Таинственный остров Новая Голландия скрыт от глаз за кирпичными стенами. Ночью на наемной лодочке можно заплыть в канал, ведущий в глубь острова, — но не дальше чем на два метра. Лодочник так и говорит: «Дальше нельзя — военные». Это самый настоящий остров Невезения: что бы с ним ни делали — не идут дела. Впрочем, иногда трудно отличить невезение от везения. И раз уже сама судьба сопротивляется разрушению романтического образа Новой Голландии, может, и не надо отнимать ее у военных? Тем более что они поддерживают эту романтику с XVIII века.
Конечно, шансы попасть на закрытый остров все-таки существуют. Например, можно с уверенностью в голосе объявить себя клиентом пошивочной мастерской, следующим на примерку. Или, пользуясь романтикой белой ночи, безо всякого обмана попробовать сговориться с прапорщиком в будочке у «моста № 1». Это вполне реально, если посетитель — дама, а прапорщик в хорошем настроении (в моем случае все совпало, и режим секретности рухнул, оказавшись слабее воинской галантности). Но большая часть горожан все-таки наблюдает очертания Новой Голландии только через перила канала — сквозь ветки изрядно разросшихся тополей.
Остров, на котором находится комплекс «Новая Голландия», — искусственный. Он появился в 1720-х годах, когда невзрачный ручей, впадавший в Мойку, превратился в Адмиралтейский канал, а от Невы был прорыт другой канал — Крюков.
Еще при Петре на новом острове хотели соорудить романтичную усадебку с прудом, но руки не дошли. Зато в начале 1731 года было решено использовать остров для сушки и хранения лесоматериалов, необходимых для строительства кораблей. Выбор места был обусловлен близостью Адмиралтейства. На переданном Адмиралтейств-коллегии острове по проекту зодчего Коробова соорудили деревянные сараи для сушки дубового корабельного леса по-голландски — особыми штабелями. Когда эти строения пришли в ветхость, главный архитектор Адмиралтейства Савва Чевакинский создал проект ансамбля каменных строений для сушки леса «конусами», то есть в наклонном положении. Именно ему принадлежит идея строительства галерей по периметру острова, связанных арками над каналами для пропуска барж во внутренний «гаванец». В целом проект Чевакинского был утвержден, за исключением фасадов.
В 1765 году зодчему Ж. Б. Валлен-Деламоту было передано задание на проектирование новых фасадов, с которым он справился очень быстро. Изначально унылый складской комплекс архитектор-классицист решил изменить и украсить в соответствии со вкусами времени: придать благородство пропорциям, снабдить корпуса соответствующими архитектурными деталями и отметить узловые части — проход во внутренний канал и углы комплекса — характерными композициями. Подобную же операцию с петербургскими складами, выходящими к воде, раньше Деламота проделал Ринальди в Тучковом буяне, а несколько позже — Тома де Томон в Сальном буяне.
Невезение XVIII века
Возведение Новой Голландии по проекту Валлен-Деламота было начато в том же 1765 году. Однако в процессе строительства неожиданно обнаружилось, что план складских корпусов Чевакинского, в соответствии с которым Валлен-Деламот проектировал фасады, не совпадает с реальностью и даже не вписывается в очертания острова. За эту оплошность Чевакинского отстранили от работ и руководство строительством передали талантливому инженеру И. Герарду. Инженер предложил собственный вариант проекта фасада — без арки, и так был уверен в своей правоте, что настаивал на его утверждении. Однако проект Герарда все-таки был отвергнут, и оскорбленный автор не смог придумать ничего лучшего, как потерять проект соперника. Объяснение Герарда, куда девались чертежи Валлен-Деламота, оказалось на редкость простым и вызывающим доверие: «шед по дороге, обронил». Но, поскольку в Адмиралтейств-коллегии сохранилась копия проекта, выполненная Чевакинским, Герарду все-таки пришлось уточненный и видоизмененный им план Новой Голландии приводить в соответствие с утвержденным фасадным решением. Однако, поскольку величественный портал «подходящих размеров» сооружен был подполковником «по памяти», деламотовы арки оказались на полсажени ниже, чем нужно было для прохода груженных лесом плашкоутов. В результате всех этих передряг, ошибок и потерь комплекс не смогли выстроить так, чтобы он смотрелся законченным произведением.
