Короткий зимний северный день уже окрасился розовыми закатными красками. Где - то на вахтовом поселке немногочисленные женщины в конторе накрывали праздничные столы, ожидая с объездов работный люд. А автобус-вахтовка с начальством был далеко, где-то на подъезде к Ураю - городу. Сегодня народ пораньше спешил из тайги в теплые общежития Северной Даниловки, чтобы скинуть мазутную робу и смыть с себя грязь и пот. До Нового 1995 года оставалось 8 часов.
Я работал оператором по добыче нефти на дальнем объезде и сегодня за рулём был сам, потому что водитель ППУ – паропередвижной установки очень любил праздники и был пьян заранее. Он остался на вахтовом посёлке. В те годы это явление было довольно обычным.
Операторы часто ездили сами, пока водила отсыпается после ночной игры в карты или выпивки. Ключи от автомобилей я брал охотно. Так я успокаивал «зов предков» - шоферов в третьем колене.
ППУ – громадный полноприводный КрАЗ – «лаптёжник», прозванный так за приземистые широкие вездеходные шины, похожие на лапти, пользовался моим уважением. Несмотря на свою неуклюжесть и допотопность эта машина проста и надёжна. Минимум пневматики, склонной замерзать даже не в сильные морозы, все переключения механические. Уж если воткнул передачу – значит - она включена, и неважно, что при этом приходится с силой ворочать рычагом по всей огромной деревянной кабине!
К тому времени я проехал весь объезд, остался последний куст, где работала бригада подземного ремонта скважин. По дороге произошла поломка – прогорела выхлопная труба, и часть дыма повалила в кабину. Пришлось открыть водительское окно, но помогало это мало. Я заехал на куст. Осмотрел скважины, проверил давление в замерной установке. Мужики тоже спешили. Коротко кивнув, они продолжали спускать в скважину под громкий шум двигателя подъёмного агрегата длинную макаронину насосно – компрессорной трубы
. Ветра не было, но мороз давил под - 30 * С. Закончив свои дела, я направился к машине, и натолкнулся на бригадного тракториста Леху, праздно шатающегося по кустовой площадке. Это был добродушный деревенский мужик, лет тридцати, с большим, простоватым детским лицом. Лёха был до сих пор холост. Речь его была медленной и невнятной. Как будто за толстыми щеками лежало по шматку сала. Кроме того, в разговоре он постоянно повторял: «это самое».
Тогда у каждой бригады ремонта был свой закреплённый гусеничный трактор – тягач, предназначенный для расстановки оборудования у скважины и переезда бригады к другим объектам.
Он тянул сцепку из четырёх – пяти разномастных вагончиков и саней с оборудованием и инструментом по промыслу, порой за 10 – 20 км, как цыганские кибитки, медленно и бесконечно…
Но во время работы бригады, между переездами тракторист был без дела - варил обеды, собирал грибы – ягоды, ловил рыбу или валял дурака, исправно получая зарплату за «отработанное» время. Нынче всё изменилось. Переездами занимаются шустрые колёсные тягачи К-700, успевая обслуживать сразу несколько бригад, а обеды варить не надо – их привозят в термосах и греют в микроволновках…
Озёр поблизости не было, а грибы – ягоды под Новый год у нас собирать как-то не принято, поэтому Лёха исправно валял дурака, перед этим досыта наевшись и выспавшись за день. Он со скукой ожидал вахтовки, чтобы умотать в общагу, где, наверняка, в заначке, ждала своего часа новогодняя бутылочка.
Моё появление внесло некоторое разнообразие в его сонную жизнь. Ему, похоже, захотелось размять отлёжанные в душном вагончике бока. И он, напентерив какой – то малахай и фуфайку, вышел ко мне из культбудки в каких то рваных дерматиновых ботинках, претендовавших когда – то на статус модной обуви. Такие дешевые товары доставлялись почтой, после броской рекламы в почтовых каталогах, типа: «современные, суперлегкие ботинки всего за 199,99 тыс. рублей!». Нормальная обувь стоила тогда 600 – 700 тыс. Поэтому находились люди, которые, желая сэкономить, выписывали такого рода ширпотреб, чтобы наслаждаться « суперлёгкими» целый месяц, потому что дольше эти боты не жили.
- Здорово, Лёха! Как дела?
- Это самое, ничё так. Ботинки вот порвались , домой ,это самое, ехать не в чем.
- Где же ты взял такую дрянь?
- Это самое, «товары – почтой». Сэкономил, блин!
- Ладно, до города в рабочих валенках доберёшься.
- Да я на Большую землю, это самое, к матери в Магнитогорск после вахты собрался.
- Тогда в Свердловске или Челябинске по дороге купишь. Не экономь, смотри, больше. С наступающим тебя!
Не желая тянуть время, да и порядком подмерзая, я заскочил в кабину, полную сизого дыма, опустил её стекло и, воткнув передачу, поехал, махнув на прощание Лёхе. Тот остался слегка разочарованный слишком короткой беседой.
Предстояло проехать 10 километров в дыму. Путь получился экстремальный. Высунув в окно голову, я сбрасывал скорость и дышал свежим воздухом, моментально замерзая. Затем, набрав кислорода в легкие, забирался обратно и давил на газ. Пытаясь согреть лицо, терпел без дыхания сколько можно. И так много раз. Слезы текли не переставая, то от дыма, то от мороза. Многотонный КрАЗ плясал на ухабах, на которые уже бедолага – водитель и не обращал внимания – лишь бы доехать. Добрался до базы я чумазый и прокопченный, но вполне живой.
Новый год встретили здорово. Пили разумно, и было весело. Играли в разные игры и пели песни. К нам попал молодой канадец – специалист по химреагентам. Парень до этого не выпивал совсем, но тут, очарованный нашим радушием и непосредственностью, хорошо наклюкался. Помню, как обещал ему, что «завтра пойдём на медведя». Поему – то не пошли. Не вспомнить уже. Медведи, кажется, кончились.
Через день подошел срок окогчания моей вахты и я,2щ сразу из посёлка сел на поезд и поехал к родителям, через Свердловск и Челябинск в Казахстан. Уже через день я выбросил из головы работу и всё, что с ней связано до самого конца отпуска.
За тысячу километров от своего промысла, я бродил по огромному и чудному сооружению Челябинского Торгового центра.
Это здание, а даже вернее двухэтажная площадь, накрытая огромным каменным куполом, располагалось в центре города, на берегу реки Миасс, являлось достойным украшением городского пейзажа и памятником Советской архитектуры.
Там всегда было изобилие товаров, и народ специально съезжался сюда со всей области и даже из-за её пределов. В Торговом центре, как на вокзале, всегда было людно, а кое – где просто тесно. Выбирая подарки родным и оглядывая ассортимент магазина, я обошел весь универмаг. За несколько часов хождения по торговым секторам, я порядком устал, деньги кончились, гостинцы взяты, а все лица слились в одно. Пора было выбираться отсюда.… Проталкиваясь через очередь около какого- то обувного отдела, я уже заметил близость выхода, как вдруг кто – то огромной рукой схватил меня за плечо. Я развернулся, приготовившись дать отпор, и… увидел пару новых ботинок, которые торжественно держал перед моим лицом какой-то мужик в стоптанных валенках с простоватым большим лицом, которое я где – то видел…
- Это самое, ботинки вот купил! – голосом, продолжающим будто только что прерванный разговор, заявил он. Это был... Ну вы меня поняли!
Февраль 2006 г.