Хронология событий вокруг Чернобыльской ядерной катастрофы. Хронология вплоть до эвакуации.
01:23:44 – взрыв.
Реактор достигает 120 раз своей полной мощности. Все радиоактивное топливо распадается, и давление избыточного пара, который должен был идти в турбины, сломало все напорные трубы, избыточное давление приводит к взрыву.
01: 23: 45 – при первом взрыве поднимается 1000-тонная крышка над топливными элементами. Начинается выброс радиации. Воздух достигает реактора, и кислород приводит к графитовому огню. Металл топливных трубок реагирует на воду. Это химическая реакция, которая производит водород, а водород взрывается: второй взрыв...
Горящие обломки взлетают в воздух и приземляются на крышу 3-го Чернобыльского блока. (В Советском отчете об аварии этому водородному взрыву почти не уделялось внимания. Однако в исследованиях, заказанных правительством США, был сделан вывод о том, что второй взрыв имел большое значение и что первоначальное объяснение аварии было неверным. Ричард Уилсон из Гарвардского университета в США сказал, что этот второй взрыв и был небольшим ядерным взрывом.)
Произошел взрыв, воздух наполнился пылью, отключилось электричество, и остались работать только аварийные огни на батарейках.
Оператор главного циркуляционного насоса ночной смены Валерий Ходемчук, вероятно, был убит сразу же; он находился в разрушенной части здания, в дальнем конце Южного машинного отделения главных циркуляционных насосов на уровне +10. Его тело так и не было найдено и погребено в обломках реактора.
Перевозченко, бригадир реакторной секции, вбежал в диспетчерскую, доложив об обрушении верха реактора. Из турбинного зала вбежал Бражник и доложил о пожаре. Бражник, Акимов, Давлетбаев и Паламарчук вбежали в турбинный зал, увидев разбросанные обломки и многочисленные пожары на уровнях 0 и +12.
01: 26: 03-активирована пожарная сигнализация.
Акимов позвонил в пожарную часть и начальникам электрических и других отделов, запросив электроэнергию для насосов охлаждения, отвода водорода из водородных генераторов и других аварийных процедур для стабилизации установки и сдерживания повреждений. Внутренние телефонные линии были отключены, Акимов послал Паламарчука связаться с Горбаченко. Кудрявцев и Проскуряков вернулись с реактора и доложили о его состоянии Акимову и Дятлову. Настаивая на том, что реактор не поврежден, Акимов приказал Столярчуку и Бусыгину включить аварийные питательные насосы. Давлетбаев сообщил о потере электроэнергии, порванных кабелях и электрических дугах. Акимов отправил Метленко в турбинный зал помочь с ручным открытием клапанов системы охлаждения, которое должно было занять не менее четырех часов на клапан. Перевозченко вернулся и доложил, что реактор уничтожен, но Акимов настаивал, что он цел.
Дятлов приказал охлаждать реактор с аварийной скоростью, предполагая, что реактор не поврежден и взрыв был вызван накоплением водорода в аварийном баке системы управления безопасностью. Другие сотрудники пошли в диспетчерскую, сообщая о повреждениях. Дятлов прошел в резервный отсек управления, нажал там кнопку АЗ-5 и отключил питание сервоприводов рулевой тяги; несмотря на разбросанные по земле графитовые блоки, он все еще верил, что реактор цел. Кудрявцев и Проскуряков вернулись, чтобы доложить о повреждениях реактора, которые они видели, но Дятлов настаивал на том, что они видели результат взрыва аварийного бака, утверждая, что взрыва бака 110м3 на уровне +71 было достаточно, чтобы разрушить крышу центрального зала. Дятлов доложил о своих предположениях Брюханову и Фомину, руководителям высшего звена. В коридоре он встретил Генриха и Кургуза и отправил их в медпункт. Он побежал в диспетчерскую блока 3, приказал Багдасарову выключить реактор 3, затем вернулся в диспетчерскую 4 и приказал Акимову вызвать дневную смену и доставить людей в пострадавший блок, а именно Лелеченко, экипаж которого должен был удалить водород из электролизера генератора 8.
