меня у входа в институт. Рубить головы трудно. Срубил главную – стало полегче. Кто-то вызвал милицию (полиции тогда еще не было). Меня и несколько голов увозит бобик.
По дороге в участок размышляю. Парни русские. Два дня подряд командой лезут на одного, тоже русского. Вспоминаю историю с чеченцем и его отцом. Понимаю простую, но очень важную для жизни истину: не все чеченцы плохие, не все русские хорошие. Ничто не скажет о человеке правды, кроме его поступков. Все остальное значения не имеет.