…Этой ночью они почти не спали – пара мальчишек потерялись в лесу, а вместе с ними и Каюр, который обычно сопровождал ребятню в тайге. Когда к назначенному часу мальцы не вернулись, мать стала бить тревогу. Все сорвались было с места, но Матвеев отец остановил их окриком:
- А ну стой! Далёко ль собрались?
Мать потеряшек, Авдотья, крупная и румяная, вскинулась:
- Ну как куда, Матвей?! Сынов моих искать. Они ведь в тайге где-то, одни-одинешеньки….
В голосе явственно слышались слезы. Отец спросил как мог едко:
- А где именно ты их искать собралась? Куда они пошли, знаешь? Уйдете в другую совсем сторону, и что?
Авдотья села, прижав к некрасивому лицу крупные руки. Ее муж, хилый мужичонка Федька, встал с ней рядом и угрюмо спросил:
- А ты, Матвей, чего предлагаешь-то? Чего время-то мы теряем тут?
Отец спокойно глянул на него и ответил:
- Пара минут точно ничего не решат. А вот если уйдем не туда, то может быть худо.
На этих словах Авдотья не выдержала и завыла в голос. Отец рявкнул на нее:
- Ну-ка цыц! Не вой по ним раньше времени. Найдем пацанов твоих, никуда не денемся. Обвел взглядом всех собравшихся вокруг:
- Кто их видел и слышал с утра? Куда они собрались? Авдотья, что тебе сказали, когда ушли?
Авдотья промакивала глаза уголком передника и всхлипывала, ничего не говоря. Федька дернул ее за плечо:
- Ну! Чего молчишь?
Та дернула плечом:
- На речку собирались они. Удочку вон с собой взяли и пошли. Мы, говорит, сами научимся рыбу ловить. Будь она проклята, рыба эта. А вдруг они потонууули….
И она вновь завыла, заплакала. Так, ясно, от нее толку мало. Но главное он услышал – к реке собирались. И тут вперед вышел малец, в замызганной рубахе до колен, босой и весь какой-то измурзанный. Он робко глядел на взрослых и что-то тихо бубнил себе под нос. Отец сначала пытался расслышать, что он говорит, потом сказал громко:
- Тихо все!
Гул вокруг тут же стих, малец тоже аж присел от громкого окрика. Отец присел перед ним на корточки, взял за плечи и спросил тихо:
- Ну, чего ты? Сказывай, что хотел.
Малец приободрился и сказал уже чуть уверенней:
- Они на речку не пошли. Удочку за дом бросили, а сами на ток побежали, глухаря смотреть. Ванька так и сказал – не пойдем, мол, на речку. Ну их, харьюзов этих. Вот.
С этими словами он победно глянул вокруг. отец потрепал его по вихрастой голове, поднялся:
- Вот то. Двое идут к току, двое к реке. Матвей – он повернулся к сыну – ты к реке. Берешь Игнашку и идете. По пути осматриваете все кусты и кричите. Понял?
Матвей кивнул. Все понятно. Глянул на небо, махнул рукой Игнату и поспешил за винтовкой. Надвигалась ночь, и хотелось побыстрее отыскать мальцов. То, что с ними Каюр, заставляло волноваться чуть меньше. Этот пест скорее сам погибнет, чем даст их в обиду.
Отец же продолжал раздавать указания. И вскоре народ подхватился и рванул на поиски…
Матвей с Игнатом спешили к реке. Идти было далеко, часа три. И Матвей только диву давался – неужто и вправду братцы могли отправиться в этакую даль вдвоем?
