Ветер развевал тонкие тюлевые занавески. Какузу сидел один, в дешевом гостиничном номере. Стыдно сказать - казначей Акацки медленно и неукоснительно набирался в хлам.
Коноховские ублюдки получили по заслугам, но остались живы. Даже шустрый Какаси не избежал тяжелых ран, равно как и тот смекалистый парень... Как его? Ах да, Шикамару.
Вот только его белобрысый напарник мёртв.
- Ты же сказал, что ты бессмертен... Чёртов кретин! Твой Джашин - дерьмо!
Окаменевшая рука бессильно падает на дубовую столешницу. С жалобным звоном вздрогнули бутылка водки и полный стакан.
Какузу не замечает, как по щекам текут слёзы. Ниндзя плачет. Рыдания сотрясают старое, измученное тело, и уставшую душу.
- Как же мне тебя не хватает... Помнишь, ты говорил, что никогда не умрёшь? Помнишь?
Ветер тихонько шелестит, ласково качается мокрых щек Какузу. Шорох плаща заставляет казначея вздрогнуть. Небрежное касание по плечу, звон прислонённой к стене косы.
Какузу не верит своим глазам. На стуле напротив сидит тень, принявшая очертания Хидана.
- Кто ты? - Пересохшими губами спрашивает Какузу.
- Не узнаешь, что ли? - хмыкает привидение. Он пытается взять стакан, но не может - у призрака нет рук.
- Так и пьешь один? Сопьешься, Какузу. А ревешь чего?
- Ты же... умер.
Хидан хмыкает, и откидывает назад непослушную прядь волос.
- Я никогда не умру. Я же тебе обещал.
Ветер по-прежнему колышет занавески, и призрачные полы одеяния Хидана.
Какузу молчит. Только предательские слезы текут по щекам.
- Выпей со мной, Какузу, - неожиданно предлагает Хидан. - Помоги мне, ведь у меня нет рук.
Казначей протягивает ему наполненный до краев стакан. Шиноби держит стакан, пока Хидан осторожно пьёт, по чуть-чуть прихлёбывая через край. Мертвый напарник ухмыляется, и осушает стакан до дна.
- Теперь ты уйдешь?
- Я же тебе говорил, Какузу. Я никогда не умру. Я буду жить вечно.
Он улыбается искренне, от всей души.
- У меня нет тела, но это не мешает мне остаться с тобой, Какузу. Хочешь?
Казначей согласно кивает. Они долго беседуют. Шиноби не верит своим глазам, и своему рассудку. Но вот он - сидит напротив, и все так же болтает. Отсутствие тела не мешает жить.
- Ты знаешь, без тела даже прикольнее. Жрать не хочется, срать не хочется. Ритуалы, правда, невозможно исполнять, но я думаю, Джашин простит.
Они смеются, и пьют до позднего вечера. Призрак не может хмелеть, а сам Какузу слишком устал, и алкоголь его не берёт.
На следующий день Какузу покинул гостиницу. Постоялица изумленно таращилась вслед шиноби, оживленно разговаривающему сам с собой. Она покачала головой, и снова принялась мести двор.
На мгновение ей почудился призрачный силуэт светловолосого парня, идущий рядом с мужчиной. Ветер донес обрывок фразы:
- Я никогда не умру, слышишь?