Сан Саныча разбудил настойчивым мяуканьем кот Робертино – любимчик и баловень жены Вари, получивший от нее это имечко за свой высокий и пронзительно-противный тембр голоса. Еще не растаяла в этот час синяя пелена минувшей ночи. Варя сладко посапывала носом. На сладость ее сна настырность кота никак не влияла. Сан Саныч накрылся теплым ватным одеялом с головой, но Робертино уже не просто мяукал, а истошно вопил. Еще несколько минут Сан Саныч находил в себе силы изображать из себя великого гуманиста, но вскоре понял, что ему ничего не стоит убить животное или хотя бы намять ему бока. Он рывком сбросил с себя одеяло и в два прыжка оказался на веранде, откуда доносились вопли кота. Почуяв недобрые намерения хозяина, Робертино шмыгнул в сторону, а Сан Саныч громко ойкнул, ударившись плечом об косяк двери. Тяжелая дверь приоткрылась, кот метнулся в проем и растворился в утреннем тумане. Раздосадованный не состоявшейся расправой над нахальным котом, Сан Саныч вернулся в спальню и хотел было уже нырнуть под одеяло, но тут его взгляд упал на листок в клеточку, уголок которого торчал из-под Вариной подушки. На первой строке листочка красовались два слова: «Милая Варенька». Сан Санычу стало нехорошо. Вспомнился вдруг бывший одноклассник Борька, непутевый прожигатель жизни, так и не сумевший к 40 годам завести свою семью. Борька слыл в деревне еще довольно перспективным женихом и с удовольствием заигрывал с замужними и незамужними дамочками. В школьные годы они с Борькой оба волочились за Варей. Благоразумная девушка остановила свой выбор на школьном молодежном лидере Санечке Привалове. С той поры много воды утекло. На правах друга детства Борька иной раз позволял себе фамильярно приобнять Варю за плечи, но каждый раз, к удовольствию Сан Саныча, получал от нее за это увесистого тумака. И все же… и все же… вот оно как оборачивается… На глазах у мужа – скромница, недотрога, а письма, стало быть, от былого воздыхателя получает. Тихонечко, словно сапер во время сложнейшей операции по разминированию, Сан Саныч потянул за уголок листочка. Варя чмокнула во сне губами и на мгновение открыла глаза. Сан Саныч замер с листочком в руках и лихорадочно стал соображать, что ему делать. Варя томно прикрыла ресницы и вновь уснула. Крадучись, мужчина вышел из спальни и заперся в ванной. Глаза его жадно перескакивали со строчки на строчку:
-- Милая Варенька! Спасибо тебе за то, что ты есть на белом свете! Ты околдовала меня синевой своих глаз, ты просто сводишь меня с ума.
Сан Саныч побледнел от негодования.
-- Так, интересно, кто же этот мерзавец? Неужели все-таки Борька? Ну, конечно. А кто еще? -- подумал Сан Саныч и продолжил чтение:
-- Варенька, звездочка ненаглядная, сладкая моя, ради твоих глаз я готов умереть.
-- Ишь, ты, умереть он готов, -- зло произнес Сан Саныч, -- так это мы легко, не боись. Щас ты у меня, гад, узнаешь, как перед чужими бабами соловьем заливаться.
-- Варенька, пойми, моя жизнь без тебя ничего не стоит. Ты -- мое все. Милая, славная, ты для меня – весь мир. Ты – это легкие облака, нежная трава, ласковое солнце.
Сан Саныч бледнел и краснел одновременно, руки сжимались в кулаки, в душе бушевал ураган ярости:
-- Ну, ладно, Борьке я пойду щас хребет переломаю. А Варька-то, кобра, письмо получила – и молчок. Мужу не призналась, под подушку спрятала. Видать, не первое письмецо получает. А какую скромницу из себя строила все 20 лет. Ничего, и она свое получит.
Сан Саныч вышел из ванной в прихожую, нашел там свои штаны, от волнения с трудом застегнул верхнюю пуговицу. Сорвал с вешалки меховую куртку и, прежде чем покинуть дом, схватил увесистую кочергу, стоящую в углу. В эту минуту из спальни, зевая и потягиваясь, вышла Варя.
