Катастроф наступающих вскоре и ожидаемых в более отдалённом будущем сейчас насчитывается великое множество. СМИ то и дело извещают нас то о пролетевших совсем рядом с Землёй астероидах и тут же вспоминают об астероиде, погубившем динозавров, то о взрыве отдалённой галактики, волна от коего очень скоро – всего через 500-700 миллионов лет – долетит до нашего «Млечного пути», то о новом ледниковом периоде, то о таянии всех ледников и затоплении огромных пространств, то об озоновых дырах и их последствиях, то об изменении наклона земной оси, причём последние три вероятности объявляются уже стоящими на пороге, то о превращении в будущем Солнца в сверхновую, от которой и на Марсе не укрыться землянам...
Не стоит отрицать возможности каждой такой катастрофы в розницу и всех их оптом, даже в ещё большем количестве. Но это всё ещё в будущем, как будто...
А вот начавшаяся и наступившая в 1978 году, бодро шагающая по планете всё более широкими шагами очевидная природная катастрофа почему-то не удостоена быть замеченной ни СМИ, ни учёными, ни политиками, ни реальной властью супердержав.
А раз так, то она явно связана с катастрофой иного типа, случившейся с человечеством вообще и с СССР – СНГ – Россией и их населением в частности.
Слово «населением» выделено неслучайно. Назвать иначе скопление «двуногих-прямоходящих без перьев», заселяющих территорию бывшего СССР, было бы терминологически-неправильно, ибо замена суперэтноса народом с последующим переходом в население как раз и есть этническая катастрофа, в отличие от возникновения этноса и превращения его в суперэтнос, что вообще-то тоже немалыми бедами сопровождается. Только во втором случае имеют место взлёт и инерция, а в первом – спад, падение и гибель. Вышло так, что именно автору данной работы пришлось стать концентратом знаний, позволивших вычислить обе эти катастрофы.
И некуда деваться – нужно о них сообщить человечеству, во-первых, и дать первичное решение проблемы выживания, во-вторых.
«А иначе ничего не получается», как пелось в неких низко-фольклорных куплетах ещё в сороковые годы.
Следовательно, придётся рассказать как о природной, так и о социально-этнической катастрофах достаточно убедительно. Итак, что началось в 1978 году?
Для того, чтобы это понять, следует ознакомиться минимум с двумя книгами Льва Николаевича Гумилёва – «Открытие Хазарии» (впервые издана издательством «Наука», Главной редакцией восточной литературы, М.1966, с 1990-х годов неоднократно переиздавалась) и «Ритмы Евразии» (Издательская группа «Прогресс», фирма «Прогресс-Пангея», «Экопрос», 1993, с тех пор не переиздавалась). Это – доступные нынешним читателям его работы на данную тему.
Кое-что можно найти и в его книгах «История народа Хунну», «Древние тюрки», «Поиски вымышленного царства», «Тысячелетие вокруг Каспия»; была масса его статей в популярных и академических журналах, начиная с 1962 года; но комплексное знакомство с проблемой – в этих двух относительно доступных книгах, причём вторая даёт ряд поправок к имевшимся в первой выводам, ибо он немало дум передумал, и в итоге немало уточнений сумел сделать.
Но он был одинок – школу ему создать не дали. И те, кто самозвано теперь называют себя его учениками, данной проблемой ухитрились не заинтересоваться, а потому некому было расширить фронт его поиска. И был этот фронт ограничен территорией бывшего СССР, над которой пролегли через территорию Евразии три маршрута атлантических циклонов и тихоокеанских муссонов. А следовало исследовать всю территорию планеты от полюсов к экватору и по всем материкам и океанам. У него такой возможности не было. Так что исследовал он только упомянутые три маршрута: Ямало-Ботнический, вмещающий широты от севера Ямала до юга Ботнического залива; Средне Русский, то есть полосу от южного побережья Финляндии до южных склонов Карпат, в середине которой расположена Средне Русская возвышенность, откуда и название маршрута;
Степной, то есть полоса между широтами от южных склонов Карпат и до юга пустыни Гоби с севера на юг, вмещающая в себя Великую Евразийскую степь, простирающуюся от Хинганского хребта в Маньчжурии до предместий столицы Австрии Вены.
