В сказаниях о нартах отразились различные формы общественной жизни, начиная с явных пережитков родственных отношений на матрилокальной основе до возникновения феодализма. Особенно отчетливо запечатлелась в нем патриархально-родовая организация общества с последующим напластованием элементов рабовладельческого и даже феодального укладов жизни. От родового строя до появления феодализма— таков исторический период, отразившийся в нартском эпосе.
Хотя в эпосе и отразились значительные пережитки матриархата, однако в наибольшей степени он связан с эпохой патриархата, особенно с этапом разложения первобытнообщинного строя — так называемой военной демократией.
Исследователи нартского эпоса различных народов Кавказа приводят этнографические и исторические параллели к нартским сказаниям. В статье В. Ф. Миллера «Черты старины в сказаниях и быте осетин» скифский обычай скальпирования, засвидетельствованный Геродотом, сравнивается со сказанием о шубе Сослана. Миллер обращает внимание на сходство некоторых осетинских и скифских обычаев и обрядов (передача чаши по кругу, похоронные обряды и т. д.).
Интересна гипотеза ученого о том, что осетинское наименование великанов — гумриты (ед. ч. гумир) восходит к названию киммерийцев. На наш взгляд, это предположение заслуживает самого пристального внимания. Вряд ли можно не считаться с тем, что в осетинском эпосе великаны отождествляются с киммерийцами, а в адыгском врагами нартов выступают таинственные «чинты». В названии и характеристике чинтов, вероятно, отразились воспоминания о синдских племенах, о межплеменной борьбе синдо-меотов в период образования адыгского этнического ядра.
Примечательны также многочисленные упоминания в эпосе «дома Алиговых» (или Алиджевых), в котором нарты собираются для решения важнейших дел и проведения пиров и состязаний (ср. осетинский «большой нартский дом»). Возможно,это своеобразный отзвук связей адыгов с эллинским миром (по свидетельству Ш. Б. Ногмова, адыги называли Элладу «Аллиг»).