Когда Наташа вышла к доске, весь класс дружно взорвался от хохота. Наташа недоуменно оглянулась. Одноклассники не просто смеялись — стонали от смеха, держась за животы и утирая рукавами слезы. Наташа пробежалась глазами по своей одежде настолько, насколько мог охватить собственную фигуру взгляд человека. Все вроде бы в порядке: колготки не порваны, юбка не перекручена. Но хохот не умолкал и громче всех, взвизгивая от переизбытка эмоций, корчились от смеха Вадим и Светка, сидящие за партой сзади ее. Учительница, вскинув взгляд на класс поверх очков, громко постучала шариковой ручкой по поверхности стола: — Это что за базар-вокзал? Ну-ка, тихо!
Волна смеха немного поубавилась, но все еще продолжала свое движение. Вера Павловна, седоволосая и сухощавая, немало повидавшая на своем веку за годы работы в школе и потому уже ничему не удивляющаяся, встала из-за стола и подошла к Наташе.
— Ну-ка, повернись, — приказала она растерянной девочке. Не дожидаясь, когда та выполнит ее просьбу, сама за плечо развернула ее к себе спиной, — Какая глупая и нехорошая шутка, — укоризненно проговорила учительница, снимая со спины ученицы прикрепленный булавкой тетрадный лист. Вера Павловна быстро его скомкала и бросила в мусорное ведро, но Наташа успела прочитать написанные толстым фломастером два слова: «Ищу мужа». Жгучая краска стыда залила ее лицо, к горлу подступили слезы и девочка, рыдая, выбежала из класса.
Как давно это было! Наташа тогда училась в 9-м классе. Скороспелый роман с Вадимом случился летом. Вера Павловна попросила Наташу подтянуть его по физике, а красавчик Вадим неожиданно проявил к ней более глубокие чувства, чем просто благодарность за то, что она не дала остаться ему на второй год. То лето навсегда запечатлелось в памяти горячими поцелуйчиками и нескромными ласками ее одноклассника. Но 1-го сентября на школьной линейке появилась новенькая девочка по имени Света. Ее имя удивительно сочеталось со всем ее обликом — светлая, воздушная, словно сотканная из звезд. Непостоянный Вадим беспечным мотыльком переметнулся к сказочной красотке, разбив тем самым бедное Наташино сердечко. Предательство всегда болезненно переносится, но положение Наташи было еще более мучительным от того, что оба они, Вадим и Света, постоянно искали повод, чтобы зло над ней подшутить. Что поделаешь, дети бывают порой так жестоки по отношению к своим сверстникам. После происшествия с запиской Наташа две недели не ходила в школу. В тот день она ушла с уроков, дома залезла с головой под толстое ватное одеяло, чтобы мама не слышала ее всхлипываний. После занятий девочки-одноклассницы принесли ее сумку с учебниками, пояснив маме, что у Наташи разболелась голова, поэтому она ушла. А вечером у нее действительно поднялась высокая температура, и обеспокоенная мама вызвала «скорую».
— Есть небольшое покраснение в горле, но ничего страшного, —успокоил маму пухлощекий врач, -- Теплое питье, постельный режим и через пару дней будет ваша девочка, как новенькая.
Наташа покорно глотала разноцветные пилюли, прописанные ей врачом, но пролежала не пару дней, а целых две недели, прижимая к себе свою любимую книгу «Камо грядеши». По ночам просыпалась и мучительно пыталась отогнать от себя преследующие ее воображение образы ехидно смеющихся Вадима и Светки. Что она им плохого сделала? Ей никогда не вырвать из своего сердца Вадима, но это ее беда, а не вина. А еще ее беда в том, что она, такая же, как мама, очень тихая и застенчивая. Мама никогда не умела за себя постоять, потому и живет одна, без мужа. Ей плохо, но она молчит, терпит. Вот и Наташа молчит, ничего маме не рассказывает про то, что случилось с ней в школе. Зачем еще больше маму расстраивать? Все равно, как говорит баба Настя, злых людей, что тараканов, ничем не извести.
