Человеческое общение становится роскошью — так утверждает Нелли Боулс в нашумевшей статье, опубликованной в New York Times. Еще недавно повседневная онлайн-коммуникация была привилегией обеспеченных людей, но сегодня ситуация меняется на противоположную: богатые предпочитают персонализированные услуги, вовлекающие эмоциональный труд живых людей. Специфика нового тренда в том, что автоматизация и цифровизация становятся уделом бедных, тогда как человеческое взаимодействие превращается в предмет роскоши и демонстративного потребления.
На первый взгляд ситуация напоминает хорошо известный процесс, описанный экономическим историком Робертом Алленом применительно к индустриальной революции в Англии, — долговременные демографические эффекты депопуляции, вызванной чумой в XIV веке, привели к увеличению уровня заработной платы. Количество трудоспособного населения сократилось, что привело к снижению конкурентного давления на рынке труда и повышению заработной платы. В свою очередь, слишком дорогой человеческий труд сделал внедрение технологий не просто возможным, но и выгодным.
Возвращение тамагочи
Сегодня использование электронных гаджетов — в основном речь идет о смартфонах и планшетах — активно пропагандируется как средство снижения издержек, прежде всего, в работе таких отраслей, как образование и здравоохранение. Можно вспомнить недавние дискуссии о переходе к онлайн-образованию в России.
В США технологические стартапы, вроде Care.Coach, поставляющие программы-сиделки, позволяют медицинским учреждениям экономить существенные суммы денег. В статье Боулс кратко описывает принцип работы программы: это что-то вроде «тамагочи», электронной игрушки, хорошо знакомой детям 1990-х — виртуальный персонаж, живущий на планшете. Пользователь может общаться с программой примерно в том же режиме, в каком можно разговаривать с электронными помощниками в смартфонах; разница в том, что за виртуальную кошку «играют» работники, нанятые Care.Coach через аутсорсинг.
Однако основная функция похожих на Care.Coach программ — удовлетворять потребность пользователей в общении и эмоциональной привязанности. Боулс пишет со ссылкой на основателей компании, что виртуальное домашнее животное позволяет медицинским учреждениям экономить до 90 тысяч долларов просто за счет того, что пациенты, приходившие в экстренное приемное отделение лишь за поддержкой, теперь остаются дома со своими планшетами. С финансовой точки зрения сотрудники больницы не должны выполнять «непрофильные» функции социальных работников, и в теории такие программы, как Care.Coach, освобождают их от бремени дополнительных временных и финансовых затрат.
Цифровизация для бедных
Care.Coach — лишь один из примеров использования цифровых технологий для замещения труда социальных работников и медиков. Однако пример характерный, поскольку на нем хорошо заметны основные черты тренда:
Во-первых, технологии позволяют экономить время и силы работников социальной сферы, поэтому в конечном счете возникновение коммерческой ниши для подобных стартапов — результат неолиберальных реформ, направленных на сокращение социальных расходов государства.
Во-вторых, для этого используют самые простые технологии. Вопреки риторике, сопровождающей внедрение подобных программ, стартапы вроде Care.Coach имеют довольно отдаленное отношение к высоким технологиям — по сути, это всего лишь планшет с камерой, подключенный к службе технической поддержки, в которой заняты низкоквалифицированные работники на мизерной зарплате.
В-третьих, такого рода «цифровизация» изначально ориентирована на наиболее незащищенные слои населения — бедных, одиноких, пожилых людей, не имеющих доступа ни к привлекательной нише на рынке труда, ни к активной жизни в рамках своего сообщества или района. Хорошей иллюстрацией этих процессов является британский фильм 2016 года «Я, Дэниел Блэк».
В то же время богатые и сверхбогатые стремятся ровно к обратному — они тратят большие деньги, чтобы иметь возможность вернуться из «цифрового» мира в мир «аналоговый». Как пишет Боулс, технологическая элита Кремниевой долины сегодня все больше ценит возможности «отключения» от цифровых сетей (необходимость быть онлайн 24 часа в сутки стала частью обязательной трудовой дисциплины для работников среднего и низшего звеньев корпоративной иерархии), и в особенности школьного образования для своих детей с минимальным использованием цифровых технологий.
Человек — это звучит... дорого
Боулс пишет, что подобная динамика отчасти объясняется стремлением к демонстративному потреблению — реакцией на сущностную демократичность цифровых технологий: компьютеры и смартфоны сравнительно дешевы, а принадлежность отдельных моделей и линеек гаджетов к сегменту товаров роскоши не связана с их функциональностью, большинство онлайн-сервисов бесплатны и не дают возможности для демонстрации социального статуса.
Вторая причина — это моральная паника, связанная с исследованиями психологов и специалистов по процессам обучения, указывающими на негативное влияние гаджетов на когнитивные способности детей в раннем возрасте.
Кроме того, превращение человеческого взаимодействия, вовлекающего эмоции и способствующего социализации детей и подростков, в предмет роскоши может быть связано с тем, что в эпоху быстрого развития и удешевления технологий «человеческие» качества и способности, пока не поддающиеся автоматизации, становятся и важнее, и дороже.
Дмитрий Жихаревич