Найти в Дзене

О любви, мести, неизлечимой болезни и паркуре. Новый роман "Брат ответит" Часть IV.

Федор и Ярослав - братья. Старший -  бывший профессиональный спортсмен-гимнаст. Сейчас преподаёт паркур и заботится о младшем - неизлечимо больном. Он отказался сдать брата в интернат и сам оплачивает его  пребывание в дорогом реабилитационном центре. Их жизнь непроста, но стабильна. Однако очень скоро всё изменится - фатально и страшно.
Федор и Ярослав - братья. Старший - бывший профессиональный спортсмен-гимнаст. Сейчас преподаёт паркур и заботится о младшем - неизлечимо больном. Он отказался сдать брата в интернат и сам оплачивает его пребывание в дорогом реабилитационном центре. Их жизнь непроста, но стабильна. Однако очень скоро всё изменится - фатально и страшно.

IV.

- Ярославушка наш пришёл! – Привычно обрадовалась администратор.

Ярик обычно махал старшему рукой, но сегодня не попрощался. Сразу двинул в общий зал, полный самых разнообразных предметов. Паззлы, мягкие мячи, кубики, матрешки, яркие карточки. Федя каждый раз удивлялся, насколько увлеченно с этой белибердой возятся взрослые на вид люди.

Он проводил брата взглядом и спросил у Ксюши:

- А Оля – это кто?

Та округлила глаза:

- Вам Ярик про нее сказал?

- Угу. – Хмыкнул Федор.

- Прямо имя назвал? Потрясающе! – Улыбнулась: - Это явный прогресс! Меня он все годы упорно называет «тетей». - Схватилась за телефон, объяснила: - Начальнице позвоню, обрадую!

- Потом позвонишь. – Федя, на правах красавца и атлета, с девушкой был без церемоний. – Мне объясни сначала. Кто она?

– Педагог наш. С Ярославом очень плотно работала последние несколько месяцев. Они подружились – насколько это возможно.

- Я могу с ней поговорить?

- Нет. – Вздохнула Ксюша. – Ольга уволилась. Еще позавчера.

- Почему?

- Непонятно. – Понизила голос администратор. – Она просто заявление написала – и все, исчезла. Телефон выключен. С квартиры съехала.

- Откуда эти детали?

- Так ищем ее! Начальство в ярости! По кодексу ей хотя бы две недели надо было отработать. А по-хорошему – пока замену не найдём. Разве можно так уходить? Вон, Ярик ваш – потерянный какой.

Федор взглянул сквозь стеклянную стену общей залы. Младший брат забился в угол, подтянул колени к подбородку. Рядом с ним стояла милейшая девушка-преподаватель, что-то горячо вещала, но Ярик закрыл ладонями лицо и с каждым ее словом все глубже впивался ногтями в череп.

- Так чего эта ваша Оля ушла? Может, поссорилась с кем-то? – Предположил Федор.

- Я бы знала, - простодушно отозвалась Ксюша. – Третьего дня уже нервничала, а позавчера утром прибегает вся бледная, заявление на стол кинула, вещи похватала, вместо «До свидания» - «Только не ищите меня!» И усвистала.

- А она с одним Яриком работала – или с другими тоже?

- Господи, Федя, вы совсем, что ли, не в курсе о наших делах? Ольга Савельевна у них танцы вела! Балет ставила! Несколько дней назад премьера прошла, с большим успехом. Ваш Ярик главную партию исполнял. Ещё в Главный театр они вместе с ней ходили.

- Ах, да-да.

Вот, значит, кто эта Оля.

Ярик ничего о своих балетных подвигах не рассказывал – он о себе вообще говорил крайне редко, а тут ещё, видно, стыдился, что девчачьим делом увлёкся. Но Ксюша звонила, предупреждала: тогда-то репетиция, тогда-то премьера (разумеется, Фёдор на нее не ходил). Только радовался, что брат задерживается – а платить за дополнительное время не нужно.

Но чего эта Ольга, правда, смылась? Может, права мать? Зажал их особый ребенок преподшу в углу, перепугал до смерти? Естество у него изрядное.

Ярик, хотя и умел принимать душ самостоятельно, постоянно разбрызгивал воду, поэтому брат частенько приходил помогать-надзирать. И все гадал, о чем думали природа или Создатель, когда наделяли блаженного столь гигантским хоботом.

Он осторожно спросил у Ксюши.

– А она не из-за Ярика ушла? Я, хоть здоровый, себя в шестнадцать лет с трудом контролировал. А он-то недееспособный. Никаких норм и правил.

- Нет, что вы! – Отмахнулась Ксюша. – Ярик Олю только как педагога воспринимал. Да и потом у нас ведь видеонаблюдение!

«Да ладно. А парк? Он огромный, на все закоулки камер, точно, не напасешься».

Фёдор немного общался с другими горемыками-опекунами. Знал: если больной аутизмом подросток вожделеет, никакие морали-ограничения ему не писаны. И Оля – раз учитель – тоже прекрасно понимала: в полицию на психически больного не пожалуешься. Только и остается – если допек - убегать.

- Она хоть красивая была? – Поинтересовался у администратора.

- Обычная. Ни рыба, ни мясо. – Пригвоздила Ксюша. И кокетливо подбоченилась.

Федор, впрочем, на призывную улыбку не ответил. Сухо попрощался и вышел вон. М-да, дела. Если брат, действительно, начал зажимать в углу воспитательниц, из Центра его скоро попросят. По-западному вежливо, но неотвратимо. И ещё – вдруг осенило его – имеется один вариант. Самый неприятный. Хотя почему неприятный?

Если сбежала та самая – вообще отлично.

*

Друзья, читаем, подписываемся, ставим лайки, советуем канал друзьям!

Завтра - новый материал в рубрике "Поехали с Литвиновыми".