В ноябрьские дни 1920-го года по бездорожью северного Крыма шли русские воины Белой армии.
Колонны беженцев. Тысячи русских людей навсегда покидают свою Родину. Хорунжий Сергей Жаров находясь в 3-й Донской дивизии, вместе с боевыми товарищами направляется в Турцию.
Сергей Жаров оказывается в лагере Чилингир, под Константинополем. Условия были невыносимые — казаки вымирали от истощения и болезней. Начавшаяся эпидемия холеры вынудила французов, являвшихся хозяевами в лагере, создать жесткие карантинные условия. Теперь пустынная и мрачная природа Чилингира совсем стала напоминать заключение.
Из воспоминаний С. Жарова:
«Дни проходили, как в тюрьме среди чужой, дикой природы. Дух начинал падать, и надежда на возвращение в Россию становилась слабее и слабее. Привыкший к свободе казак, любящий свою станицу, свой Дон, безнадежно затосковал.
Командир Донского корпуса, генерал Абрамов, отдал приказ: лучших певцов собрать в один хор. Хор этот должен был своим участием в богослужениях содействовать поднятию духа угнетённых войск. В этот хор был призван и я.»
В землянках начались репетиции и спевки. Первый свой молебен они поют в 1921 году на праздник святителя Чудотворца Николая (19 декабря).
Далее казаки переезжают из Чилингира на греческий остров Лемнос, где были военные базы англичан, французов. Какое-то время они находятся на Лемносе и Жаров занимается со своим хором, повышает певческое мастерство. Казаки оправляются во Францию, чтобы получить на работу на заводе. И тут путь их лежит через Австрию, через музыкальную Вену.
Воспоминания Жарова:
«В Вене мы были представлены директору концертного бюро – Геллеру. Тот прослушал хор и предложил нам выступление в королевском дворце Хофбурга.
Как жалко мы выглядели! Одни в обмотках другие в сапогах. Я выбрал самых опрятных, чтобы «закрыть» ими, насколько это разрешало разделение голосов, наиболее потрёпанных и рваных. Рваных… Да, мы всё ещё были оборванцами, выходцами из нищего угрюмого Чилингирского лагеря…
Как сквозь туман увидел я перед собой переполненный зал. Болезненно сжалось сердце.Поборов стыд, робость и воспоминания, я поднял руки.»
Стихли последние аккорды произведения Рахманинова. В зале наступила гробовая тишина. У дирижера пронеслась мысль: «Полный повал…»
Искушенная австрийская публика испытала потрясение и не знала, как реагировать. И вот раздался гром аплодисментов, море рукоплесканий и после этого концерт продолжился. Это был первый триумф. Импресарио сказал Жарову: «Г-н Жаров Вы еще не один раз, а тысячу раз будете выступать со своим хором.» Через 7 лет Жаров давал свой тысячный концерт.
После скитаний «по городам и весям» артисты получили признание и «прописку» в США. Выступали в Америке при переполненных залах, успешно снимались в голливудских фильмах.
Больше 50-лет хор был представителем русской песни во всем мире. В среднем в год давалось до 300 концертов, и каждый проходил при переполненных залах. Хор не слышали только в России.
Высокую оценку исполнительскому мастерству уникального хора давали отечественные и зарубежные критики, профессиональные исполнители. Сергей Рахманинов очень любил этот хор и неоднократно поддерживал Сергея Жарова в его новаторских аранжировках и оригинальном прочтении своих произведений. Федор Шаляпин выступал в ряде концертов с хором Сергея Жарова.
Специально для Жаровского коллектива делали аранжировку и писали произведения выдающиеся композиторы хорового искусства Константин Шведов и Александр Гречанинов.
Ежегодно хор выезжал на весь концертный сезон в Германию, Австрию, Швейцарию, Францию, Испанию и Голландию, в скандинавские страны и Японию. Он выступал не только во дворцах, больших концертных залах, но и в соборах и церквях, которые были всегда переполненными. Пресса многих стран наперебой писала одобрительные рецензии о грандиозных концертах хора Сергея Жарова, которые также транслировались по ТВ и радио.
Жаровский хор был и остается не превзойденным и неповторимым культурным явлением.
К 1960-м хор выступил в разных странах мира 9 тысяч раз. Было записано больше 250 пластинок, их общий тираж стал рекордом для того времени – 10 миллионов. Дважды Сергей Жаров как руководитель хора получал «Золотой граммофон», одну из высших музыкальных наград Германии.»