Шли, заглядывая под каждый куст и временами покрикивая. Серко бежал впереди, настороженно принюхиваясь и иногда оглядываясь на Матвея…
До реки они не дошли. Когда вокруг было уже совсем темно, Серко вдруг рванулся в сторону, и вскоре оттуда донеслось его легкое повизгивание. Матвей с Игнатом не сговариваясь ринулись в ту сторону и… Глазам их престала такая картина:
На земле, свернувшись клубком, лежал Каюр. Голову он положил на спину свернувшегося таким же клубком белобрысого мальчонки лет восьми. Тот лежал, неловко отставив правую ногу, распухшую и грязную. Второй мальчонка, лет пяти такой же белый и грязный, сидел за спиной пса и гладил его по голове. Увидев Серко, младший подхватился и принялся его наглаживать, приговаривая:
- Серко, хороший, славный….
А у самого из глаз катятся крупные слезы.
Старший же лежал все так же молча, явно боясь шевелиться и тревожить ногу. Матвей подошел, присел перед ним, спросил, внимательно разглядывая ногу:
- Ну, Ванька, чего с тобой приключилось?
И тут старший разревелся. Заговорил, размазывая слезы грязным кулаком:
- Мы с Петькой…наперегонки…и Каюр с нами….а потом…потом….
Матвей погладил его по голове, заговорил успокаивающе:
- Ну-ну, все хорошо уже. Мы тебя нашли, счас к мамке отнесем. Сначала к деду Власу, он тебе ногу поправит.
При упоминании мамки оба мальца заревели в голос, выпуская страх. Пока никого рядом не было, держались, как два потерявшихся волчонка. А тут понятно, испуг их догнал. Темно, страшно, больно….
И тут заговорил Игнат:
- А Каюр-то каков молодец, а?
Он погладил пса, и тот благодарно зажмурился – затек лежать без движения.
Игнат же продолжил:
- Вы ему теперь косточки сахарные каждый день таскать должны. Он вас не бросил и Ваньке вон боль в ноге унял, а, Вань?
Ванька посветлевшими глазами поглядел на пса, погладил его, на миг забыв о болящей ноге. Матвей поднялся:
- Ладно, хватит рассиживаться. Мать уж извелась вся. Мечется по лесу, вас, оболтусов. Ищет. Пошли.
Вручил Игнату винтовку, подхватил Ваньку на руки и пошел упругим шагом…
...Когда они пришли к стану, у костра шла суета – отец готовился отряжать народ на ночные поиски. Все замолчали, увидев Матвея с Ванькой на руках. Авдотья кинулась к ним, попыталась схватить сына, прижать к груди…Матвей не дал:
- Погоди, теть Дотя. Нога у него повредилась. Ему к Влас Микитичу надо.
Дед Влас всем в деревне правил вывихи и переломы лечил. Вот и сейчас он принялся народ от костра отгонять:
- А ну разойдись! Разойдись, говорю! Мне свет нужен.
Все расступились, Матвей уложил Ваньку на лавку у костра. Младший Петька уже держался за мамкину юбку, а та гладила его по вихрам и смотрела на деда Власа. А тот уже кряхтя суетился вокруг лежащего на лавке Ваньки, смотрящего на деда испуганными глазами:
- Тааак – кряхтел дед, – это что ж тут у нас такое приключилось? Неужто поломал ногу-то?
Он аккуратно пробежался пальцами по стопе. Ванька испуганно зажмурился, готовясь к боли…но дед Влас уже убрал руку. Хмыкнул удовлетворенно:
- Нормально, жилу потянул. Повязку потуже с шерстью собачьей, да и молока с медом на ночь. И через пару седьмиц побежит опять…
Авдотья выдохнула, Ванька тоже заметно повеселел….
И вот теперь Матвей сидел в тепле у печки и кивал носом, проваливаясь в дрему и выныривая из нее временами. Отец, видя такую картину, тронул его за плечо:
- Сын, ты давай, подреми пока на лавке вон. Как приедут делегаты – он покатал на языке непривычное слово, - я тебя толкну.
Матвей кивнул, перебрался на соседнюю лавку и улегся, блаженно потянувшись до хруста в спине. Пара минут, и он провалился в сон…
Вы прочли фрагмент книги "Говорящий с травами". Приобрести книгу можно здесь https://ridero.ru/books/govoryashii_s_travami/