Невезение XIX века
В начале позапрошлого столетия на территории Новой Голландии была открыта морская тюрьма, а в конце века — испытательный бассейн для кораблей и ряд других сооружений. Но основную часть площади по-прежнему занимали склады и прочие хозяйственные помещения флота. Все это хозяйство, хотя и необходимое, и важное, и нужное, постоянно пытались куда-нибудь переместить. По соседству строились: великокняжеский дворец, Благовещенская церковь и казармы гвардейского морского экипажа. Всем было ясно, что утилитарные заведения — мясосольни, маслотопки и кузницы исправительной тюрьмы — надо выводить из аристократического района куда-нибудь подальше, например в Кронштадт. И выводили, и перевозили, но вместо перевезенного, словно по волшебству, здесь все равно неизменно возникали какие-нибудь пошивочные мастерские или, того хуже, лаборатории с подозрительными химикатами. Кстати, в одной из таких лабораторий Дмитрий Менделеев проводил свои опыты по получению пироколлодия (бездымного пороха). Тут же находился бассейн для испытания моделей судов — первый в России и шестой в мире по своим масштабам. С бассейном соседствовали тюрьма и церковь, прачечные и помещения «для женатых чинов», мундирные магазины, цейхгаузы и даже радио-станция, при посредстве которой В. И. Ленин о чем-то взывал к революционным матросам. С восьмидесятых годов XIX века началась общественная дискуссия о переустройстве Новой Голландии«. Известный архитектор Людвиг Фонтана создал проект размещения на острове трех городских кварталов с площадью посередине. К 1900 году возникло первое акционерное общество для интеграции острова в городскую среду. Здания для концертов, базаров и съездов планировалось разместить «в роскошном сквере». Морское министерство подготовило собственный проект передислокации своих подразделений в Гребной порт с распродажей острова по частям. Но единовременно вывести разросшееся хозяйство с острова оказалось невозможным. Планы реконструкции так и остались планами.
Невезение XVIII века
После революции порядки в Новой Голландии стали только строже. В течение 80 лет остров считался закрытой зоной, на нем располагались части ВМФ, и никаких надежд на выселение их оттуда не было. В постсоветское время за Новую Голландию взялся первый мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак, памятником чему остался один расчищенный и отреставрированный портал. В 1990 году было создано акционерное объединение «Новая Голландия». Благодаря фантастической энергии архитектора Вениамина Фабрицкого и авторитету Собчака дело как будто сдвинулось. Французская строительная фирма «СВС» в составе крупной компании «Женераль Д`езо» согласилась практически на свои деньги и к тому же своими силами развивать остров в направлении, намеченном еще в XIX веке. Объектам культуры проект отводил 74 процента площадей, коммерции — 26 процентов. Городские власти говорили не о продаже памятника иностранцам, а только об аренде территории совместным предприятием «Петерфранс» сроком на 99 лет, причем только в той части острова, где возможно новое строительство. Но проект вызвал острую критику, в прессе началась активная антисобчаковская кампания. И французы, выполнив часть реставрационных работ, решили выйти из дела — европейские бизнесмены редко решаются идти против мнения общественности. Попытки собрать деньги на реконструкцию за счет частных пожертвований — например, во время телемарафона «Возрождение» в январе 1991 года — значительным успехом не увенчались. В середине девяностых годов остров в течение нескольких дней был открыт для всех. Осуществить эту идею удалось кураторам российско-британского художественного проекта «Emplacement». В нем приняли участие около тридцати художников из разных стран. Цель была благородной — привлечь всеобщее внимание к бедственному положению острова.
Невезение XXI века
Привлечь внимание получилось, но и только: теперь создано очередное ОАО, в котором решающий голос принадлежит городским властям. Был проведен архитектурный конкурс, в котором победил проект Юрия Митюрева. В соответствии с проектом на острове площадью 7,8 гектара сохраняются и охраняются пять памятников федерального значения. В то же время здесь создаются гостиницы, деловой центр и жилые апартаменты общей площадью сто тысяч квадратных метров, почти половина которых располагается в исторических зданиях. Остальное — в новых корпусах на месте сооружений, которые предполагается снести. Стоимость реализации проекта — около 100 миллионов долларов. Однако попытки вывода с острова военных снова ничем не увенчались — федеральные деньги на эти цели быстро иссякли. Удалось освободить только занимаемую ЦНИИ имени Крылова четверть острова. А поиски стратегического инвестора опять изрядно затянулись. Остров Невезения остается самой недоступной достопримечательностью в историческом центре Петербурга.
2003 год
Текст Екатерины Голубевой
Фотографии Дмитрия Горячева
https://adresaspb.ru/category/geography/chast-goroda/novaya-gollandiya/?sphrase_id=2457