Строители-ликвидаторы рассказывают о трагических апрельских событиях
Авария на Чернобыльской АЭС считается одной из самых крупных техногенных катастроф в истории человечества. В разное время в ликвидации ее последствий принимали участие более 600 тысяч человек, среди которых немало представителей строительной профессии. Какой след в человеческой судьбе оставляет техногенная катастрофа, каково это, вести борьбу с невидимым врагом, в материале «РСГ».
Михаил САДОВСКИЙ: «Стояла задача максимально обезопасить население»
Мертвая тишина и специфический трупный запах в воздухе — именно такие ассоциации возникают у героя этого материала, когда речь заходит о чернобыльской катастрофе. Взрыв на ЧАЭС для начальника производства керамической плитки ОАО «Керамин» Михаила САДОВСКОГО — особая тема. Об этом факте своей биографии он никогда не любил распространяться, старался не афишировать, что несколько десятков лет назад был в числе так называемых ликвидаторов.
Родом Михаил Антонович из Минска. Все его детство прошло на ул. Тимирязева, где в 60-е годы прошлого столетия еще размещалась частная застройка.
— Прекрасно помню то время, когда водичку в дом приходилось носить ведрами, так что к полевым условиям жизни в чернобыльской зоне мне не пришлось привыкать, — делится воспоминаниями мой собеседник. — Настоящую мужскую закалку получил в армии. Служить довелось не где-нибудь, а в ракетных войсках стратегического назначения, наш полк базировался на территории Марийской АССР, в городе Йошкар-Ола.
По возвращении на малую родину Михаил Садовский трудоустроился на завод «Ударник». Впоследствии более четырех десятков лет своей жизни он посвятил именно этому предприятию. Здесь прошел путь от ученика слесаря до директора.
— В горбачевскую эпоху в трудовых коллективах была распространена практика выборов на любую руководящую должность. Народным голосованием назначали и начальников цехов, и руководителей отделов, и директоров предприятий. И вот представьте, когда я был лишь бригадиром бригады слесарей, народ выдвинул меня на должность начальника цеха. Горжусь тем, что сумел завоевать доверие и авторитет у заводчан, — признается герой публикации.
Нормальное течение человеческой жизни в один миг нарушила авария на Чернобыльской АЭС. Участие в ликвидации последствий техногенной катастрофы — особая страница в биографии Михаила Антоновича.
— Народ не знал точно, какого масштаба трагедия произошла в Чернобыле, но слухи нехорошие распространялись, — вспоминает мой собеседник. — В начале июня, когда я однажды вечером вернулся домой, в мою дверь постучали работники военкомата, вручили повестку на сборы по гражданской обороне.
Таких запасников, как Михаил Садовский, в простонародье называют «партизанами», собралось 1300 человек. Особый полк гражданской обороны сформировали в Околице. Организованной колонной солдаты двигались в направлении «израненной» атомной станции.
— Под Хойниками решили сделать привал. Всем выдали палатки вместимостью до десяти человек, и мы начали окапываться. Помню, первое, на что обратил внимание, так это гробовая тишина вокруг, в лесу не было слышно ни птиц, ни других животных. Вокруг стоял ужасный смрадный запах, видимо, живность была, но ее остатки до нашего прихода уже вывезли, — продолжает рассказ ликвидатор. — На следующий день мы переехали в деревню Рудаково, там решено было окончательно обосноваться.
По прибытию на место руководство сразу же пустило клич, что нужны люди, имеющие какое-либо представление о строительстве. Необходимо было строить хранилища для провизии, сооружать палатки для ночевки ликвидаторов. Вскоре организовалась строительная бригада из десяти человек, в числе которых и Михаил Садовский. На протяжении трех месяцев ликвидаторы, специализирующиеся на строительстве лагеря для полка гражданской обороны, в прямом смысле этого слова не вылезали из земли.
— Выроют в поле котлован экскаватором, а все остальное, мол, своими руками делайте. А людей много: нас, «партизан», без малого 1,5 тысячи с командованием, рядом полк срочников, чуть поодаль литовская сторона разместилась. Радиация была в самых верхних слоях земли, на уровне полуметра, дальше в недрах — все чисто. Поэтому землянки возводили большие — 30 х 15 м и четыре метра в глубину, — рассказывает мой собеседник.
