Начало истории - читайте, пожалуйста, здесь:
...Впервые «это плохо закончилось» вскоре после Прошиного успеха на математической олимпиаде. Но плохо – для Саши. Как-то на перемене к нему подошли двое пацанов из параллельного класса, один из которых спросил с наглой ухмылкой:
- Слушай, а правда, что твой братан – ну, тот, который профессор…
- Математик, - подкорректировал другой.
- Да пофиг, хоть философ!.. Он что, в натуре из пробирки?
- В смысле? – не понял Саша.
Он был не в курсе нюансов появления Проши на свет. Почему были в курсе пацаны – неясно, но, как говорится, слухами Земля полнится.
- Ну, в смысле, он не совсем человек, что ли? – продолжал ухмыляться мальчишка.
- Сам ты не совсем человек! – огрызнулся Саша, рефлекторно сжав руки в кулаки.
- Интересно, а все пробирочники – такие жирные? – подлил масла в огонь товарищ этого любителя делать идиотские выводы.
И огонь разгорелся… Саша работал кулаками чётко, на автомате, но сознание было практически отключено. Он пришёл в себя, уже когда один придурок дал дёру, зажимая разбитый нос, из которого кровь хлестала, а другой рухнул на колени, получив удар с ноги в нижнюю часть живота, и заголосил по-девчачьи.
- Извините, пацаны, - Саша, отдышавшись, хлопнул в ладоши. – Меня мой батя так научил – за брата рвать.
К тому моменту в рекреации собралась внушительная толпа зрителей, многие с мобильными телефонами наготове – кто откажется снять эксклюзивное видео школьного побоища?! Подоспела охающая завуч, за ней – психолог, нервно цокающая каблучками...
Что в результате?.. «Пробирочник» Прохор так и не узнал, в чём была причина приключившегося с его двоюродным братом инцидента, как, впрочем, и все остальные. После беседы с Сашей психолог сделала вывод, что с его стороны это был «акт немотивированной агрессии, обусловленный переходным возрастом и отсутствием должного воспитания в семье». Мать и отца вызывали на ковёр к директору (это заставило Сашу отчасти устыдиться своего поступка), и лишь путём долгих переговоров и заверений, что, мол, «сын научится себя контролировать», им удалость убедить администрацию учебного заведения не исключать Сашу из школы (тем более что учился мальчишка неплохо, несмотря на своё хулиганское поведение). Вопрос с родителями пострадавших ребят также был решён полюбовно. Хоть Сашин отец и подозревал, что что-то тут нечисто, что сын, в одиночку отмутузивший двоих ровесников, замалчивает важное, к тому же – «раньше все пацаны дрались, и никакие психологические форумы из-за ерунды не собирали», но небольшую компенсацию «потерпевшим» он выплатил.
Что касается бабушки и дедушки, то они как будто даже обрадовались происшествию – ну а как же, очередной повод посплетничать о неполноценности родного внука и доказательство того, что «от осинки не родятся апельсинки». То ли дело – Прошенька! В контексте этого расхожего выражения он был лучшим из отборных «апельсинов».
Пожилые родственники, конечно, не догадывались, что втайне Прохор давно мечтал тоже ввязаться во что-нибудь эдакое! Но много факторов этому препятствовало: боязнь расстроить дорогую бабулю и не оправдать надежды деда; собственная нерасторопность и зажатость в кругу сверстников; внешний вид, в конце концов, - вскормленный бабушкиными пирожками и тефтельками, Прохор действительно был несколько толстоват, неповоротлив. Лишь к пятнадцати годам мальчик вытянулся, превратился в довольно симпатичного юношу и, как следствие, немножко осмелел.
Нет, не сразу, далеко не сразу, он дерзнул осуществить своё желание, созревающее в жаждущем полёта сердце… Силой, спустившей наконец пусковой рычаг, стала, пожалуй, влюблённость Прохора в одноклассницу. Наверное, это была совершенно обычная девочка – курносая и смешливая, но Прохор запал на её необъяснимую лёгкость, воздушность, как у птички-невелички. В ответ на предложение сходить в кино, сделать которое он морально готовился неделю, девочка хихикнула: «Я бы лучше на машинке прокатилась!»
