Все военные фильмы, вроде бы, об одном, но как по-разному... И как сложно иногда определить (по рейтингам, рецензиям и рекомендациям), чем именно окажется очередная картина - пронзительной историей или безжизненным набором ‘общих мест’. ‘Судьба человека’, снятая по рассказу Михаила Шолохова, пользуется народной любовью, частенько занимает прайм-тайм на центральных каналах и отмечена главным призом ММКФ в 1959 году. Но как же разочаровывает - уже с первых кадров - простота и безыскусность подачи! Как отличается язык этого кино от тех же ‘Летят журавли’, и как - из-за бедности выразительных средств - утончается и сам смысл...
И писатель, и режиссёр поставили перед собой едва ли выполнимую задачу - уложить в несколько страниц/в полтора экранных часа все радости и горести человеческой жизни. Шолохов интуитивно чувствует бессмысленность затеи, помещая в рассказ следующую фразу:
Спроси у любого пожилого человека - приметил он, как жизнь прожил? Ни черта он не приметил! Прошлое - вот как та дальняя степь в дымке. Утром я шел по ней, все было ясно кругом, а отшагал двадцать километров, и вот уже затянула степь дымка, и отсюда уже не отличишь лес от бурьяна, пашню от травокоса...
Большинство людей при попытке описать свою судьбу упираются в извечный шаблон: "родился - учился - работал - женился". И хотя каждый ощущает моменты собственной жизни как уникальные и значимые, на словах почти всегда получается слишком банально и общо. Вглядываться в эту дымку прошлого, отличать лес от бурьяна и пашню от травокоса и есть работа писателя/режиссёра/художника и т.п. Хорошая история - это всегда тонкий баланс между слишком крупными и слишком дальними планами.
Сергей Бондарчук, почти побуквенно скопировавший Шолохова, уж слишком отодвигает объектив от лиц и переживаний в попытках угнаться за масштабом происходящего. События сменяют друг друга с какой-то невероятной скоростью, и ни на одном из них режиссёр толком не останавливается: вот главный герой влюбляется, через две минуты рождаются дети, через три возникает и тут же излечивается алкоголизм, через четыре начинается война, через пять немцы вяжут пленных... И всё это показано настолько мельком, настолько издалека - как будто снималось откуда-то со спутника - что почувствовать хоть грамм сопереживания просто невозможно.
Второе упущение - это слишком сдержанная (а иногда и откровенно никакая) актёрская игра. Бондарчук, сам взявшийся за главную роль, практически не меняется в лице на протяжении всей истории: он с одинаковым выражением приглашает девушку на свидание и бросает вызов немцам. Если Шолохов даёт хоть какие-то указания на эмоциональное состояние героя ("глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть"), то Бондарчук просто присутствует в кадре. А ведь смысл всего рассказа и фильма как раз в том, сколько страданий пережил человек, что он "всё вытерпел, всё преодолел на своём пути", и не очерствел, не превратился в камень, а нашёл в сердце нежность к совершенно чужому ребёнку...
И как это прикажете чувствовать, если всё в фильме направлено исключительно на генерализацию?..
Возможно, в 59-м году события картины казались настолько близки каждому зрителю, что и не нужно было ничего додумывать или представлять. Практически у каждого в семье кто-то погиб на войне или прошёл через концлагеря. Но сейчас, спустя 60 лет, мало кто может опереться на собственный опыт, чтобы оказаться с фильмом на одной волне. А беглого упоминания тягот ох как недостаточно!.. Мало кто может и без вопросов воспринимать такие сцены, как убийство "предателя Родины" или "после первой не закусываю". То, что раньше, может быть, казалось само собой разумеющимся ("ты не вступил в комсомол - ты предатель" - "ты недостоин жизни"), сейчас смотрится дико и плоско. А моменты, над которыми когда-то наверняка смеялись (хлопнуть три стакана водки в качестве вызова немцам), теперь хочется просто вырезать, потому что и так каждый первый в стране - алкоголик...
В качестве своеобразного документа времени "Судьба человека", может быть, и представляет интерес, так как вобрала в себя (а, может быть, и намеренно транслировала) определённые ценности - готовность умереть за Родину, "всё выдюжить", быть беспощадным к врагам и милосердным к братьям. С другой стороны, безыскусность подачи и содержание, граничащее с агитпропагадной, подчёркивают всё то, в чём советский кинематограф был слаб. Содержание в нём всегда ставилось превыше формы, и, кажется, лишь отдельные личности подозревали о неразрывной связи между внешним и внутренним.
Уважайте себя и смотрите хорошее кино.