Александр Кудрявцев и Виктор Проскуряков, стажеры СИУРА из других смен, присутствовали, чтобы посмотреть как работает Топтунов и поучиться. После взрыва их направлял Дятлов или Акимов в центральный зал для поворота ручек системы ручного опускания предположительно захваченных рулей управления. Они пробежали через деаэраторную галерею направо к лифту ВРСО, обнаружили, что он разрушен, и вместо этого поднялись по лестнице на 36-й уровень; они разминулись с Кургузом и Генрихом, которые воспользовались другой лестницей. Уровень 36 был разрушен, покрыт щебнем. Они прошли по узкому коридору к центральному залу, вошли в реакторный зал и обнаружили, что он завален щебнем и обломками; свисающие пожарные шланги заливали воду в остатки активной зоны реактора, пожарных там уже не было. Верхний биологический щит был наклонен и втиснут в шахту реактора; в дыре бушевало сине-красное пламя. В ту минуту, когда они оба стояли над реактором, было достаточно, чтобы затемнить их тела “ядерным загаром” и дать им смертельную дозу радиации. Они вернулись на десятый уровень и в рубку управления, доложив обстановку.; Дятлов настаивал, что они ошибались, взрыв был вызван водородно-кислородной смесью в аварийном баке 110м3, а сам реактор был цел.
Бригадир реакторной секции Валерий Иванович Перевозченко прибыл в диспетчерскую вскоре после взрывов и вернулся на поиски товарищей. Он стал свидетелем разрушения реакторного корпуса из разбитых окон деаэраторной галереи. С загорелым от радиации лицом он пошел в дозиметрическую и спросил Горбаченко об уровне радиации.; Горбаченко вместе с Паламарчуком отправился спасать Шашенка, а Перевозченко прошел через графит и топливо, содержащие радиоактивные обломки на уровне 10, к останкам комнаты 306 в безуспешной попытке обнаружить Ходемчука вблизи обломков, испускающих более 10 000 рентген в час (90 МКА/кг). Затем он отправился в рубку Генриха и Кургуза и обнаружил, что она пуста; его вырвало, и он, чуть не потеряв сознание, вернулся в рубку доложить обстановку.
"Звоните всем, всем" - Чернобыльская диспетчерская 1986 года, пожарным сообщают о пожаре на 3 и 4 реакторах.
01: 28 (прибл.) – пожарные подразделения под командованием лейтенанта Владимира Правика покидают станцию.
Старший машинист турбины Вячеслав Бражник вбежал в диспетчерскую доложить о пожаре в турбинном зале. Петр Паламарчук, руководитель Чернобыльской группы предприятий, вместе с Разимом Давлетбаевым последовали за ним в турбинный зал. Они были свидетелями пожаров на уровнях 0 и +12, сломанных нефтяных и водопроводных труб, обломков крыши на турбине 7 и разбросанных кусков реакторного графита и топлива, линолеум на полу горел вокруг них. Паламарчук безуспешно пытался связаться с Сашенком в отделе 604, затем обежал турбогенератор 8, спустился на уровень 0 и уговорил двух человек из Харьковской передвижной лаборатории, которым было поручено регистрировать колебания турбины 8, уйти; однако оба они уже получили смертельную дозу радиации. Акимов попросил Паламарчука поискать Горбаченко, а затем спасти Сашенка, так как связь с дозиметрической комнатой была прервана. Паламарчук встретил Горбаченко у лестницы на уровне +27, затем они вместе нашли бесчувственное тело Шашенка.