Да, может, его возлюбленная просто так это ляпнула, шутки ради, - не суть важно, ведь у Прохора в мозгу тут же щёлкнуло: «Пора! Пора действовать!»
В тот же вечер Проша украл (ну, можно заменить более мягким – «позаимствовал») у дедушки ключи от машины и гаража, где эта машина, собственно, находилась. Старый, потрёпанный жизнью «мерин» считался когда-то признаком престижа, теперь же большую часть времени простаивал в своём «стойле». Дедушка по состоянию здоровья стал реже садиться за руль, однако успел обучить обожаемого наследника премудростям вождения. Так что для Прохора не составило никакого труда завести машину и отправиться навстречу взрослым приключениям.
К его глубокому разочарованию, девушка мечты не сочла нужным ответить по телефону, а он для верности набирал её номер в течение получаса. То ли предки под домашний арест посадили, то ли передумала кататься или изначально не собиралась связываться со стеснительным, забавным воздыхателем… Опять-таки – не суть важно. Сообразив, что с девочкой ничего ему не светит, Прохор зарулил в магазин за пивом (из разговоров других пацанов слышал, в каких точках города не отказывают в покупке алкоголя подросткам), после чего поехал к дому двоюродных брата и сестры.
Саша как раз был дома один. Маша пропадала в мастерской, которую выделило ей городское руководство за особые достижения в области живописи. Родители уехали в отпуск на море – наконец-то сумели вырваться, глотнуть южного воздуха. Ребята еле уговорили их поехать вдвоём – мол, они, дети, уже взрослые, плюс у них учёба и так далее… На самом деле, им хотелось – очень хотелось, искренне – чтобы мама с папой смогли отвлечься от повседневной рутины, насладиться курортными прелестями и обществом друг друга.
Своим звонком Прохор отвлёк брата от варки пельменей. Саша собирался набить желудок, а после определиться с планами на вечер – заняться подготовкой к выпускным экзаменам или же пойти погулять. Если честно, он больше склонялся ко второму варианту, а тут и Прошка со своей неожиданной инициативой:
- Сань, выходи, покатаемся! Я на колёсах!
- С чего это вдруг? – не врубился Саша.
- Да у деда машину взял напрокат! Слышишь?
Прохор уже сигналил под окнами.
- Ну ты даёшь!
- А что такого? Дед всё равно обещает мне эту колымагу подарить на восемнадцать лет! Раз и так моя – почему бы не воспользоваться раньше?
Саша от такой логики в восторг не пришёл, засомневался:
- Блин, братан…
- Ты давай, выходи, не канителься! – прервал Прохор. – А то я без тебя кататься поеду!
Судя по неестественно весёлому голосу, он был подшофе – достаточно нетипичное состояние для Прошеньки. Так что Саша рассудил: в одиночку братец ещё больше дел натворит, да и развлечься, что ни говори, парень был вовсе не прочь…
Чутьё Сашу не подвело – место спереди, которое рядом с водительским, занимал початый баллон пива. Прохор, спохватившись, освободил пространство брату, торопливо достал из бардачка пластиковый стаканчик, отвинтил крышечку на баллоне и налил пенный напиток. Правда, в этом деле он был не мастер, и непосредственно напитка в стакане оказалось меньше, чем пены.
- За свободу, что ли? – предложил Прохор, протягивая пиво Саше.
- Что ли…
Саша не удержался – отхлебнул. Прохор сделал то же самое, только прямо из горлышка. Глаза у него блестели, и даже пальцы слегка подрагивали – должно быть, в подобном состоянии пребывают маньяки, предвкушающие близость жертвы.
- Ты бы не сходил с ума особо, - осторожно посоветовал Саша.
Вместо того, чтобы внять, Прохор надавил на газ.
Финал истории - здесь: