9 мая страны бывшего СССР будут отмечать 74 годовщину со дня победы в Великой Отечественной войне над фашистской коалицией. По Красной площади пройдут маршем вооруженные войска Страны, состоится шествие бессмертного полка, а для ветеранов накроют полевую кухню. Они будут вспоминать прошлое: боевые сражения, победы и конечно тех, кому не суждено было вернуться с фронта домой. И нам, потомкам великих солдат, не стоит забывать свое прошлое, без которого не будет и будущего. Мы собрали невыдуманные истории советских солдат, которые ценой жизни защищали Родину от врага.
Александр Дьяченко, священник, (рассказывает о жертвах Освенцима)
- Мой отец во время войны тоже оказался на оккупированной территории. Досталось им от фашистов, ох, как досталось. А когда наши погнали врага, то те, понимая, что подросшие мальчишки — завтрашние солдаты, решили их расстрелять. Собрали всех и повели в лог, а тут наш самолетик — увидел скопление людей и дал рядом очередь. Немцы на землю, а пацаны — врассыпную. Моему папе повезло, он убежал, с простреленной рукой, но убежал. Не всем тогда повезло.
В Германию мой отец входил танкистом. Их танковая бригада отличилась под Берлином на Зееловских высотах. Я видел фотографии этих ребят. Молодежь, а вся грудь в орденах, несколько человек — Герои. Многие, как и мой папа, были призваны в действующую армию с оккупированных земель, и многим было за что мстить фашистам. Поэтому, может, и воевали так отчаянно храбро.
Шли по Европе, освобождали узников концлагерей и били врага, добивая беспощадно. «Мы рвались в саму Германию, мы мечтали, как размажем ее траками гусениц наших танков. У нас была особая часть, даже форма одежды была черная. Мы еще смеялись, как бы нас с эсэсовцами не спутали».
Сразу по окончании войны бригада моего отца была размещена в одном из маленьких немецких городков. Вернее, в руинах, что от него остались. Сами кое-как расположились в подвалах зданий, а вот помещения для столовой не было. И командир бригады, молодой полковник, распорядился сбивать столы из щитов и ставить временную столовую прямо на площади городка.
«И вот наш первый мирный обед. Полевые кухни, повара, все, как обычно, но солдаты сидят не на земле или на танке, а, как положено, за столами. Только начали обедать, и вдруг из всех этих руин, подвалов, щелей, как тараканы, начали выползать немецкие дети. Кто-то стоит, а кто-то уже и стоять от голода не может. Стоят и смотрят на нас, как собаки. И не знаю, как это получилось, но я своей простреленной рукой взял хлеб и сунул в карман, смотрю тихонько, а все наши ребята, не поднимая глаз друга на друга, делают то же самое».
Михаил Демиденко, сапер
…. У нас как-то подорвался корабль, который вез для нашей страны продукты в качестве помощи от союзников. Во время войны они нам немного помогали. Это было такое. Наскочив на «бомбу», союзнический корабль осел совсем недалеко от острова. Тогда наши ребята всю эту продукцию с корабля выгрузили и отправили по назначению — для обеспечения наших военнослужащих. Когда мы обедали, то пользовались тоже этой помощью. Нам все это, конечно, давали в качестве еды. Но это только один английский корабль попал в подобную кутерьму. Все остальные нормально разгружались и обеспечивали нас продуктами.
Береговая оборона в основном от немцев только отстреливались. Как говориться, они подходили и по нам стреляли, а мы в ответ вели в их сторону стрельбу. «Бомбы» их мы к себе не пускали. Вот около самой Норвегии проходили более серьезные бои. Один из наших ребят там оказался. Но он остался живой. Так что особенных потерь мы тогда почти не несли.