Александр Ювченко находился в своем кабинете между реакторами 3 и 4, на уровне 12.5; он описал это событие как ударную волну, которая прогибала стены, взрывала двери и приносила облако молочно-серой радиоактивной пыли и пара. Свет погас. Он встретил сильно обгоревшего, промокшего и потрясенного оператора насоса, который попросил его спасти Ходемчука; это быстро оказалось невозможным, так как этой части здания больше не существовало. Ювченко вместе с бригадиром Юрием Трегубом выбежали из здания и увидели, что половина здания исчезла и реактор испускает голубое свечение ионизированного воздуха. Они вернулись в здание и встретились с Валерием Перевозченко и двумя младшими техниками, Кудрявцевым и Проскуряковым, которым Дятлов или Акимов приказали вручную опустить предположительно захваченные тяги. Трегуб отправился в рубку доложить о повреждениях. Несмотря на объяснение Ювченко, что стержней управления не осталось, четверо поднялись по лестнице на 35-й уровень, чтобы осмотреть повреждения; Ювченко открыл массивную дверь в реакторное помещение, а остальные трое вошли, чтобы найти механизм стержня управления; после не более чем минуты осмотра обломков реактора, достаточных для того, чтобы все трое получили смертельные дозы радиации, они вернулись, их кожа потемнела от “ядерного загара” в ответ на большую дозу радиации. Трое умерли первыми в московской больнице. Тем временем у Ювченко были серьезные бета-и гамма-ожоги левого плеча, бедра и икры, когда он держал дверь, покрытую радиоактивной пылью, открытой. Позже было подсчитано, что он получил дозу 4.1 Св. В 03: 00 его начало сильно рвать; к 06: 00 он уже не мог ходить. Позже он провел год в московской больнице, получая переливания крови и плазмы и получая многочисленные кожные трансплантаты.
01: 35 (прибл.) – пожарные тушат пожары на крыше турбинного зала. Прибытия пожарных из Припяти, караул Кибенка.
Григорий Хмель, водитель одной из пожарных машин, позже рассказал, что произошло:
Мы прибыли туда без 10 или 15 минут два ночи ... мы увидели графит, разбросанный вокруг. Миша спросил: “Это графит?- Я отшвырнул его ногой. Но один из бойцов на другом грузовике подобрал его. - Жарко, - сказал он. Куски графита были разных размеров, некоторые большие, некоторые маленькие, достаточно, чтобы их забрать…
Мы мало что знали о радиации. Даже те, кто там работал, понятия не имели. В грузовиках не осталось воды. Миша наполнил цистерну, и мы направили воду наверх. Потом на крышу поднялись наши, почти мальчишки - Вашчик, Коля и другие, Володя Правик ... Они поднялись по лестнице ... и больше я их не видел. Все умерли.
Однако Анатолий Захаров, пожарный, дислоцированный в Чернобыле с 1980 года, предлагает другое описание:
Я помню, как шутил: "здесь должно быть невероятное количество радиации. Нам повезет, если к утру мы все еще будем живы.”
Через двадцать лет после катастрофы он сказал, что пожарные из пожарной части № 2 знали о рисках.
Конечно, мы знали! Если бы мы следовали правилам, мы бы никогда не подошли к реактору. Но это был моральный долг – наш долг. Мы были как камикадзе.
01 – 56-майор Телятников принимает командование пожарными частями
02: 00-заместитель главного инженера Дятлов приказал Акимову, начальнику смены блока, подать воду в реактор, и вместе с Горбаченко, техником радиационного контроля, отправился осматривать завод снаружи. Несмотря на разбросанное вокруг топливо и графит, он все еще верил, что реактор цел. Затем они вернулись в рубку. В 05: 00 он почувствовал себя плохо и вместе с Горбаченко отправился в медчасть. Фомин заменил его на посту Ситниковым.
02.15-Припятское управление МВД созывает кризисное совещание. Принято решение организовать дорожный блок, чтобы не допустить въезда или выезда автомобилей из города. Требуется помощь полиции. Тысячи полицейских прибывают; и, как и пожарные, они не знают о радиации, дозиметрах или защитной одежде.
