Блики мириад светлячков, коих рассыпала щедрая Рука по всему бездонному ночному небу, и до блеска отполированная луна бросают холодный свет в погасшие окна бревенчатого дома, в котором дети, умывшись и напарившись в бане, наконец-то угомонились и улеглись по кроватям. Арина дождалась тихого посапывания детских носиков и ушла наводить порядок после помывки: не любила оставлять уборку на потом.
Живо управившись, она смахнула со лба бусинки солоноватого пота, окинула уставшим, оценивающим и в то же время удовлетворенным взглядом царственно возвыщающуся в углу кирпичную печь с беленым дымоходом и укладкой круглых камней каменки, широкую полать с бусинками янтарной смолы сосновых досок, аккуратно расставленные вдоль стены деревянные шайки и ушат для обливания после мытья или для запаривания веника. Чистота светлой, уютной, пахнущей ароматом березового веника, тёплой ещё бани всколыхнула в Арине пронзительное чувство одиночества, беззащитности и тоски по мужу Артему, с которым больше чем на сутки никогда не расставалась.
Страх, тревога за мужа, неопределенность его состояния не отпускали ее. Днём в нескончаемых заботах боль немного притуплялась, а ночью чувствовала себя оголенным проводом. Она плотно затворила дверь, чтобы никто не услышал. Взяла с вешалки махровое полотенце, сложила в 4 слоя, закрыла им рот и очень громко, что есть мочи, до боли в голосовых мышцах, ревмя заревела, запричитала, завыла. Слезы крупными каплями безостановочно скатывались по щекам Арины, оставляя за собой влажные дорожки. Прорвало. Стресс вкупе с депрессией вырвался наружу даруя женщине чуточку облегчения.
— Господи, я не прошу у тебя многого! — Арина вложила в этот неслышимый крик столько вымученного, что едва не лишилась чувств.
Она допускала, что это не последняя черная полоса, будут ещё в ее семье испытания. Она хотела почувствовать прямо сейчас, что не всё потеряно, что свет в конце тоннеля вот-вот зажжется и муж пойдет на поправку.
В тот несчастный день ничто не предвещало беды, сердце Арины не екало и спокойно стучало в груди. Артем отправился на работу, а она занималась высадкой своих любимых петуний. Телефон позвонил голосом мужа: "Жена, муж звонит". "Не иначе соскучился". — Подумала Арина, улыбнулась и коснулась пальцем зелёной трубки.
На том конце телефона она услышала незнакомый мужской голос. Представившийся капитаном мужчина говорил о муже, сбитом на пешеходном переходе, о тяжелых множественных травмах, о реанимации. От страшных слов ноги Арины подкосились, тело обмякло, как стояла над цветами, так и села на них. Дальнейшие объяснение и разъяснение она слышала смутно, будто провалилась в туман. Благо дочь-школьница Марина оказалась рядом, перехватила телефон и устала куда следует ехать.
Виновника так и не нашли: ни свидетелей, ни записей камер наблюдений места происшествий. Следователь лишь руками разводил. А у Арины вникать в тонкости расследования сил не осталось, так как голова была занята переживаниями за мужа. В областной клинике Артёма несколькими операциями буквально собирали по кусочкам и обнадеживающе говорили, дескать, родился в рубашке, потому как жизненно важные органы не повреждены.
Трудное для Арины время наступило: детей, дом, огород она безропотно тянула одна. И не на кого оставить их, чтобы поехать в клинику, поддержать, быть рядом с мужем, а сердце рвалось от безысходности.
Они тяжело переживали случившееся. Даже любимец семьи черный кот Пузатино словно чувствовал и скучал по хозяину, калачиком свернувшись в его любимом кресле. Долгую разлуку скрашивали разговорами по видеосвязи и особенными письмами счастья, кои погодки сыновья-дошколята корявыми почерками писали отцу:
"Привет, папа. Тибе лутче? Кагда ты приедеш? Бес тебя нам грусно. Мы тебя любим".
Заклеенные конверты мальчишки опускали в свой почтовый ящик. Арина тайком освобождала его и писала вместе с Мариной ответные письма от отца детям. Однако ничто не могло заменить живого общения, тёплых объятий и поцелуев родного человека, которого они ждали томительно долго.
Несколькими месяцами позже Артём сообщил Арине о выписке с условием прохождения ЛФК по месту проживания. Долгожданное, радостное известие включило внутренний фонарик и окрылило Арину. Она порхала, сияла и развила кипучую деятельность.
— Дети, у нас большая радость! Завтра приезжает папа! — Счастливые мальчишки прыгали от радости. А дочь обняла мать и обе всплакнули от нахлынувших чувств.
— Давайте приберемся в огороде и дома. Сделаем идеальный порядок, как папа любит. — Предложила Арина. — Он увидит нашу красоту и похвалит. А еще вкусняшки приготовим, накроем праздничный стол. Больничная еда папе надоела. Он же очень соскучился по домашней еде.
— А я испеку его любимые булочки с корицей и помадкой. — Сказала Марина и улыбнулась. Ожидание отца делало предстоящие хлопоты приятными.
Встречали мужа, отца, хозяина все, в том числе и Пузатино, и празднично виляющий хвостом пес Барбоскин. Из жёлтой машины с шашечками на крыше вышел их родной, любимый человек, сильно исхудавший, без кровинки в лице, опирающийся на канадские костыли. Дочь заплакала, как увидела отца, тут же и Арина присоединилась, дав волю слезам счастья. Жена и дети шумно, с криками радости кинулись к нему с объятиями, едва не повалив наземь. Он обнимал своих красавиц-девочек и повзрослевших мальчиков, чувствовал себя умиротворенно и не мог сдержать слез. Артём увидел у нее прядь седых волос, морщинка сожаления появилась на его лице, ибо понимал, он причина. Нежно приобнял жену, шепнул на ушко и коснулся теплыми, влажными губами лба.
— Наконец-то дома! Как же сильно я по вам скучал!
— Дорогой, ты рядом и сердцу спокойно.
С уважением к читателям, © Евгений Федоров
Подписывайтесь СТАРАЯ ТЕТРАДЬ.
Интересно: Если бы кто сказал ей, что дети так поступят с ней, рассмеялась бы в лицо. Наследство.