Ещё немного раннего Левитанского иркутского периода.
Ниже травинок, тише овечек,
прячась в каракуль воротника,
ходит по городу человечек
с тусклой душонкой клеветника.
Где-то разжившись новейшей сплетней,
он уже всех оббежать спешит.
С вами здороваясь, прямо в передней
сплетней последней ошеломит.
Он позвонит вам, не глядя на ночь.
Голос елейный — слаще халвы:
— Предупреждаю: Иван Иваныч
где-то кому-то сказал, что вы…
Утром, едва дождавшись рассвета,
Ивану Иванычу в телефон
спешит он выложить, будто где-то
вы говорили о нем, что он...
В полночь, воздвигнув очки на носик,
в этот лирический поздний час
почерком мелким строчит доносик
на Ивана Иваныча и на вас.
Льёт на бумагу в привычной спешке
грязных помоев целый каскад:
вы, мол, подлец, а товарищ Кешкин
у тёщи за ужином пил мускат!..
Так он живёт где-то рядом, возле
низкой травы и тихой воды,
В дом ваш тихонько входит, и после —
грязью ложатся его следы.
Ну-ка его — на чистую воду!
За ушко — на солнышко наших дней!
Будет трудней ему год от году,
с каждым часом — ещё трудней.
• • •
Я представляю, как наши дети
вдруг удивятся, узнав из книг,
что некогда существовал на свете
доносчик, сплетник и клеветник!
Опубликовано это стихотворение в "Восточно-Сибирской правде" с подзаголовком "фельетон" в разделе "Уголок юмора и сатиры". И первая его половина выдержана во вполне "бытовом" духе. А вот вторая - вторая выводит тему совсем на другой уровень. Я бы сказал на "оттепельный".
И в этой связи особенно интересна дата публикации - 12 апреля 1953 года. Тем более, что прошерстив газету за 1952-1954 годы на предмет вхождения слова "донос*" я не обнаружил ни единого его упоминания вне контекста зарубежных новостей или рассказов о дореволюционных зверствах жандармов.
Оригинальное форматирование "лесенкой" здесь воспроизвести, к сожалению, не получается, поэтому рекомендую посмотреть, как это выглядит в источнике. Эффект, на мой взгляд, усиливается.