Неожиданное задержание (30 апреля) и последующий арест (2 мая) министра экономики и территориального развития Дагестана Османа Хасбулатова вызвали большой общественный резонанс и многочисленные комментарии на форумах СМИ и в соцсетях интернета. Однако в них выражены в основном удивление и недоумение противоречивыми действиями властей, чем объяснения случившегося.
Арест как автомеханическое действие
И, действительно, объяснить случившееся с Хасбулатовым трудно, поскольку он был своего рода фаворитом «при дворе короля», что проявилось в виде похвал его деятельности со стороны главы республики Владимира Васильева и лояльности премьер-министра правительства Артёма Здунова. И в последнее время никто не поднимал вопросы, которые ранее звучали в сообщениях СМИ со ссылками на правоохранительные и контрольные органы при его назначении. Объяснить это трудно и, вероятно, поэтому пока каких-либо публичных комментариев со стороны представителей республиканских властей не прозвучало.
Между тем сухая информация от МВД РФ о расследовании уголовного дела, возбуждённого по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество) по подозрению в хищении более 20 млн рублей при исполнении госконтрактов на оснащение МФЦ региона, диктует простую версию о том, что это последствие механической и методичной работы правоохранительных органов, которые ни на кого не обращают внимания и просто делают своё дело, не взирая на лица. В общем, похоже на действия робота.
Следовательно, надо исключить политическую подоплёку и считать, что арест министра является очередным шагом в антикоррупционной кампании, о которой все были предупреждены. И теперь, согласно детской игре в прятки, «кто не спрятался – я не виноват».
Однако эта версия «хромает» из-за отсутствия каких-либо внятных объяснений официальных лиц того, почему уголовное дело возбудили более чем год спустя после сообщений о правонарушениях в сети МФЦ, которую возглавлял Осман Хасбулатов, и почему надо было сопровождать задержание такой шумной публичной кампанией на всю страну.
«Ответка» за пятна на мундире
Тогда как, наоборот, ряд недавних событий порождает версии ареста министра, которые имеют и политические причины. И на первое место претендует объяснение, связанное с «ответкой» правоохранительных органов экс-премьер-министру Абдусамаду Гамидову, который приходится родственником Осману Хасбулатову.
Дело в том, что мало того, что Гамидов вместе с экс-вице-премером Раюдином Юсуфовым не признали вину и не пошли на сотрудничество в расследовании, как призывал Владимир Васильев и как это сделали экс-мэр Махачкалы Муса Мусаев и некоторые другие чиновники, но ещё, в противовес, стали отрицать обвинение в правонарушении при реализации проекта реконструкции ИВС в Махачкале и развернули публичную кампанию критики обоснованности действий следственных органов с помощью московского адвоката Дагира Хасавова.
Наиболее чувствительными моментами стали обнародование на странице в Инстаграмме списка депутатов Народного собрания и Правительства Дагестана, способных, по мнению Генеральной прокуратуры РФ, повлиять на решение суда по их делу. А также состоявшаяся 15 апреля пресс-конференция Хасавова, на которой он высказал мнение о юридической несостоятельности обвинений, выдвинутых против Гамидова и Юсуфова.
Такие публичные заявления адвоката, ставящие под сомнение усилия следователей, приобрели определённый общественный резонанс и нанесли репутационный урон федеральным и региональным властям, поскольку не все ожидания от правления Васильева оправдались и, как следствие, усилилась критика в его адрес и сомнения в правильности адресатов антикоррупционной кампании. Поэтому резонно предположить, что арест Османа Хасбулатова является косвенным ответным сигналом правоохранительных органов Абдусамаду Гамидову и Раюдину Юсуфову о целесообразности прекращения публичной кампании, приобретшей политический характер. И явно демонстрационный характер задержания, и показ фрагмента допроса укладывается в логику этой версии.
Но слабым местом этой версии является то, что из-за ареста министра страдает имидж Владимира Васильева, который ранее почему-то игнорировал обнародованные Счётной палатой РД и правоохранительными органами данные о правонарушениях в системе МФЦ. Теперь получается, будто правоохранительные органы проигнорировали Главу Дагестана, который замечаний к Хасбулатову с момента назначения не высказывал.