02: 30-директор завода Бруханов прибывает в бункер под административным блоком
Акимов сообщает о серьезной радиационной аварии, но реактор не поврежден, пожары находятся в процессе тушения, готовится второй аварийный водяной насос для охлаждения реактора. Из-за ограничений имеющихся приборов они серьезно недооценивают уровень радиации.
03: 00-Брюханов позвонил Марьину, заместителю секретаря по атомной энергетике, доложив Акимову о ситуации. Марьин отправил сообщение дальше по цепочке командования, Фролишеву, который затем позвонил Владимиру Долгиху, который позвонил Горбачеву и другим членам Политбюро. В 04: 00 Москва распорядилась подать воду в реактор.
03: 30-Телятников связался с Акимовым, спросил, что происходит с пожарными, Акимов прислал дозиметриста.
04: 00-в дальнейшем пожарные подразделения прибывают из Чернобыля, Полесского и Киева
04: 30-Главный инженер Фомин прибыл в диспетчерскую блока 4
Акимов доложил о неповрежденном реакторе и повреждении аварийного бака подачи воды. Фомин распорядился о непрерывной подаче воды в реактор, которая уже шла аварийным насосом 2 из деаэраторов (устройство, широко используемое для отвода кислорода и других растворенных газов из питательной воды в парогенерирующие котлы). Фомин продолжал давить на персонал, чтобы подавали воду в реактор, и переводил больше людей в блок 4, чтобы заменить тех, кто был выведен из строя радиацией. После ухода Дятлова Фомин приказал Ситникову, его заместителю, подняться на крышу блока С и осмотреть реактор.; Ситников подчинился и получил там смертельную дозу облучения; в 10 часов он вернулся и доложил Фомину и Брюханову, что реактор уничтожен. Руководители отказались ему верить и приказали продолжать подачу воды в реактор; однако вода текла по разорванным трубам на нижние уровни станции, неся радиоактивный мусор и вызывая короткое замыкание в электрических кабелях, общих для всех четырех блоков.
05 – 00-командующий ополчением генерал Бердов прибывает из Киева
06: 00-Акимова, уже тошнившего от полученной доз радиации, сменил в 06: 00 начальник подразделения Владимир Алексеевич Бабычев, но вместе с Топтуновым остался на заводе. Полагая, что поток воды в реактор заблокирован где-то закрытым клапаном, они пошли в полуразрушенное помещение с водой на уровне +24. Вместе с Нехаевым, Орловым и Усковым они открыли клапаны на двух трубопроводах воды, затем поднялись на уровень +27 и почти по колено в смеси топлива и воды, открыли два клапана на линии 300; из-за прогрессирующего радиационного отравления у них не хватило сил открыть клапаны по бокам. Акимов и Топтунов несколько часов крутили вентили, радиоактивная вода в номере 712 наполовину затопляла трубопровод. Смагин вошел, чтобы открыть третьи клапаны, провел в комнате 20 минут и получил 280 рад.
Владимир Сашенок, наладчик автоматических систем "Атомэнергоналадка" (Чернобыльское предприятие по пуско-наладке), должен был находиться в комнате 604, расположении измерительных и контрольных приборов на верхней площадке напротив турбинного зала, на уровне +24, под блоком питательной воды реактора; он докладывал по телефону в компьютерный зал о состоянии манометров по многократному контуру принудительной циркуляции. Линии связи были повреждены во время взрыва. Шашенок получил глубокие термические и радиационные ожоги по всему телу, когда всплеск избыточного давления разрушил изоляционные мембраны и импульсные трубки манометров в его приборной комнате непосредственно перед взрывом, который затем разрушил саму комнату. Сашенок был найден без сознания в номере 604, придавленным упавшей балкой, с кровавой пеной изо рта. Его тело было сильно загрязнено радиоактивной водой. Он был вытащен Горбаченко и Паламарчуком и скончался в 06:00 в Припятской больнице под присмотром главного врача Леоненко Виталия, не приходя в сознание. Горбаченко, специалист по радиационному мониторингу, получил радиационный ожог на спине, где находилась рука Сашенока, когда он помогал его выносить. Первыми жертвами катастрофы стали Ходемчук и Сашенок.
