Если мы хотим пить, мы наливаем в стакан воды из фильтра или достаем бутылку минералки из холодильника. Если мы хотим внимания, то пишем приятелю сообщение в мессенджере. Если хотим секса, то скачиваем Tinder и устало листаем фотографии людей, искаженные десятками фильтров. Есть стимул — есть движение. Потребности обретают внятную форму и, став опредмеченными желаниями, заставляют нас активнее шевелить конечностями. Увы, проявлять жгучее стремление к преобразованию мира получается не всегда. Вроде есть какое томление, но оно не становится чем-то определенным и ярким. Жужжание над левым ухом, не более. Пассивность становится всем, что наполняет ежедневную реальность. Не хочется ни-че-го.
Время идет. Часы тикают. Все так же ничего не хочется.
Раньше подгорало в мягких местах и хотелось перевернуть мир, продиктовав ему свои правила. А сейчас и так нормально, главное, чтобы не дуло и не пекло. Чтобы все отстали и не обрывали трубки. Мир сузился до мухи на потолке. Так, что ли, заканчивается молодость души? Об этом даже кто-то писал, но автора уже не припомнить. Проблема неудовлетворенности собой и жизнью решилась без усилий. Вроде бы у того, кто ничего не хочет, не жизнь, а сплошное просветление.
Возможности приравнялись к стремлениям — везде по нолям.
И это не плохо, это никак. Только вот причины внезапно свалившейся на голову смиренности не могут радовать и будоражить. Если не хочется ничего — значит, заблокировано и растоптано самое живучее. А именно — агрессия, сексуальность и желание творить.
Потолок, сонливость, пустота.
Дорога на этом маршруте однозначная и безрадостная. Пассивность сменяется убеждением, что и так нормально, что, по большому счету, все так живут. Плакать в туалете офиса — обыденно, как и таскать обед в контейнере, как и ждать выходных уже в понедельник. Любовь — это что-то про кинематограф и про юность. Вечеринки — это когда обсуждают работу и собирают сплетни про бывших одноклассников. Отдых — это про летние каникулы в школе, а взрослые такой ерундой не занимаются. Отсутствие желаний перестанет быть новым состоянием. Отсчет времени попросту исчезает, как и понятие смысла.
На все про все останется полторы потребности — лежать и спать. Причем лежать хочется чаще.
Только где тут сама жизнь? Любые острые желания заставляют подпрыгивать с огоньком и легкой придурью. Качество и глубина желаний — дело вторичное. Главное хоть чего-нибудь начать хотеть. Неважно, новую машину или поездку к греческим развалинам, чтобы у соперницы выпали зубы или чтобы любимые друзья были рядом. Появляется стимул вставать и напрягаться, делать дела, а не тонуть в звонкой тишине. А к острому осознанию своих «хочу» можно прийти только через осознание подавленного и скрытого. Кого стоит облить кипятком? Откуда сбежать? Какой текст написать? Тут оно все и понятно. Ответы на эти вопросы у нас точно есть, только проговаривать их себе мы не хотим. А уж следовать внутреннему голосу и подавно. Есть же тысяча и одна причина, почему сложившееся положение дел нельзя менять. На начальников не орут, от хороших парней не уходят, а оклад лучше фриланса. И вот, все повторяется.