Продолжение. Глава 15 здесь.
Начало повести здесь.
***
Вообще-то, не исключено, что я вернусь и, может быть, совсем скоро. Только это буду уже не я, а какой-нибудь орущий писающийся младенец, начисто забывший опыт прежней жизни. Все снова-здорово. Но иногда, отличникам и хорошистам жизненной учебы, память не стирают. Они – помнят. А есть даже такие, которые НЕ УХОДЯТ. Это те, кто осознал, что рай не в пушистых небесах, а вполне достижим на земле.
Всегда есть к чему стремиться.
К чему стремилась я? Сейчас уже и не помню. Скорее всего к тому, чтобы не было скучно. Зачтется ли? Будем надеяться. Правда, пути достижения жизнерадостного состояния были не всегда, мягко говоря, безупречны. А за некоторые моменты мне и сейчас стыдно. Как, например, за период откровенного и беззастенчивого пьянства. Это – когда день начинается с бутылочки пива, а заканчивается уже всем подряд без разбора. Этот жизненный промежуток был ярким, но коротким. И закончился в палате реанимации.
Я помню себя, распятую на больничной койке в сером гипсовом коконе, истыканную прозрачными проводами с бесцветной, медленно текущей в мои вены жижей. Фу! Даже сейчас вздрагиваю. Но собрали меня хорошо, ни одной косточки не потеряли на шоссе. Какой леший понес меня тогда за город в невменяемом состоянии? Машину жалко – не удалось восстановить, зато тягу к бутылочке на какое-то время как рукой сняло. Где-то с полгода я еще хромала, да долго ныли раны к непогоде. Не пейте много, дети, не нюхайте порошок, не курите травку, не теряйте голову за игорным столом, не спите с кем попало – и будет вам счастье.
Жизнь без меня продолжалась – и солнце встало, и так же, как вчера и позавчера, осветило разноцветную осеннюю листву, и начался еще один пригожий денек бабьего лета. Город нежился в подернутой легкой туманной дымкой ладони октября, бездумно наслаждаясь последней теплотой осени. Шли детишки в школу, неся за спиной тяжелые горбики знаний, дымили прямо в голубое небо трубы заводов. Стыдясь своей нечистоты, несла серые воды в Мировой океан великая русская река, стоял у причала большой белый пароход. Наивно полагать, что чей-то уход мог нарушить это равновесие, но все-таки, все-таки…
Продолжение здесь.