Второй час ночи, надо бы спать ложится, Леха, вон, уже без задних ног путешествует по царству Морфея, наигравшись мотоблоком, а я все сижу в кабинете, читаю "В лесах" Мельникова-Печерского и наслаждаюсь тем состоянием, когда, знаете,
...спать хочется, но можно и потянуть еще немного, а потом в теплую уютную постель, на подушку, со сладко слипающимися глазами, а пока еще чай в стакане остается и последнюю страничку дочитаю, а завтра будет большой, светлый, наполненный всякими интересными хлопотами и радостями день...
в общем, грех не продлить немножко такое ощущение.
И тут с первого этажа я слышу вой, весьма смахивающий на тот, который некогда раздавался с Гримпенской трсяины. Я любопытная, я иду туда. там в коридоре стоит папа с фонариком, высвечивая градусник за окном.
- Минус три, чтоб его!! Минус три!!
- Ну да, заморозки, как обещано. Но мы же укрыли всю рассаду в теплице.
- Мало укрыли! Если уже в начале ночи минус три... даже минус три с половиной - это несколько часов сурового минуса, а под утро еще холоднее будет... что же делать то, что же делать... буди Алексея, сейчас удлинителей нацепляем, вынесем в теплицу мой обогреватель...
- Па, до теплицы - 50 метров через лес, мы до утра в темноте все это монтировать будем
- Тогда свечки! У нас есть свечки?! Хоть чуть-чуть, но подогреют.
- Есть у нас свечки, не волнуйся, ща все сделаем. Только во что и куда их пихать, чтобы пожара не было...
Глубокой беззвездной ночью я брела по черной-пречерной и очень неровной тропе сквозь хрустящий заморозок. В руках у меня была большая старая кастрюля. В кастрюле стояли четыре банки из под варенья. Над каждой из банок дрожало и трепыхалось тревожное пламя свечи.
Кстати, когда я донесла все это до теплицы -кастрюля уже была ощутимо горячей: четыре свечи жгут не по-детски...
Конечно, к утру банки треснули, но зато вся рассада живехонька-здоровехонька. Кастрюлю пока в теплице оставили - еще два дня ночных минусов прогнозируют.