— Смотрите, какая красивая пара! Кен и Барби! — слышала Наташа отзывы окружающих о Вадиме и Светлане. Они действительно смотрелись великолепно: атлетически сложенный, высокий, загорелый брюнет со сверкающими карими глазами и холеная, изящная, всегда модно одетая (еще бы, дочь военного) яркая блондинка. Наташа нашла в себе силы достойно пережить эту школьную трагедию, и даже выпускные экзамены сдала лучше всех. Без всякой протекции легко поступила и блестяще завершила учебу в столичном институте. С дипломом о высшем образовании вернулась в свой небольшой городок, трудоустроилась в солидное учреждение и довольно за короткий срок снискала себе славу толкового программиста. Стрелка на циферблате невидимых небесных часов совершала оборот за оборотом, а Наташа все оставалась одна. В день юбилея, когда Наташе исполнилось 30 лет, коллеги подарили ей маленького котеночка, породистого красавчика-перса.
— Хэппи бест дэй ту ю-ю-ю… — дружным хором встретили Наташу коллеги, когда она появилась утром на работе. Порозовевшая от удовольствия за порученную ей важную миссию секретарша Галочка вручила виновнице торжества пушистый белый шарик. В прошлом году, когда провожали на пенсию бухгалтершу, коллектив подарил ей плюшевого мишку. Поэтому Наташа, принимая подарок, сначала подумала, что это тоже какая-нибудь игрушка. Каково же было ее удивление, когда белый шарик, попав к ней, встряхнул ушками и чихнул. Наташа от неожиданности чуть не выпустила его из рук, а коллеги со смехом зааплодировали.
— Ну вот, теперь ты будешь не одна, — звонко чмокая Наташу в обе щеки, проговорила Динара Максимовна, тоже программист по профессии и мать-наставница по призванию для всего коллектива. Сказанное больно кольнуло душу. На глаза Наташи набежали слезы, но она быстро с ними справилась. Да, одиночество — это ее бич. Год назад ушла из жизни мама. Ушла так же тихо и незаметно, как и жила. А незадолго до этого они вместе оплакивали смерть бабы Насти. После этих печальных событий из каждого угла квартиры на нее угрюмо смотрело одиночество и никаких перемен в ближайшем будущем не намечалось. И вот теперь в ее жизни появилось, живое существо, требующее к себе заботы и внимания. Не долго думая, Наташа окрестила его Снежком и с благодарностью думала о том, как же ей повезло, что в ее коллективе такие чуткие, отзывчивые люди. А Динара Максимовна все равно продолжала исподтишка ее «воспитывать»:
— Что это ты, красотуля, все одна да одна сидишь, из дома носу не кажешь? А ну-ка, губки — поярче, юбку — покороче и давай на молодежную тусовку куда-нибудь. Эх, что за напасть такая: у нас в коллективе ни одного мужика нет, одни бабы.
— Да не нужен мне никто, Динара Максимовна, у меня же теперь Снежок есть. А вы не помните, куда я журнал учета положила? Только что в руках держала, — дипломатично пыталась уйти от темы Наташа.
— Ну-ну, тоже мне позиция. Да женщина для того и живет на свете, чтобы любить и детишек рожать, — продолжала ворчать Динара Максимовна. Наташа полностью разделяла ее мнение, но как сказать окружающим о том, что за 3 десятка лет она так и не научилась лукаво прищуривать ресницы, звонко хохотать над неумными шутками местных ловеласов и объясняться туманными полунамеками? А все, что она имела в своем арсенале — строгая высокая прическа, всегда наглухо застегнутая блузка, и манера держаться суховато-официально — лишь отпугивало потенциальных ухажеров. Лишь во сне под шелест листвы и посвистывание ветра она видела себя кружащуюся в воздушном танце с Вадимом. Ее каштановые волосы переплетались со звездами, Вадим ей нежно шептал слова, от которых хотелось плакать и смеяться одновременно, а его сильные ладони скользили по ее плечам. Но просыпалась Наташа от того, что Снежок тонко пищал у нее над ухом, требуя к себе внимания.
Близился сентябрь. Наташины коллеги-ровесницы жили первосентябрьскими заботами, думали о том, как достойно снарядить своих чад к новому учебному году. Наташа избегала разговоров на эту тему. Первый день осени всегда напоминал ей ту школьную линейку, когда она перехватила восторженный взгляд Вадима, буквально впившегося глазами в Светкину фигуру. Да и некого ей было отправлять в школу.
