На днях прочел заметку о том, как одна латвийская дама закатила истерику по поводу использования русского языка в ее стране. Сотрудники местной газовой компании опустили в ее почтовый ящик инструкцию, в которой, кроме латышского, текст также был напечатан на русском языке.
Гневный комментарий мадам тотчас опубликовала в соцсетях. Смысл его был прост – если в Латвии один государственный язык – латышский, то его и надо использовать. Далее дословно: «Я живу не в какой-нибудь русской деревне!» Ее тут же поддержали в том духе, что: «гнев твой справедлив и потерпи – недолго осталось, скоро они (читай – русские) уберутся в свою дикую Россию и будет тебе счастье».
Сколько же грязи всплыло в Прибалтике вообще, и в Латвии в частности, на поверхность после 1991 года! Казалось бы, получили независимость и живите, радуйтесь. Так нет, надо совершать ритуальные плевки, произносить заклинания и все это, повернувшись к востоку, туда, где вдоль границ должны стоять танки и полки оккупантов, готовые к «прыжку» на запад.
Вообще, все это выглядело бы забавно, если бы современное прибалтийское мифотворчество не создавало проблем для самих прибалтов. Я это к тому, что в основе каждого мифа должна лежать правда. Тогда он жизнеспособен и приносит пользу тому народу, который его создал. Миф, созданный на страхе и ненависти, не проживет долго. Приведу пример (он эстонский, потому что в Латвии ничего подобного не припомню, хотя, может быть, что-то похожее соорудили и там).
В Эстонии в начале 90-х прошлого века, как раз в процессе обретения независимости был снят кинофильм, понятно, что на американские деньги. Он назывался, если мне не изменяет память, «Свечи во тьме». Сюжет был незамысловат: эстонка-эмигрантка (играла Наталья Андрейченко) возвращается в Таллин накануне «цветной революции». На ее глазах молодые эстонцы борются с русскими оккупантами прямо на улицах Старого Таллина, а на Ратушной площади их давят БТРами безжалостные советские солдаты. Начальник местного КГБ (актер Петренко, упокой Господи его душу), разумеется, жестоко подавляет освободительное движение. Кульминация – юные эстонцы с пистолетами в руках врываются в здание КГБ, жестокий гэбист бежит, Эстония обретает свободу.
Фильм этот не помнят сегодня даже сами эстонцы. Ну, хотя бы потому, что людям совестливым, его просто стыдно смотреть. Сидели эстонцы тише воды и ниже травы. Во время «августовского путча» 1991 года, когда псковские десантники окружили таллинскую телебашню, местные эстонки поили их молоком и угощали фруктами. В это время Эдгар Сависаар, тогда – один из лидеров протестного движения – выступал перед толпой собравшихся у телебашни и никто ему не мешал. Выступил, толпа покричала и разошлась. Десантники, пролив только молоко, ушли во Псков.
Но вот, когда эстонцы стали потрошить архивы местного КГБ, то выяснилась неловкая штука. Доносили на «неблагонадежных» прежде всего сами эстонцы. Это я припомнил, в том числе и по поводу юных кинематографических патриотов, завоевывающих независимость своей родины.
Латышская дама, конечно, в свои мифы пока верит. Точно также, как наверное верит в то, что латышские фашисты-легионеры были ангелами во плоти, не жгли русские и белорусские деревни и не убивали евреев. Может быть, и помрет в неведении. Помнила бы только, что за грехи родителей, в том числе, и за грех неправды, очень часто приходится расплачиваться их детям. В Германии об этом до сих пор, кажется, помнят.