Здесь рассказано о комсомольских буднях, дурных студентках пединститута и новом чудном мире, построенном комсомольцами.
Время первокурсника и заместителя секретаря институтского комитета комсомола летело быстро. Сокурсники вешались от матанализа и аналитической геометрии, а я, как второгодник, повторял пройденное. Причём материал одного университетского семестра по этим предметам в институте мы изучали целый год. Много времени отнимала комсомольская работа. Посещение комсобраний в группах, подготовка групп к заседанию ОПК (общественно-политической комиссии), заседания институтского комитета комсомола, посещение пленумов райкома, горкома и обкома ВЛКСМ – всё отнимало время, физические и моральные силы. Приходилось в перемены бегать по этажам по группам или в главный корпус в комитет, но это было полбеды. Бедой была комсомольская рутина. Каждый студент брал письменные обязательства повышать успеваемость, участвовать в общественной жизни, изучать материалы прошлых съездов КПСС и ВЛКСМ, вставать на вахту в честь съездов предстоящих, развиваться физически и духовно и т.д.. За взятые обязательства комсомолец каждый семестр отчитывался на заседании упомянутой ОПК. Результатом оказывались цифры, стекающиеся в институтский комитет, а затем выше. На пленумах райкома, горкома и обкома эти цифры озвучивались в докладах комсомольских функционеров. Скука и обязаловка собраний рядовых комсомольцев ретранслировались в унылом докладе очередного функционера. Выступая на собраниях, сидя на пленумах, иногда становилось стыдно перед первыми комсомольцами.
Правда в заседания институтского комитета комсомола свежую струю вносили разборы периодических попоек и очередных драк студентов факультета физического воспитания. Редко, но разбирались и персональные дела студенток. Нет, студентки пединститута не злоупотребляли и не дрались – они преступали нормы социалистического общежития иначе. Помню понурую третьекурсницу, съездившую в столицу нашей Родины. Там она зашла в магазин, в примерочной надела пару новых платьев под своё, но была поймана продавцами. Поступок порочил комсомол, и был несовместим с пребыванием в рядах. Потеря комсомольского билета означала автоматическое отчисление из института.
«Прелесть» работы комсомольского идеолога в том, что, кроме количества проведённых собраний, отсутствуют зримые результаты работы. Ко всему прочему, только проведёшь собрание, а группа сбежит с какого-нибудь занятия. Им в деканате замдекана накрутит хвост, а мне в институтском комитете комсомольский секретарь. Но это ерунда, главное, нужно было, как минимум, кривить душой. Поэтому после первого курса попросил не выдвигать меня больше на выборные комсомольские должности. Это привело секретаря институтского комитета в явное недоумение – я сам закрывал перспективы роста, отказывался от движения по лестнице, ведущей вверх.
В этот год подвергалась сомнению не только оправданность существования комсомола, но и учёба в педагогическом институте. От старшекурсниц слышал мнение о том, что случайно попал в пединститут, что мой уровень выше профессии учителя. Девушка, с которой вместе учились в школе, высказалась вообще оскорбительно: «Лучше идти работать на ферму, чем учиться в пединституте», – заявила будущий терапевт. Взрослые и дети, с её слов, хуже свиней.
Когда смотрю на нескончаемые «реформы» образования, здравоохранения, нескончаемое законотворчество, то не удивляюсь. «Новый чудный мир» творят бывшие комсомольские функционеры. Когда вижу в школе лишь «святую троицу» физкультурник-ОБеЖешник-трудовик, то тоже не удивляюсь. Здесь «спасибо» можно сказать не только функционерам, но и «терапевтам». По-моему, есть простой критерий, позволяющий определить, развивается общество или деградирует. Если в школу приходит учитель-мужчина, то это показатель того, что у общества есть будущее.
А вы, уважаемые современники и современницы, согласны с тем, что свиньи лучше людей? Пишите в комментариях, ставьте лайки и подписывайтесь на канал, дорогие друзья!