-- А ты куда это в такую рань? Выходной же, -- удивленно захлопала глазами супруга.
Сан Саныч обернулся к ней с перекошенным от злости лицом. Варя испуганно охнула, увидав в его руках кочергу:
-- О, Господи, что случилось-то, Саня?
-- Ты спрашиваешь, что случилось? А ничего не случилось. Пока ничего. А вот сейчас с твоим кавалером увижусь – и случится. А потом и до тебя очередь дойдет.
Варя ахнула еще раз и жалобно запричитала:
-- Да что ты такое говоришь? Какой такой еще у меня кавалер?
-- Молчи, женщина. О, какую змею пригрел я у себя на груди! – последняя реплика прозвучала слишком театрально, но других слов у него просто не нашлось. Дрожащей от негодования рукой мужчина полез во внутренний карман куртки, извлек оттуда скомканный листок бумаги и швырнул его к ногам Вари.
-- Коварная изменщица! Ты еще будешь отпираться? Будешь и после этого невинной овечкой прикидываться?
Всхлипывая, Варя подняла с пола бумажный шарик, развернула его и стала читать.
-- Читай, читай, наслаждайся. Недолго тебе осталось. Сначала я с этим мерзавцем поговорю по-мужски, а потом можешь уходить к нему. Не держу! – бушевал Сан Саныч. Варя вытерла слезы подолом ночнушки и неожиданно спокойно произнесла:
-- Придурок.
Молча подошла к газовой плите, поставила на вспыхнувший синий огонек чайник, подула на спичку. Отвернувшись лицом к окну, сказала:
-- Это ты мне писал. Давно. 20 лет назад. Там и подпись твоя стоит. Слепой, что ли?
Сан Саныч взял листок в руки, повертел его и с обратной стороны, в уголке, увидел полустертую подпись: Александр П. Краска стыда залила его лицо. Поставил на место кочергу. Снял куртку. Ошибки быть не могло. Память, словно кинопленка, отмоталась на два десятка лет назад. Как же он мог забыть? В ту пору, когда он ухаживал за розовощекой хохотушкой Варей, он просто заваливал ее подобными любовными посланиями, романтическими признаниями.
-- Идиот. Кретин. Хам, -- бормотала Варя, хлопоча на кухне.
-- Слушай, Варя, так, а че ты это? Ну, письмо ты зачем под подушку положила? Я ж не понял сразу, и почерк свой не узнал, давненько ведь не писал писем.
-- Не понял, потому что кретин, -- со злостью сказала Варя и разразилась горючими слезами, -- я вчера на полках в шкафу убирала, там эта шкатулка с твоими письмами. Такая любовь была, ах ты, боже мой! Когда ты мне такие слова в последний раз говорил? Только в письмах они и остались.
Сан Саныч бережно обнял жену и прижал к своей располневшей за 20 лет супружеской жизни груди.
-- Варенька, -- нежно прошептал он, -- ну, прости, виноват. Ласточка моя, солнышко, золотко, любимая, желанная, ненаглядная. Слышишь, Варенька, Пасха скоро, дети в гости приедут. А давай покажем молодежи, как надо любить! Ведь настоящая любовь – это не только ахи-охи в 17 лет. Настоящая любовь – это прожить 20 лет и оставаться, словно голубочки нежные. А действительно, чего люди с годами как будто стесняются своих чувств? Прости, я действительно после нашей свадьбы все реже и реже говорил тебе нежные слова. А я ведь тебя и правда очень сильно люблю. Ты для меня все та же милая Варенька, неповторимая, желанная, ненаглядная моя.
Тихо скрипнула дверь и вместе с клубами холодного воздуха на веранду не спеша вошел кот.
-- А вот и Робертино вернулся! Слышь, Робертино, наша Варенька лучше всех, я правильно говорю?
-- Мр-р-р-р, -- согласился Робертино, прыгнул на диван, блаженно потянулся и свернулся пушистым колечком.