* * *
Информация по семи делам, запрошенная еще утром, лежала перед стажером Юрой Черенковым. Легко сказать «хочу знать все об остальных делах». Что – все? Каждое дело – это не один десяток толстенных томов с протоколами, справками, фотографиями, описаниями улик – да мало ли чем еще. «Я хочу знать все об остальных делах» вряд ли предполагало вываливание на стол Крымову все эти десятки томов с протоколами, справками, фотографиями и описаниями улик.
Поэтому вот уже битых пять часов стажер Черенков дышал архивной пылью, читал протокол за протоколом, с трудом представляя себе, как отделить информацию, которая поможет в расследовании, от пустой породы, а то и вовсе откровенного хлама. В такие моменты он ненавидел весь мир, а еще больше – отца-кегебешника, вынудившего его, Юру Черенкова, вчерашнего школьника, грезившего славой знаменитого однофамильца, пойти по родительским стопам и поступить сначала в юридический, а затем продолжить обучение в Университете МВД.
Почувствовав, что начинает прирастать к стулу, стажер смачно потянулся, по-кошачьи выгнув спину, затем встал, подошел к окну, напряженно вгляделся в плаксивый августовский день, словно в тучах, угрюмо нависших над восьмимиллионным мегаполисом, он мог прочитать ответ на свои вопросы. Задачка, которую задал ему Крымов, была не из числа тривиальных. В учебниках по криминалистике, а их стажер Юра Черенков прочитал не один десяток, ни о чем подобном не говорилось.
Выиграв таким образом пару минут, Черенков вернулся за рабочий стол.
В девяти случаях из десяти ответ лежит на поверхности, вспомнилась Юре фраза, которую любил повторять его институтский профессор криминалистики. «Только где эта поверхность?» - жалобно проскулил стажер, обращаясь к грозившей завалиться набок горе скоросшивателей. Затем он извлек из ящика стола справочник и набрал номер эксперта, чья подпись стояла под заключением.
* * *
Это было давно. Двенадцать, нет больше лет назад. Может быть, четырнадцать или даже пятнадцать. Одним словом, давно…
Промозглый осенний вечер… Где-то там, в глубине этой влажной хмари притаилась смерть. Стас не видел своего врага, но совершенно точно знал, что он там, прячется в бесконечности отсырелых московских сумерек, наблюдает, выжидает удобного момента, чтобы напасть на беззащитного, загнанного в угол юнца, одержимого идеей окончательной и бесповоротной победы над преступностью…
У него ныло все тело после того как громилы Вертлявого использовали его вместо боксерской груши. Посидев с четверть часа в одной позе, боясь шелохнуться и произвести шум, Стас пришел к выводу, что Вертлявый просто-напросто поиграл с ним, точно кошка с пойманной мышью. То, что мышка в конце концов изловчилась и, вырвавшись из лап мучителя, забилась под плинтус, ничего не значило. Безжалостный хищник бдительно сторожил единственный выход.
Внезапно Стас услышал шепот у себя за спиной.
- Эй, иди за мной.
Ветерок от выдыхаемого воздуха забрался ему в ухо. Что-то коснулось его плеча.
- Я не из этих, - снова шепнул голос.
Ветерок на этот раз промахнулся и только пошевелил волосы.
Стас обернулся в серую хмарь, чтобы рассмотреть говорившего.
«Господи, подросток!» - промелькнуло у него в голове.
Точно, это был подросток в болоньевой куртке на молнии и надвинутой на глаза лыжной шапочке. Откуда он тут взялся? И почему он ведет себя так, будто совершенно точно знает, что ему, Стасу Вершинину грозит опасность?
- Ну, - поторопил шепот.
Кивком головы Стас показал, что согласен.
Тень в болоньевой куртке и надвинутой на глаза лыжной шапочке бесшумно скользнула в сторону. Стас последовал за ней. Между гаражами оказался узкий проход, куда едва мог протиснуться взрослый человек. Они очутились в соседнем дворе, таком же унылом и убогом, как и тот, который они только что покинули. Тень обернулась и жестом показала, что надо идти дальше. В полном молчании они миновали еще один двор, потом еще один, просочились в дыру в заборе, ограждавшем какую-то заброшенную производственную территорию, вышли с другой стороны на сонную улочку, на которой горели всего два фонаря, юркнули в еще один двор. Тень приоткрыла дверь в полуподвальное помещение и пропустила Стаса вперед. Когда ступеньки вниз кончились и вспыхнул свет, Стас наконец увидел своего спасителя.
- Ёб твою! Девчонка! – вырвалось у него.
Через час приехал Алекс.
- Прощай, - тихо сказала она тогда.
Он подумал, что это, видимо, конец.
Она, похоже, уже тогда знала, что это только начало.
* * *
Во сне Стас улыбнулся.
Юношеский максимализм, признающий только две краски – черную и белую. Кто не с нами, тот против нас. ВВ у руля и на коне, Алекс – напарник и лучший друг… Так больше никогда не будет. Ни-ког-да…
* * *
- Крымов слушает.
- Полковник Хайдаров, прокуратура России, - представился Равиль.
- Меня предупредили, - сообщил Крымов. – Вы получили материалы дела?
- Да, спасибо, - ответил Равиль. – Вы не против встретиться?
- Завтра в девять подойдет?
- Завтра в девять, - машинально повторил Равиль, соглашаясь.
Отлично, подумал он. Есть время, чтобы узнать побольше об этом деле еще из одного источника. Вернее, из двух. Нет, из одного. Вокруг второго кто-то держал круговую оборону, и Равиль догадывался, кто именно.
Крымов тем временем диктовал Равилю адрес своего офиса. Старший следователь отдела специальных расследований Генеральной прокуратуры Российской Федерации механически записал его на первом подвернувшемся под руку листке бумаги.
* * *
- Посмотрите вот сюда, уважаемый юноша, - с высоты своих пятидесяти семи Вениамин Амосович Шпей считал уместным такое вот старомодное обращение.
Он увеличил изображение на экране компьютера, так что видна была только оконечность пули. При выстреле твердая стальная оболочка лопнула и раскрылась, словно коробочка хлопчатника. Шпей провел карандашом, который он держал в руках, вдоль краев разрыва и продолжил:
- Видите вот это? Эти зоны деформации? Это-то и есть самое интересное в нашей пуле. Я написал в отчете, что на стальной оболочке были сделаны надпилы. Когда такая пуля попадает в тело жертвы…
- …оболочка разрушается, увеличивая поражающую силу, - закончил Черенков мысль эксперта.
- Все верно, - отозвался Шпей. От его внимательных глаз не ускользнуло, что молодой человек гордо приосанился, услышав похвалу из уст опытного криминалиста. – Все верно, - отстраненно проговорил Шпей, - только не в нашем случае. Насечка сделана таким образом, что убойная сила пули падает. Хотя раны, которые она наносит, очень тяжелые.
- Выходит…
- Выходит, вашу жертву никто не собирался убивать, - будничным тоном проговорил криминалист. – Вашей жертве хотели причинить как можно большие страдания, но убивать никто не собирался. Это и странно.
И тут Черенкова осенило: ни в одном из семи дел, которые он изучал с самого утра, не говорилось ни о каких надпилах на оболочке пули…
* * *
- Что случилось? – спросил Стас, едва только Немезида вошла в палату. Впрочем нет, не вошла – влетела, словно смертоносное торнадо или шаровая молния.
Вместо ответа Немезида швырнула на одеяло фотографии, найденные в кабинете.
- Мог бы и сказать, - упрекнула она Капитана. Вернее, того человека, который изо всех сил пытался перестать быть Капитаном, но знание, недоступное большинству смертных так просто из головы не выкинешь. Помолчав немного, Немезида смягчилась и добавила. – Извини, я обнаружила их случайно.
Стас взял одну из них, ту, на которой он пересекал вечно заставленную машинами площадку перед главным входом, рассеянно проговорив:
- Черт, я и забыл о них. В понедельник пришли вместе с какой-то рекламной лабудой. С утра тебя не было, а потом и я закрутился.
Некоторое время Стас молча рассматривал фотографию.
- И теперь ты пытаешься найти фотографа? – спросил он после паузы. – Только вряд ли убийца стал бы посылать мне это.
- Убийца вряд ли, - согласилась Немезида, - а вот тот, кто хочет расстроить его планы, стал бы. Немезида повернулась к окну. С восьмого этажа открывался превосходный вид на московские крыши, увенчанные неоновыми кокошниками реклам. Отвернувшись от окна, она добавила. – Ты в центре большой игры, мой друг. Хочется тебе это признать или нет.
- И что дальше? - спросил Стас. В голове у него вертелась еще тысяча заготовленных в течение бессонной ночи вопросов и еще столько же появившихся минуту назад. Но услышав «мой друг», он отложил их до лучших времен. Дедовское словечко в лексиконе Немезиды свидетельствовало о смятении, в котором находилась директор Зонды. О том, что она никак не может соединить все разрозненные части мозаики в единое целое. Задай он свои вопросы сейчас, и они повиснут в воздухе и лопнут, словно мыльные пузыри. Поэтому он ограничился нейтральным «что дальше?», не надеясь, впрочем, что его помощница («боевая подруга», - услужливо уточнило подсознание) раскроет перед ним все карты. Так и произошло, потому что в следующий момент мобильник в кармане у Немезиды выдал замысловатую трель, перешедшую в рев взлетающего истребителя.
- Слушаю.
- Давай через час на нейтральной территории, - произнесла она, выслушав звонившего. Потом, еще какое-то время она молча слушала, что ей говорили, и после этого ответила: «Хорошо» и отключилась.
Молодая женщина бросила взгляд на часы. Восемнадцать сорок девять. Все началось ровно сутки назад.
- Хайдаров? – высказал предположение Стас.
- Нет, - солгала Немезида, хотя звонил именно Равиль.
- Как только узнает, сразу же примчится, - заверил Стас. – Бросит все и примчится. Я чувствую.
Немезида улыбнулась.
- Ну вот, а говорил – не веришь в мистику.
- Это не мистика. Это факт, - отозвался Стас.
Продолжение следует
Понравилось? Поддержите автора лайком и подпишитесь на канал, чтобы не пропустить продолжение. https://zen.yandex.ru/id/5cad9808d7348300b0a36a29
Начало романа читать тут:
1 серия (пролог):https://zen.yandex.ru/media/id/5cad9808d7348300b0a36a29/dym-i-zerkala-roman-prolog-5cb2237e5e307d00b4f88bea