Гумилёв исследовал историю кочевых народов Евразии не кусочками, а сплошняком, от оседлания человеком коня и вторжения после этого людей в доселе недоступные для пешеходов просторы степи до самого конца независимых кочевых держав и племён. Это и позволило Льву Николаевичу обнаружить, что по неведомым причинам Великая Степь несколько раз пустела на сто лет, после чего в ней появлялись люди другого языка и другой крови. Ираноязычных скифо-сарматов и угроязычных венгров и предков хантов с манси сменили тюркские и самодийские племена, а потом восток этой территории оказался заселён монголоязычными и «монголоидными», как теперь говорят, племенами, в ту пору отнюдь не похожими на обитавших в долинах Онона и Керулена настоящих монголов – те были вполне «европеоидными» (а известнейший из них Тэмуджин-Чингисхан был рыжеволос и зеленоглаз, что в его народе редкостью не было), но победили в борьбе за степную гегемонию чёрноволосых и узкоглазых «монголоидов» и дали им своё имя, а сами растворились среди побеждённых и исчезли как этническая общность.
А почему степь пустела? Потому что над ней переставали идти дожди и выпадать снега, так что не было воды для травы. А когда нет воды и травы, то нет овечьих отар, конских табунов, не на кого охотиться, и люди уходили с войной или с просьбой о предоставлении им убежища в те земли, где вода и трава были. А там их, непрошенных и нежеланных, доводили до восстания и уничтожали, или они на краткий срок побеждали и растворялись среди побеждённых народов, которые потом добивали ещё не растворившихся.
А почему над степью переставали идти дожди и выпадать снега? Потому что со Степного маршрута циклоны и муссоны смещались на Ямало-Ботнический или Средне Русский. Причём самый сдвиг длился сто лет, а потом уже эти влагоносители выбирали себе какой-то из двух оставшихся маршрутов на более долгий срок.
Это – и последствия этого – проследил Гумилёв в упомянутых своих работах.
Но потом он занялся проблемами этногенеза и, скорее всего, так и не узнал до самой своей смерти, что начался один из описанных им сдвигов.
Мой друг и соратник Яков Иосифович Цукерник, узнал в 1982 году от отца, видного энергетика и изобретателя, имевшего связи в среде энергетиков Союза, о том, что в этом году уже вторично сдвинулась на Днепре земляная Каховская плотина под напором водохранилища, а также о том, что все ангарские и енисейские ГЭС из-за маловодья снизили выработку энергии, так что пришлось крутить генераторы даже в тот месяц, который принято отводить на профилактический осмотр и ремонт. А ещё в 1981 году при возвращении из поездки в Новосибирск на поезде, Цукерник-сын видел из окна, увязшие в раскисших полях сельскохозяйственные машины и не сумевшие вытащить их тракторы на всём пути к Москве до самого Ярославля. И уже несколько лет к тому времени сообщалось, что в степной зоне засуха губит урожаи. И уже стали сообщать из года в год о буйстве Дона во время паводков, чего до сих пор не наблюдалось. Пока что только Дона...
Не зря отец, читавший все бывшие у сына Гумилёвские работы, сообщил сыну такую новость. Он, как тут же выяснилось, уже сам до тех же выводов дошёл, какие тут же возникли в голове сына.
(Цукерник-сын по имени Яков Иосифович со своим соратником за последние четверть века Мирзабаевым Борис Михайловичем названы представителями Гумилёвской Школы «Последние Могикане» как видевшие Льва Николаевича живьем, дружившие с ним, продолжающие его научное творчество)
Автор: Бахромхонтура Махдумзод (востоковед, санскритолог, этнолог)
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!