— Ты у меня еще маленький, до школы не дорос, — шутя, она говорила Снежку. Как все одинокие люди, Наташа быстро привязалась к своему питомцу, не подозревая о том, что скоро он резко перевернет всю ее жизнь и случится это именно 1-го сентября. В этот день Наташа пришла с работы, как обычно, в половине шестого. Снежок не выбежал ей на встречу, и это ее сразу насторожило. Наташа заглянула вглубь комнаты, прошла на кухню — котенка нигде не было. Взгляд ее упал на раскрытое окно, и сердце тревожно забилось от недобрых предчувствий. Как же это она забыла его закрыть утром? А Снежок за несколько месяцев заметно подрос, осмелел, стал проявлять острое любопытство ко всему, что делается в окружающем мире и вот результат — выпрыгнул со второго этажа, а ведь это тоже высота. Наташа бросилась к входной двери. В ту же минуту в квартиру позвонили. Наташа распахнула дверь и лицом к лицу оказалась перед высоким молодым человеком, который держал за пазухой своей куртки ее любимчика.
— Хозяйка, мне сказали, что это ваш кот, забирайте.
— Ой, да как же это? Где вы его нашли? Он цел? Что с ним? — дрожащим голосом вопрошала Наташа.
— Все в порядке. На дереве сидел, чуть снял его.
— Бедняжка. Он из окна выпал. Иди ко мне, малыш.
Но Снежок мертвой хваткой вцепился в клетчатую рубашку мужчины и ни за что не хотел с ним расставаться.
— Да вы пройдите, не стойте на пороге. Сейчас я вас от него освобожу. Он просто сильно напуган.
Мужчина послушно сделал шаг вперед, и Наташа к великому своему изумлению узнала в нем Вадима. Время немного поработало над его внешностью и что-то в нем, конечно, изменилось, но сомнений не было — это он. Узнал свою бывшую одноклассницу и Вадим. Неловкая пауза затягивалась и, спасая положение, Вадим смущенно произнес:
— Вот это встреча! А ты не очень изменилась. Как поживаешь?
Наташа понимала, что кроме банальных фраз вежливости они друг другу ничего сказать не могут, но правила приличия все же требовали проявить к нежданному гостю хоть какое-то участие и внимание.
— Проходи, Вадим, присаживайся. Сейчас Снежок успокоится и сам тебя отпустит. А ты пока расскажи о себе. Какими судьбами здесь? Я слышала, что ты за границей где-то живешь. Может, чаю? — предложила Наташа.
Похоже, Вадиму некуда было спешить.
— Ну, что же, можно и чаю, — ответил Вадим, улыбнувшись.
Снежок, переживший стресс после прыжка в окно, расслабил, наконец, коготки, спрыгнул с рук своего спасителя и важно направился к миске восстанавливать свое драгоценное кошачье здоровье. А бывшие одноклассники расположились за кухонным столиком. Тихонько позвякивали чайные ложечки, неторопливо лилась беседа.
— Да особо-то рассказывать и нечего. Мы со Светкой поженились. Жили в Германии. Там ее отец служил. Потом расстались.
— Ну, бывает. Жаль, конечно. Все только о том и твердили, как вы подходите друг другу.
— А в жизни оказалось по-другому. Ну, ничего страшного, просто у нее своя жизнь, у меня своя. Все хорошо.
Но Наташа видела, как мучительно больно даются ему воспоминания о прошлом, и перевела разговор в иное русло.
— Знаешь, мне так неудобно за то, что мы в школе были такими дикарями. Ты не держи на меня зла за это, — виновато проговорил Вадим, собираясь уходить.
— Да ладно, мы же детьми тогда были, — улыбнулась Наташа. Вадим ушел, а Наташа весь вечер бесцельно ходила по квартире, пытаясь хоть что-то сделать полезное, но все валилось из рук. На следующий день она гостей не ждала, но когда в дверь позвонили, сразу подумала: «Это Вадим». И не ошиблась. Вадим с сияющей улыбкой вручил ей огромную коробку зефира.
— Это тебе к чаю. Я же вчера все твое печенье уничтожил. Так это компенсация, — и тут же убежал, сославшись на срочные дела. А еще через день в учреждении, где работала Наташа, появилась девушка с огромным букетом роз и поинтересовалась, глядя в бумажку: «Кто тут у вас Наталья Макарова? Я из цветочного магазина, мне надо ей цветы передать. Букет и доставка оплачены». Девушка не сказала, от кого эти цветы, но Наташа и так знала, кто оказал ей такой приятный знак внимания. Целый день коллеги Наташи искали повод, чтобы зайти к ней в кабинет и полюбоваться букетом. Все загадочно улыбались и переглядывались, а в конце рабочего дня вездесущая Динара Максимовна затащила ее в свой кабинет.
— Слушай, красотуля, мы живем в маленьком городке, который правильно было бы называть большой деревней. Я тут поспрашивала своих знакомых и кое-что узнала? Этот твой… который цветочки тебе… был, оказывается женат на дочке…
Наташа не дала ей договорить:
— Да знаю я, Динара Максимовна. Мы же с ним бывшие одноклассники. Он мне об этом говорил.
— Да? И про суицид он тебе говорил? И про судимость? — прищурив глаза, полюбопытствовала Динара Максимовна.
— Про какую судимость?
— Ага, вот и не знаешь. Значит слушай. Они развелись, потому что он застукал свою жену, когда она занималась любовью с каким-то военным чином, там, в Германии. И как я понимаю, любил он ее безумно, поэтому, дурак, вены себе резал. Помереть ему, правда, не дали, спасли. А перед этим он пытался свести счеты и с женой и с ее любовником. Там были разборки, чуть не убил он его. Отсидел за это свой срок. А сюда приехал к своей бабке на постоянное место жительство. Работу ищет. Понятно дело, мосты сожжены и все, чем жил раньше, потеряно, но жить все равно как-то надо. Поэтому, Наташенька, смотри. С такими надо осторожнее. Это люди неуравновешенные, — назидательно завершила свою речь Динара Максимовна.
Наташа побледнела. Теперь она поняла, почему Вадим все время как-то странно одергивал на рукавах манжеты — прятал шрамы, указывающие на его душевные страдания. Да, предательство любимого человека — это действительно адская боль, Наташа по себе знает. Не спеша возвращалась она с работы через небольшой скверик. Кроны каштанов были тронуты задумчивой осенью, но ласковые солнечные лучи обещали еще немало ясных дней впереди. Вадим встретил Наташу неподалеку от ее дома и сделал вид, что встреча произошла случайно.
— Привет, одноклассница. Слушай, ты не против, если я тебя приглашу в кафешку на мороженое? Понимаешь, столько лет прошло, я уже никого здесь не знаю. Все разлетелись, кто куда.
— А если бы не разлетелись, не пригласил бы? — улыбнулась в ответ Наташа.
Вадим глубоко вздохнул.
— Наташа… — продолжил он после небольшой паузы, — я рад тому, что все есть так, как есть. Я с первой же минуты нашей встречи почувствовал, как с тобой легко и спокойно. А мне этого сейчас так не хватает. Что нам мешает быть вместе?
— Вадим, знаешь…спасибо за цветы. Мне действительно приятны эти знаки внимания. Но ты думаешь, что можно вернуть прошлое? Ты ведь сейчас просто ищешь возможность как-то отвлечься от тех бед, которые на тебя свалились. И я так понимаю, что на данный момент я для тебя просто спасительная соломинка и только. А на какой срок, не известно. До нового увлечения?
Влад грустно улыбнулся:
— Ты все знаешь… Конечно, такие вещи не утаишь. Да я и не собирался ничего скрывать, просто говорить об этом трудно. Понимаю тебя. Я столько боли тебе причинил, но как видишь, мне это аукнулось во много раз больнее. Да только я почему-то верю, что все уже в прошлом, и твои беды и мои. А в настоящем есть два человека, которые нужны друг другу. Давай не упустим этот шанс.
Вадим нежно провел рукой по ее щеке, затем обнял, не обращая внимания на прохожих. Наташа не отстранила его руки. Зачем врать себе самой? Она действительно любила его все эти годы. Моральные травмы быстро не проходят, Наташа это знала. И пусть в его душе еще живет боль из-за другой женщины, но теперь только от нее зависит, насколько эта боль будет сильна и долговечна.
— Ты простишь меня, Наташа? И согласишься быть моей женой, да? — С робкой надеждой в голосе спросил Вадим, заглядывая ей в глаза.
Наташа обреченно вздохнула:
— Куда ж деваться? Ты Снежку понравился очень, а я его мнением дорожу.
Оба весело рассмеялись и, обнимаясь, направились к Наташиному дому, где на подоконнике второго этажа их нетерпеливо поджидал пушистый белый котенок.
Когда Наташа вышла к доске, весь класс дружно взорвался от хохота. Наташа недоуменно оглянулась. Одноклассники не просто смеялись — стонали от смеха, держась за животы и утирая рукавами слезы. Наташа пробежалась глазами по своей одежде настолько, насколько мог охватить собственную фигуру взгляд человека. Все вроде бы в порядке: колготки не порваны, юбка не перекручена. Но хохот не умолкал и громче всех, взвизгивая от переизбытка эмоций, корчились от смеха Вадим и Светка, сидящие за партой сзади ее. Учительница, вскинув взгляд на класс поверх очков, громко постучала шариковой ручкой по поверхности стола: — Это что за базар-вокзал? Ну-ка, тихо!
Волна смеха немного поубавилась, но все еще продолжала свое движение. Вера Павловна, седоволосая и сухощавая, немало повидавшая на своем веку за годы работы в школе и потому уже ничему не удивляющаяся, встала из-за стола и подошла к Наташе.
— Ну-ка, повернись, — приказала она растерянной девочке. Не дожидаясь, когда та выполнит ее просьбу, сама за плечо развернула ее к себе спиной, — Какая глупая и нехорошая шутка, — укоризненно проговорила учительница, снимая со спины ученицы прикрепленный булавкой тетрадный лист. Вера Павловна быстро его скомкала и бросила в мусорное ведро, но Наташа успела прочитать написанные толстым фломастером два слова: «Ищу мужа». Жгучая краска стыда залила ее лицо, к горлу подступили слезы и девочка, рыдая, выбежала из класса.
Как давно это было! Наташа тогда училась в 9-м классе. Скороспелый роман с Вадимом случился летом. Вера Павловна попросила Наташу подтянуть его по физике, а красавчик Вадим неожиданно проявил к ней более глубокие чувства, чем просто благодарность за то, что она не дала остаться ему на второй год. То лето навсегда запечатлелось в памяти горячими поцелуйчиками и нескромными ласками ее одноклассника. Но 1-го сентября на школьной линейке появилась новенькая девочка по имени Света. Ее имя удивительно сочеталось со всем ее обликом — светлая, воздушная, словно сотканная из звезд. Непостоянный Вадим беспечным мотыльком переметнулся к сказочной красотке, разбив тем самым бедное Наташино сердечко. Предательство всегда болезненно переносится, но положение Наташи было еще более мучительным от того, что оба они, Вадим и Света, постоянно искали повод, чтобы зло над ней подшутить. Что поделаешь, дети бывают порой так жестоки по отношению к своим сверстникам. После происшествия с запиской Наташа две недели не ходила в школу. В тот день она ушла с уроков, дома залезла с головой под толстое ватное одеяло, чтобы мама не слышала ее всхлипываний. После занятий девочки-одноклассницы принесли ее сумку с учебниками, пояснив маме, что у Наташи разболелась голова, поэтому она ушла. А вечером у нее действительно поднялась высокая температура, и обеспокоенная мама вызвала «скорую».
— Есть небольшое покраснение в горле, но ничего страшного, —успокоил маму пухлощекий врач, -- Теплое питье, постельный режим и через пару дней будет ваша девочка, как новенькая.
Наташа покорно глотала разноцветные пилюли, прописанные ей врачом, но пролежала не пару дней, а целых две недели, прижимая к себе свою любимую книгу «Камо грядеши». По ночам просыпалась и мучительно пыталась отогнать от себя преследующие ее воображение образы ехидно смеющихся Вадима и Светки. Что она им плохого сделала? Ей никогда не вырвать из своего сердца Вадима, но это ее беда, а не вина. А еще ее беда в том, что она, такая же, как мама, очень тихая и застенчивая. Мама никогда не умела за себя постоять, потому и живет одна, без мужа. Ей плохо, но она молчит, терпит. Вот и Наташа молчит, ничего маме не рассказывает про то, что случилось с ней в школе. Зачем еще больше маму расстраивать? Все равно, как говорит баба Настя, злых людей, что тараканов, ничем не извести.
— Смотрите, какая красивая пара! Кен и Барби! — слышала Наташа отзывы окружающих о Вадиме и Светлане. Они действительно смотрелись великолепно: атлетически сложенный, высокий, загорелый брюнет со сверкающими карими глазами и холеная, изящная, всегда модно одетая (еще бы, дочь военного) яркая блондинка. Наташа нашла в себе силы достойно пережить эту школьную трагедию, и даже выпускные экзамены сдала лучше всех. Без всякой протекции легко поступила и блестяще завершила учебу в столичном институте. С дипломом о высшем образовании вернулась в свой небольшой городок, трудоустроилась в солидное учреждение и довольно за короткий срок снискала себе славу толкового программиста. Стрелка на циферблате невидимых небесных часов совершала оборот за оборотом, а Наташа все оставалась одна. В день юбилея, когда Наташе исполнилось 30 лет, коллеги подарили ей маленького котеночка, породистого красавчика-перса.
— Хэппи бест дэй ту ю-ю-ю… — дружным хором встретили Наташу коллеги, когда она появилась утром на работе. Порозовевшая от удовольствия за порученную ей важную миссию секретарша Галочка вручила виновнице торжества пушистый белый шарик. В прошлом году, когда провожали на пенсию бухгалтершу, коллектив подарил ей плюшевого мишку. Поэтому Наташа, принимая подарок, сначала подумала, что это тоже какая-нибудь игрушка. Каково же было ее удивление, когда белый шарик, попав к ней, встряхнул ушками и чихнул. Наташа от неожиданности чуть не выпустила его из рук, а коллеги со смехом зааплодировали.
— Ну вот, теперь ты будешь не одна, — звонко чмокая Наташу в обе щеки, проговорила Динара Максимовна, тоже программист по профессии и мать-наставница по призванию для всего коллектива. Сказанное больно кольнуло душу. На глаза Наташи набежали слезы, но она быстро с ними справилась. Да, одиночество — это ее бич. Год назад ушла из жизни мама. Ушла так же тихо и незаметно, как и жила. А незадолго до этого они вместе оплакивали смерть бабы Насти. После этих печальных событий из каждого угла квартиры на нее угрюмо смотрело одиночество и никаких перемен в ближайшем будущем не намечалось. И вот теперь в ее жизни появилось, живое существо, требующее к себе заботы и внимания. Не долго думая, Наташа окрестила его Снежком и с благодарностью думала о том, как же ей повезло, что в ее коллективе такие чуткие, отзывчивые люди. А Динара Максимовна все равно продолжала исподтишка ее «воспитывать»:
— Что это ты, красотуля, все одна да одна сидишь, из дома носу не кажешь? А ну-ка, губки — поярче, юбку — покороче и давай на молодежную тусовку куда-нибудь. Эх, что за напасть такая: у нас в коллективе ни одного мужика нет, одни бабы.
— Да не нужен мне никто, Динара Максимовна, у меня же теперь Снежок есть. А вы не помните, куда я журнал учета положила? Только что в руках держала, — дипломатично пыталась уйти от темы Наташа.
— Ну-ну, тоже мне позиция. Да женщина для того и живет на свете, чтобы любить и детишек рожать, — продолжала ворчать Динара Максимовна. Наташа полностью разделяла ее мнение, но как сказать окружающим о том, что за 3 десятка лет она так и не научилась лукаво прищуривать ресницы, звонко хохотать над неумными шутками местных ловеласов и объясняться туманными полунамеками? А все, что она имела в своем арсенале — строгая высокая прическа, всегда наглухо застегнутая блузка, и манера держаться суховато-официально — лишь отпугивало потенциальных ухажеров. Лишь во сне под шелест листвы и посвистывание ветра она видела себя кружащуюся в воздушном танце с Вадимом. Ее каштановые волосы переплетались со звездами, Вадим ей нежно шептал слова, от которых хотелось плакать и смеяться одновременно, а его сильные ладони скользили по ее плечам. Но просыпалась Наташа от того, что Снежок тонко пищал у нее над ухом, требуя к себе внимания.
Близился сентябрь. Наташины коллеги-ровесницы жили первосентябрьскими заботами, думали о том, как достойно снарядить своих чад к новому учебному году. Наташа избегала разговоров на эту тему. Первый день осени всегда напоминал ей ту школьную линейку, когда она перехватила восторженный взгляд Вадима, буквально впившегося глазами в Светкину фигуру. Да и некого ей было отправлять в школу.
— Ты у меня еще маленький, до школы не дорос, — шутя, она говорила Снежку. Как все одинокие люди, Наташа быстро привязалась к своему питомцу, не подозревая о том, что скоро он резко перевернет всю ее жизнь и случится это именно 1-го сентября. В этот день Наташа пришла с работы, как обычно, в половине шестого. Снежок не выбежал ей на встречу, и это ее сразу насторожило. Наташа заглянула вглубь комнаты, прошла на кухню — котенка нигде не было. Взгляд ее упал на раскрытое окно, и сердце тревожно забилось от недобрых предчувствий. Как же это она забыла его закрыть утром? А Снежок за несколько месяцев заметно подрос, осмелел, стал проявлять острое любопытство ко всему, что делается в окружающем мире и вот результат — выпрыгнул со второго этажа, а ведь это тоже высота. Наташа бросилась к входной двери. В ту же минуту в квартиру позвонили. Наташа распахнула дверь и лицом к лицу оказалась перед высоким молодым человеком, который держал за пазухой своей куртки ее любимчика.
— Хозяйка, мне сказали, что это ваш кот, забирайте.
— Ой, да как же это? Где вы его нашли? Он цел? Что с ним? — дрожащим голосом вопрошала Наташа.
— Все в порядке. На дереве сидел, чуть снял его.
— Бедняжка. Он из окна выпал. Иди ко мне, малыш.
Но Снежок мертвой хваткой вцепился в клетчатую рубашку мужчины и ни за что не хотел с ним расставаться.
— Да вы пройдите, не стойте на пороге. Сейчас я вас от него освобожу. Он просто сильно напуган.
Мужчина послушно сделал шаг вперед, и Наташа к великому своему изумлению узнала в нем Вадима. Время немного поработало над его внешностью и что-то в нем, конечно, изменилось, но сомнений не было — это он. Узнал свою бывшую одноклассницу и Вадим. Неловкая пауза затягивалась и, спасая положение, Вадим смущенно произнес:
— Вот это встреча! А ты не очень изменилась. Как поживаешь?
Наташа понимала, что кроме банальных фраз вежливости они друг другу ничего сказать не могут, но правила приличия все же требовали проявить к нежданному гостю хоть какое-то участие и внимание.
— Проходи, Вадим, присаживайся. Сейчас Снежок успокоится и сам тебя отпустит. А ты пока расскажи о себе. Какими судьбами здесь? Я слышала, что ты за границей где-то живешь. Может, чаю? — предложила Наташа.
Похоже, Вадиму некуда было спешить.
— Ну, что же, можно и чаю, — ответил Вадим, улыбнувшись.
Снежок, переживший стресс после прыжка в окно, расслабил, наконец, коготки, спрыгнул с рук своего спасителя и важно направился к миске восстанавливать свое драгоценное кошачье здоровье. А бывшие одноклассники расположились за кухонным столиком. Тихонько позвякивали чайные ложечки, неторопливо лилась беседа.
— Да особо-то рассказывать и нечего. Мы со Светкой поженились. Жили в Германии. Там ее отец служил. Потом расстались.
— Ну, бывает. Жаль, конечно. Все только о том и твердили, как вы подходите друг другу.
— А в жизни оказалось по-другому. Ну, ничего страшного, просто у нее своя жизнь, у меня своя. Все хорошо.
Но Наташа видела, как мучительно больно даются ему воспоминания о прошлом, и перевела разговор в иное русло.
— Знаешь, мне так неудобно за то, что мы в школе были такими дикарями. Ты не держи на меня зла за это, — виновато проговорил Вадим, собираясь уходить.
— Да ладно, мы же детьми тогда были, — улыбнулась Наташа. Вадим ушел, а Наташа весь вечер бесцельно ходила по квартире, пытаясь хоть что-то сделать полезное, но все валилось из рук. На следующий день она гостей не ждала, но когда в дверь позвонили, сразу подумала: «Это Вадим». И не ошиблась. Вадим с сияющей улыбкой вручил ей огромную коробку зефира.
— Это тебе к чаю. Я же вчера все твое печенье уничтожил. Так это компенсация, — и тут же убежал, сославшись на срочные дела. А еще через день в учреждении, где работала Наташа, появилась девушка с огромным букетом роз и поинтересовалась, глядя в бумажку: «Кто тут у вас Наталья Макарова? Я из цветочного магазина, мне надо ей цветы передать. Букет и доставка оплачены». Девушка не сказала, от кого эти цветы, но Наташа и так знала, кто оказал ей такой приятный знак внимания. Целый день коллеги Наташи искали повод, чтобы зайти к ней в кабинет и полюбоваться букетом. Все загадочно улыбались и переглядывались, а в конце рабочего дня вездесущая Динара Максимовна затащила ее в свой кабинет.