По словам Михаила Антоновича, очутившись однажды в этих краях, невозможно было не восхититься красотой здешней природы. К тому же лето трагического 1986 года выдалось на удивление урожайным. Конечно же, людям было очень тяжело смириться с тем, что все это останется нетронутым.
— Таких красивых сочных вишен я больше не видел никогда в жизни. Поначалу мы с ребятами их даже ели, но когда командование заприметило, провели инструктаж, что это категорически запрещено, — вспоминает Михаил Садовский. — Перед нами стояла задача максимально обезопасить население, чтобы радиация не распространялась. Как бороться с невидимым врагом, без конкретного запаха и визуального воплощения, если честно, понимали с трудом. Это сейчас можно критиковать всех и вся, что вот, мол, неправильно поступали. Но, поверьте, тогда это была задача действительно не из простых.
За три месяца, проведенных на загрязненных территориях, ликвидатору дважды удалось побывать дома. Эти моменты действительно были бесценны.
— Нам сказали, что чем быстрее вы построите, тем раньше вас отправят домой. Вот мы и старались изо всех сил. Перед нашим отъездом на территории лагеря стали возводить целые здания, соорудили стационарную кухню, — вспоминает Михаил Антонович.
По словам моего собеседника, участие в ликвидации последствий аварий на Чернобыльской АЭС подвигнуло его к новым свершениям, стало прекрасным стимулом для дальнейшей жизни. Что-то удалось переосмыслить, на что-то начал смотреть совершенно другими глазами.
— По возвращении домой восстановился в университете, принялся за учебу, которую до этого почему-то решил забросить. Получил диплом тогда еще Белорусского политехнического института по специальности «Экономика и организация промышленности». Обзавелся семьей и продолжил свою работу на заводе «Ударник».
За многолетний плодотворный труд Михаил Садовский в разное время был удостоен множества наград. Самую знаковую из них — медаль «За трудовые заслуги», мой собеседник получал из рук Президента Беларуси.
И вот уже пятый год Михаил Антонович трудится начальником производства керамической плитки в ОАО «Керамин».
— И хоть пришел я совсем в другой коллектив, новичком себя никогда не чувствовал. Подход к управлению производством на заводах единый, структура работы хорошо знакома. За эту «пятилетку» ОАО «Керамин» массово перешел на машинно-цифровую печать. Если мы начинали только с двух единиц, то сейчас речь идет уже о девяти машинах. Безусловно, это позволяет существенно увеличить ассортимент продукции. К слову, сегодня это свыше 800 наименований. В 2018-м закупили итальянское оборудование. И уже с 15 февраля нынешнего года вовсю работает новая линия по производству облицовочной плитки, позволяющая производить строительные материалы самых разных форматов. Впервые в республике мы начали выпускать плитку в размере 25 х 75 см. Следующим этапом станет переход к производству в формате 30 х 90 см. Уверен, что даже самый взыскательный покупатель без проблем подберет у нас интересующий и по цветовой гамме, и по размерам продукт, — подчеркнул герой этой публикации.
Под началом Михаила Антоновича трудится 850 специалистов. Во владения начальника производства керамической плитки входят пять основных цехов и три отделения сервисных служб. Свободное время мой собеседник любит проводить в кругу семьи на даче, вдали от городской суеты.
Виктор БРАНОВЕЦ: «Половину деревень в буквальном смысле сравняли с землей»
По иронии судьбы в 1986 году повестку на сборы по гражданской обороне герой этой публикации получил в день своего рождения. Думал, что, как обычно, на все про все уйдет максимум месяц. Но, когда прочитал запись: «Участие в военных сборах по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС», стало понятно, что «как обычно» не получится.
Когда случился тот роковой взрыв, Виктору БРАНОВЦУ исполнилось 26 лет. К этому времени молодой человек успел отслужить в армии. Окончил Минский индустриальный техникум строительных материалов, где овладел специальностью техника-механика.
— Получается, что всю жизнь работаю на «Керамине». Все производственные практики во время учебы проходил именно здесь. В 1982 году окончательно пришел сюда по распределению, — рассказывает слесарь-ремонтник ремонтно-механической службы ПКП ОАО «Керамин».
Здесь Виктор Иванович познакомился и со своей будущей супругой Надеждой Фёдоровной. Одно время женщина работала на производстве сортировщицей. В 1983 году молодые люди сыграли свадьбу. Еще через год в семье случилось первое пополнение, к августу 1986-го ожидалось второе.