Николай Горбаченко, найдя Сашенка, вернулся на свой пост и переоделся. Затем ему было приказано искать Ходемчука, но поиски не увенчались успехом. Он прошел в диспетчерскую и вместе с Дятловым вышел на улицу, чтобы осмотреть реакторное здание. В 05: 00 он почувствовал слабость, его сильно рвало и он был доставлен в больницу с последующей эвакуацией. Из больницы его выписали только 27 октября.
06: 35- к настоящему времени вызвано 37 пожарных бригад, в общей сложности 186 пожарных. Все пожары потушены, за исключением пожара, содержащегося внутри реактора 4
08: 00-новые часы смены на всех четырех реакторах
286 мужчины продолжают работы на 5 и 6-ом реакторе
20.00-создается правительственный комитет во главе с Валерием Легасовым. Их удивляют кусочки графита, которые они видят лежащими вокруг, когда прибывают. Никто из них не подозревает о пожаре.
После взрыва многие жители Припяти собираются на железнодорожном мосту за городом, откуда открывается вид на атомную электростанцию. Они говорили о прекрасном пламени всех цветов радуги (горящий графит) и о том, как пламя поднимается выше столбов дыма. К сожалению, они не знали, что ветер, который пронесся над ними, нес с собой дозу радиации, эквивалентную 500 рентген (воздействие 750 рентген/ч, 7,5 Св, считается смертельной дозой).
Из людей, стоявших на мосту в ту ночь никто не выжил, его теперь часто называют "мостом смерти".
Через несколько часов после катастрофы заместитель министра энергетики СССР Алексей Макухин написал секретное послание Коммунистической партии СССР с подробным описанием взрыва в верхней части реактора, обрушения стен и части крыши. Сотрудники принимали меры по охлаждению "активной зоны" реактора, сказал он, добавив, что нет необходимости в эвакуации близлежащего города Припять.
Любовь Ковалевская была в Припяти в ночь аварии. Когда она проснулась на следующее утро, мать сообщила, что ночью с электростанции доносились странные звуки. В интервью, опубликованном в июне 1987 года, Ковалевская рассказала о том, что увидела, выйдя в субботу на улицу.:
“Все дороги были покрыты водой и какой-то белой жидкости. Все было белым, пенистым, все бордюры ... я прошла дальше и увидел милиционера здесь, другого там, я никогда не видел столько милиционеров в городе. Они ничего не делали, просто сидели в разных местах, на почте, во Дворце культуры. Как будто было военное положение. Это был настоящий шок. Но люди ходили нормально, повсюду были дети. Было очень жарко. Люди шли на пляж, в свои дачи, многие уже были там или сидели у ручья рядом с водоемом. Это искусственный водоем рядом с атомной станцией.
Аня, моя дочь, ходила в школу. Я пошла домой и сказала: "Мама, я не знаю, что случилось, но не выпускай Наташу (мою племянницу) из дома, а когда Аня вернется из школы, отведи ее прямо домой". Но я не сказала ей закрыть окно...я вернулся на центральную площадь...реактор был хорошо виден, было видно, что он горит и что его стена сломана. Над дырой горело пламя. Дымоход между третьим и четвертым реакторами раскалился, как горящая колонна... мы весь день ничего не знали. Никто ничего не сказал. Ну, они сказали, что был пожар. Но о радиации, о том, что радиация распространяется, не было ни слова. Аня вернулась из школы и сказала: "Мама, мы почти целый час занимались физическими упражнениями на улице."
Безумие..."
Читайте также:
- "Чернобыль. Хронология. Жизнь до взрыва.";
- "Чернобыль. Хронология. Эвакуация, последствия.";
- "Чернобыль. Хронология. Наши дни, или как зарабатывают миллионы долларов на Чернобыле".