Бомбежки до нас как-то не доходили. Правда, один самолет к нам зарулил, но его немедленно сбили. Он вынужден был сесть на воду. Тогда мы передали эту информацию в центральный пункт. Оттуда выслали катер и взяли в плен этих немецких летчиков. Они как-то повредили свой самолет. Наши вовремя к ним подъехали. Сам их самолет потонул. Конечно, со стороны немцев встречались попытки бомбежек. Но ведь наши стреляли не только из дальних орудий. Хорошо работала и противовоздушная оборона.
Леонид Жуков, десантник:
-…Во время войны меня очень здорово ранило на Украине. Большое я тогда получил ранение. Об этом нечего и говорить. Последствия его дают знать о себе до сих пор. Не так давно, когда я лежал в местной третьей больнице, у меня стали все проверять и обнаружили, что в кишках что-то перебито. Между прочим, на этих процедурах мне все это что-то очень долго перемывали. Потом сказали: «Иди в туалете посиди, пока все не освободится». И потом действительно что-то нашли. «А что у тебя там такое на семь миллиметров?» - стали меня спрашивать. Говорю: «Не знаю». Мне ответили: «Так металл там у вас. Чего он до сего времени у вас торчит?» Говорю: «Я не знаю». Оказалось, что металл буквально до последнего времени у меня не сходил.
А когда я получил ранение, у меня перебило лопатку. Я не мог повернуться. Нас было трое человек. Со мной все возились наши ребятишки. Но что они будут с таким человеком, как я, связываться? Я же тогда орал просто невозможно как. Лопатка ведь перебита! Они мне сказали: «За тобой придут». Ну и бросили после этого меня одного. Лежу и про себя думаю: все, мне хана. Крови особой у меня не было. Если бы она шла, то я бы ею истек и умер от ее потери. Ведь я даже не мог чуть-чуть отползти. Но где-то через пару дней меня, все-таки, подобрали местные люди. Они меня на лошади привезли в госпиталь. Лечили, правда, меня там совсем недолго.
После этого проходит сколько-то времени, как вдруг ко мне приходит сотрудник Безопасности и спрашивает: «Слушай, вот вы были там у немцев в тылу. Вы не знаете, кто еще вместе с вами был». Говорю: «Знаю. Но точно не Иванов». Говорит: «По именам всех называй. Где живет? Адрес знаешь?» «Нет, - отвечаю, - не знаю». «А офицеры кто с вами были и где?» «Появился один, а потом пропал, - ответил я ему. - Мы его не видели».
А ведь нас тогда болталось по Украине сорок групп. Где их зарегистрируешь? Причем там еще вот что получилось. Начальник штаба и командир бригады находились в одном месте, а, скажем, те ребята, у которых имелись все эти коды и прочее — в совершенно другом. Кроме того, когда забрасывали группы в тыл, питание находилось у рядовых в совсем другом самолете. Короче говоря, кругом все оказалось разбросанным. У нас, можно сказать, где-то около двух недель вообще ничего не было. Ведь наши не «довыбросили» пять тысяч человек. Связи никакой не поддерживалось. И лишь только когда спустя две недели кто-то смог к своим пробиться, ситуация стала более-менее нормализовываться. А ведь все команды, которые оставались в этих местах, снялись и уехали. Оставался только дежурный. А связь не работала: не открытая, ни какая-то другая. И когда наши прорвались к своим, то сказали: «Вы что, паразиты, никак нам не помогаете? Мы здесь с голоду сдыхаем. И власовцы, паразиты, нас бьют». Так что только спустя две недели у нас установилась связь с 254-й стрелковой дивизией. Там находились такие майор Дягилев и Дегтярев. Только после этого нам стали хоть как-то помогать.
Именно так наши предки, герои Великой Отечественной войны, защищали наши земли от врагов. И благодаря их мужеству, отваге и храбрости мы живет в счастливой и свободной стране. Давайте помнить о ветеранах не только в День Победы, но и каждый день, каждый час, отдавая дань памяти и почтения бессмертному подвигу.