В новом цикле "Визуальное искусство как отношения" художник и автор Проекции Анастасия Беспалова рассмотрит визуальное искусство как живой изменяющийся процесс, в котором есть постоянные участники, взаимодействующие друг с другом.
Они ведут между собой диалог на протяжении истории искусства. Рассмотрим эти отношения, которые развиваются и трансформируются по сей день. Сегодня — в поле фотографии.
Отношения художника и портретируемого
Целью портрета и основным его принципом на протяжении веков было воспроизведение натуры человека и отражение сходства — сначала внешнего облика, а затем и внутреннего содержания с достижением достаточной степени психологизма. Вплоть до конца XIX века это оставалось главным критерием успеха в портретном жанре. Появление фотографии освободило живопись от документальной функции и позволило ей обратить внимание на изменчивость человеческой природы, отказаться от пристального всматривания и дать волю декоративности, гротеску и обратиться к общечеловеческим качествам в противовес индивидуальности.
Пока фотографический портрет проходил свой путь, живопись становилась все менее фигуративна. Важнейшей вехой в истории изображения человеческого тела стала Вторая мировая война — после обнародования фотографий из концентрационных лагерей тело, особенно обнаженное, приобрело устойчивую коннотацию смерти.
Эти события определили практику «Лондонской школы» — группы художников, объединенных интересом к несовершенности человеческого тела и трансформациям, на которое оно способно. Программной выставкой группы стала «Человеческая глина» под кураторством Р. Б. Китая. Фрэнсис Бэкон, Леон Коссофф, Люсьен Фрейд, представили свою живопись, в которой транслировали взгляд на тело в контексте исторического момента.
Поколение, на век которого выпали ужасы войны, Холокост и ядерная угроза, осмысляло коллективную травму и видело тело как уязвимое, но в то же время крайне живучее, превратившееся в обезличенную массу, пройдя сквозь жернова войны. Но оно же возвратило этому телу новую индивидуальность — хрупкую, откровенную и отталкивающую.
Художники Лондонской школы выстраивают новые отношения со своими натурщиками. От отстраненного наблюдения или диалога они переходят к манипулированию. Так, Юэн Аглоу в процессе написания картины под названием “Заги”, конструировал позу модели по образу популярной китайской игрушки — деревянной фигурки гимнаста. Натурщица по имени Джулия Бёртон, позировавшая художнику почти каждый день, на протяжении года была в его власти почти как та самая игрушка.
Отдельного внимания заслуживает серия Паолы Регу «Женщина-собака» (1994). Привлекая внимание к темам сексуальной объективации, она создает портреты женщин в позах собак, взламывая эстетические каноны и утрируя паттерны поведения.
Подобный прием является ключевым для современного фотографического портрета. Польский фотограф Иоанна Пиотровска в своем проекте Frowst (англ. духота, спёртый воздух) делает постановочные фотографии, опираясь на метод семейных расстановок психотерапевта Берта Хеллингера. Взрослые люди воссоздают сцены из собственного детства. Изучая семью как систему связей, она создает грамматику повседневных действий. Поиск теплоты оборачивается ощущением удушья у зрителя, а интимность этих сцен вызывает дискомфорт.
Читайте подробнее о проекте FROWST в прошлом тексте Проекции под названием "Побудь на моём месте. Деконструкция семьи"
Если Пиотровска прибегает к постановке и наблюдает, то финалист FOAM Talent 2018 Сента Симонд активно участвует в фотографическом акте. Результатом становятся неконвенциональные и мимолетные образы, которые формируются в процессе близкого контакта между художником и портретируемым, и здесь эти отношения выступают на первый план.
Подробнее о серии Сенты Симонд — читайте в материале "Неуловимая красота"
Если вам понравился материал, вы можете поставить "лайк", чтобы чаще видеть материалы Проекции у себя в ленте.
Подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Телеграм и становитесь читателем сайта Проекция.
Или задайте любой вопрос в наш Телеграм-чат для обратной связи.