— У меня день рожденье 6 июня, прихожу домой, а на завтра уже повестка «в партизаны» лежит. После службы в армии, начиная с 1983-го, летом каждый год ездил на сборы. Однако в этот раз они проходили не по привычному для меня формату. Полк гражданской обороны сформировали в Околице и оттуда колонной нас, без малого 1,5 тысячи человек, отправили в чернобыльскую зону, — вспоминает Виктор Брановец.
Первую остановку запасники сделали неподалеку от города Хойники. Однако вблизи оказалось болото: за ночь все палатки стали мокрыми, а техника погрязла в трясине. Решено было обосноваться в деревне Рудаково Брагинского района. Отсюда запасники изо дня в день выезжали «на работу».
— Попал я в первую роту дегазации. В наши задачи входила обработка отселенных деревень, то есть пару дней работали в одном населенном пункте, затем переезжали в другой. Распределялись с ребятами по четыре человека на подворье, снимали десятисантиметровый слой земли. Тогда же такой техники не было, поэтому лопатами все делали: сначала нагружали на носилки, потом на бортовую машину. Землю вывозили на специальные могильники. Если сначала было запланировано обустройство двух-трех таких хранилищ, то по итогу получилось шесть, а то и больше. Все бы ничего, но когда мы через пару дней приезжали в следующую деревню, то уровень радиации в почве был тот же. Дома, хозяйственные постройки мыли специальными химическими растворами. Потом и вовсе половину этих деревень в буквальном смысле сравняли с землей, признали эти территории зоной отчуждения и поставили вокруг забор, — продолжает свой рассказ ликвидатор.
По словам Виктора Ивановича, за все время, которое он пробыл в чернобыльской зоне, температура воздуха не опускалась ниже 25 градусов. Работать приходилось в сложнейших погодных условиях.
— Представьте, на тебе несколько слоев нательной одежды и сверху специальный костюм химзащиты. Попробуй-ка помахать лопатой в 30-градусную жару! Мало того, требовали надевать респиратор. Через три дня кожу на лице так начинало стягивать, что впоследствии эти самые респираторы болтались без дела, — вспоминает Виктор Брановец. — На работу нас отправляли с дозиметрами, по распорядку после каждого трудового дня был душ. В лагере были обустроены специальные полевые бани. Кухня тоже работала полевая. Кормили хорошо: как сейчас помню, на каждого солдата выдавалось на 130 г мяса больше нормы. Периодически сюда приезжали военные медики, брали у всех кровь на анализы. Если были подозрения на заболевание, отправляли домой.
Дома Виктора Ивановича ждала беременная супруга с полуторагодовалым сынишкой. Только в августе, перед тем как Надежда Фёдоровна засобиралась в роддом, молодого человека отпустили домой. Два с половиной месяца, проведенных в зоне отчуждения, конечно же, не самым лучшим образом отразились на здоровье моего собеседника.
— Раньше каждый год проводили обязательные медосмотры ликвидаторов и членов их семей. Я и того больше, каждые три месяца вынужден был сдавать анализы. Со своим заболеванием крови однажды попал на прием к китайской профессуре, они тогда помогали белорусскими специалистами. Назначили они мне какие-то медикаменты, и спустя три месяца, медики не поверили своим глазам, болезнь отступила, — не скрывает своих эмоций ликвидатор.
Постепенно жизнь Виктора Ивановича перешла в нормальное русло. На родном «Керамине» он начинал трудовую биографию слесарем, был начальником смены. А в 1991 году перевелся в ремонтно-механическую службу производства керамической плитки. Здесь специалист отвечает за обеспечение работоспособности промышленного оборудования.
— Занимаемся обслуживанием третьего и четвертого цехов производства керамической плитки. Оборудование новой линии суперсовременное. Когда итальянцы производили монтаж, прошел соответствующее обучение. Имею наивысший, седьмой разряд слесаря, — говорит мой собеседник.
Ликвидатор признается, что больше всего в жизни он ценит каждую минуту, проведенную в кругу семьи. У Виктора Ивановича и Надежды Фёдоровны подрастают двое внучат. А вскоре в семье дочки, рожденной в трагическом 1986-м, ожидается еще одно пополнение.
“Республиканская строительная газета” №16 от 25 апреля 2019 года