— Слушай, красотуля, мы живем в маленьком городке, который правильно было бы называть большой деревней. Я тут поспрашивала своих знакомых и кое-что узнала? Этот твой… который цветочки тебе… был, оказывается женат на дочке…
Наташа не дала ей договорить:
— Да знаю я, Динара Максимовна. Мы же с ним бывшие одноклассники. Он мне об этом говорил.
— Да? И про суицид он тебе говорил? И про судимость? — прищурив глаза, полюбопытствовала Динара Максимовна.
— Про какую судимость?
— Ага, вот и не знаешь. Значит слушай. Они развелись, потому что он застукал свою жену, когда она занималась любовью с каким-то военным чином, там, в Германии. И как я понимаю, любил он ее безумно, поэтому, дурак, вены себе резал. Помереть ему, правда, не дали, спасли. А перед этим он пытался свести счеты и с женой и с ее любовником. Там были разборки, чуть не убил он его. Отсидел за это свой срок. А сюда приехал к своей бабке на постоянное место жительство. Работу ищет. Понятно дело, мосты сожжены и все, чем жил раньше, потеряно, но жить все равно как-то надо. Поэтому, Наташенька, смотри. С такими надо осторожнее. Это люди неуравновешенные, — назидательно завершила свою речь Динара Максимовна.
Наташа побледнела. Теперь она поняла, почему Вадим все время как-то странно одергивал на рукавах манжеты — прятал шрамы, указывающие на его душевные страдания. Да, предательство любимого человека — это действительно адская боль, Наташа по себе знает. Не спеша возвращалась она с работы через небольшой скверик. Кроны каштанов были тронуты задумчивой осенью, но ласковые солнечные лучи обещали еще немало ясных дней впереди. Вадим встретил Наташу неподалеку от ее дома и сделал вид, что встреча произошла случайно.
— Привет, одноклассница. Слушай, ты не против, если я тебя приглашу в кафешку на мороженое? Понимаешь, столько лет прошло, я уже никого здесь не знаю. Все разлетелись, кто куда.
— А если бы не разлетелись, не пригласил бы? — улыбнулась в ответ Наташа.
Вадим глубоко вздохнул.
— Наташа… — продолжил он после небольшой паузы, — я рад тому, что все есть так, как есть. Я с первой же минуты нашей встречи почувствовал, как с тобой легко и спокойно. А мне этого сейчас так не хватает. Что нам мешает быть вместе?
— Вадим, знаешь…спасибо за цветы. Мне действительно приятны эти знаки внимания. Но ты думаешь, что можно вернуть прошлое? Ты ведь сейчас просто ищешь возможность как-то отвлечься от тех бед, которые на тебя свалились. И я так понимаю, что на данный момент я для тебя просто спасительная соломинка и только. А на какой срок, не известно. До нового увлечения?
Влад грустно улыбнулся:
— Ты все знаешь… Конечно, такие вещи не утаишь. Да я и не собирался ничего скрывать, просто говорить об этом трудно. Понимаю тебя. Я столько боли тебе причинил, но как видишь, мне это аукнулось во много раз больнее. Да только я почему-то верю, что все уже в прошлом, и твои беды и мои. А в настоящем есть два человека, которые нужны друг другу. Давай не упустим этот шанс.
Вадим нежно провел рукой по ее щеке, затем обнял, не обращая внимания на прохожих. Наташа не отстранила его руки. Зачем врать себе самой? Она действительно любила его все эти годы. Моральные травмы быстро не проходят, Наташа это знала. И пусть в его душе еще живет боль из-за другой женщины, но теперь только от нее зависит, насколько эта боль будет сильна и долговечна.
— Ты простишь меня, Наташа? И согласишься быть моей женой, да? — С робкой надеждой в голосе спросил Вадим, заглядывая ей в глаза.
Наташа обреченно вздохнула:
— Куда ж деваться? Ты Снежку понравился очень, а я его мнением дорожу.
Оба весело рассмеялись и, обнимаясь, направились к Наташиному дому, где на подоконнике второго этажа их нетерпеливо поджидал пушистый белый котенок.