Впрочем, если даже предположить, что некоторые поводы для недовольства у главы республики появились, то это не могло привести к инициированию расследования и аресту министра. Но согласиться с желанием правоохранительных органов оказать давление на Гамидова и Юсуфова с помощью ареста Хасбулатова Васильев, скорее всего, мог, поскольку под вопросом оказалась эффективность всей антикоррупционной кампании и его личный авторитет.
Ранее, возможно, он исходил из того, что сразу арестовывать трёх представителей «мекегинского» клана (Абдусамада Гамидова, экс-главы Дагестанского отделения ФОМС Магомеда Сулейманова и Османа Хасбулатова) политически нецелесообразно, а назначение молодого его представителя министром внесёт раскол в ряды сторонников.
Арест как следствие борьбы кланов
Появились предположения, что арест Хасбулатова связан с тем, что он претендовал на должность если не главы Дагестана, то премьер-министра, что маловероятно по причине неисчерпанности задач, поставленных федеральным руководством перед Васильевым и Здуновым. И на фоне очередных коррупционных преступлений варяга скорее поменяют на другого варяга.
У части наших ура-патриотов новый арест послужил очередным подтверждением их убеждённости в том, что российские олигархи с помощью федеральных властей берут под собственный контроль финансовые потоки в Дагестане с целью увеличения своих прибылей. Однако, во-1-х, финансовые потоки в основном идут на социальную сферу, где много глаз и много потребителей. А собирать в карман из множества мелких ручейков денег, предназначенных для социальной поддержки региона с самыми низкими зарплатами, вроде как олигархам «не по-царски», когда есть сферы и места, где воровать и зарабатывать более выгодно и безопасно.
Во-2-х, если такие попытки и есть, то они уже сталкиваются с мощным сопротивлением как рядовых чиновников, сливающих информацию в СМИ и социальные сети, так и гражданских активистов, переводящих любые подозрения в криминальную или политическую плоскость. В таких условиях риски возрастают многократно, чего серьёзный бизнес боится. А мелкие жулики быстро погорят.
Много версий связано с якобы большими внутренними противоречиями в команде Васильева-Здунова. Но если бы они были существенными как по глубине, так и по ширине, то взаимные разоблачения посыпались бы в интернет. Поэтому, дело скорее ограничено мелкими трениями, которые, в принципе, полезны для конкуренции идей и взаимного контроля чиновников друг за другом.
Более вероятным представляется активизация некоторых начальников из правоохранительных органов, связанных с дагестанскими политическими кланами. В пользу этой версии говорит развернувшаяся в последние месяцы информационная война по поводу ареста полковников полиции братьев Ашиковых, возбуждения уголовного дела по фактам правонарушений в Дагестанском отделении Пенсионного фонда РФ, обысков в Министерстве труда РД, ареста экс-сотрудника транспортной полиции, главы Дербентского района Магомеда Джелилова, открытого заявления экс-директора Дагестанского филиала «Россельхозбанка» Гитиномагомеда Гаджимагомедова, уголовных дел по фактам хищений газа. Изложенные в многочисленных публикациях факты или фейки затрагивают честь и репутацию не только отдельных личностей, но и различных органов власти.
Но напрямую увязывать многочисленных фигурантов уголовных дел и озвученных в их заявлениях политиков с арестом Хасбулатова нет оснований. Вместе с тем примечательно, что инициаторами ряда последних резонансных уголовных дел и арестов стало Следственное управление МВД РД и ГУ МВД России по СКФО, тогда как ранее в основном дела инициировало Следственное управление УФСБ по РД совместно со Следственным управлением СК РФ по РД или СК РФ.
Поэтому напрашивается версия о борьбе кланов, переливающуюся в некую конкуренцию ведомств в проведении антикоррупционной кампании в Дагестане, очередной жертвой которой и стал министр экономики и территориального развития РД.
Итого
Таким образом наиболее вероятной представляется версия об аресте Османа Хасбулатова как «ответки» за публичную кампанию против доводов следствия. И она имеет очевидную существенную политическую подоплёку.
Второй по степени вероятности выглядит версия борьбы кланов, сводящих свои счёты с помощью правоохранительных органов, и одновременно усиливающих конкуренцию ведомств по всему фронту борьбы с преступностью. Для демонстрации своей активности и значимости логичен резонансный арест министра с широким освещением задержания и допроса в СМИ.
Остальные версии менее вероятны. Будем надеяться, что дальнейший ход событий позволит получить больше информации и сделать более достоверные выводы.
Эдуард Уразаев, политический обозреватель