Если мне не изменяет память, это было в 1993 году. 90-е годы - время грандиозных планов и надежд. Время внезапно обрушившейся на головы советских зашуганных людей свободы. Делай, что хочешь, езжай, куда хочешь, зарабатывай, как хочешь. А не хочешь - можешь вообще не работать! Никто тебя за тунеядство не посадит.
Мои должности делали такие мёртвые петли, что иногда подташнивало: Товаровед торга - Обувщик - Таксист - Владелец обувного цеха - Таксист - Финансовый директор - Таксист - Челнок - Реализатор на рынке – Вице-президент трастовой компании - Телефонист... Можно бесконечно продолжать эту цепочку взлётов и падений, если бы у нас с Вами была уйма времени. И на сегодня я вырву всего лишь один эпизод из множества перипетий того времени. Чтобы просто позабавить Вас, а может ещё и заставить задуматься.
По осени я таксовал в ожидании очередного головокружительного взлёта и как-то посадил монгола (такси тогда ловили "с руки", поэтому профессия была менее безопасна, чем сегодня). Для нас они все на одно лицо, и поэтому я не сразу распознал в нём однокашника. Мы учились на разных курсах и пересекались в общаге.
Зовут его Бат. Вернее, Мэнхбат... Или Мэнх Бат. Не суть! Я его звал Бат. Он возил из Монголии китайские вещи, продавал их на рынке. На вырученные деньги вёз уже из России то, чего там не хватало. Вот чем занимались дипломированные инженеры.
Мы подружились. Иногда я помогал ему возить вещи на рынок. Нередко по вечерам выпивали у меня дома. И вот однажды он говорит:
- Поехали со мной в Монголию! Привезёшь шмотки! Продашь!
- А кто меня пустит - спросил я (тут надо объяснить, что в то время паспортно - визовая система только формировалась и нужно было пройти некоторые бюрократические процедуры)
- Я поеду домой, оформлю и привезу тебе приглашение.
Только на основании приглашения мне могли выдать загранпаспорт и выпустить из страны.
В следующий его приезд я начал оформлять документы и затариваться "контрабандой".
- А что надо везти? Чего у вас нет?
- У нас ничего нет. Вези всё! - тогда на всём постсоветском пространстве был дефицит всего.
Конечно, я взял две коробки болгарских сигарет и два ящика водки (в те времена это была самая конвертируемая валюта). Дальше мои покупки были продиктованы только внутренним ощущением. Я ходил по маленьким магазинчикам (крупные были полупустые) и искал то, что, как мне казалось, можно выгодно продать.
Трюмо - две штуки. Шерстяные одеяла - несколько штук (в монгольских магазинах было шаром покати, все прилавки были завалены только китайскими пледами и одеялами), ну и так по мелочи, сейчас и не вспомню.
Где-то на окраине зашёл в хозтовары: "Вот, что мне нужно!" - подумал я, разглядывая оранжевую блестящую от масла бензопилу "Дружба". Я где-то слышал, что кто-то не мог достать это чудо технического прогресса. А раз не мог достать у нас, то нельзя достать и у них. Собственно, по этой логике я всё и приобретал. Стоила она 2000 рублей (я не вспомню, какие деньги были тогда: миллионы, тысячи, сотни - это неважно. Главное, что я сохранил пропорции) и купил две штуки.
Бензопила - это, во-первых, металл, а во-вторых, техника. И, перед страхом ответственности за вывоз из страны стратегических материалов и высоких технологий, я их разобрал до винтика и рассовал по разным коробкам и сумкам.
Угадайте, чем мы занимались пять суток в поезде?...
Правильно! Бухали!
Водка. Карты. Китайская лапша.
На четвёртый день я уже не мог определить без посторонней помощи, пьяный я или с похмелья.
Огромный таможенник печально посмотрел на меня и поставил штампик в паспорт, не глядя на вещи. Позади Бурятия и вся Россия! Впереди неизвестная Монголия.
До Улан-Батора ещё целый день езды. Я смотрел с интересом в окно. Первый раз я в другой стране. Мой организм уже свыкся с перманентным опьянением, поэтому мозг особо не нагружал себя мыслями, чтобы, не дай бог, не перегореть. И, только подъезжая к столице Монголии, я понял, что меня смущало всю дорогу - я не видел ни одного дерева.
Ни одного!
Молоток, например, многофункционален: им можно забить гвоздь, отколоть от чего-нибудь какую-то ненужную часть, обстучать задник при затяжке обуви и, в конце концов, прибить кого-нибудь. А отвёртка?! Открутить. Прикрутить. Пробить. Подцепить. Нападать. Обороняться.
Что можно делать бензопилой кроме пилки деревьев, я тогда ещё не придумал.
Улан-Батор очень похож на средний российский город. Те же дома, те же улицы, тот же асфальт. Одно отличие - нет деревьев.
В первый вечер мы обмывали приезд. А с утра, слегка опохмеляясь, я начал восстанавливать первозданный вид бензопил. И, если в начале процесса я пытался как-то найти и совместить подходящие детали, то в конце я пристукивал со словами: "И так сойдёт". К сожалению или к счастью, проверить работоспособность собранных мной агрегатов не представляло никакой возможности. С виду они были как настоящие.
- Бат, что мне с этой тяжестью делать? Не везти же обратно!
- Собирайся, поехали! - сказал Бат, немного поразмыслив.
Громадный торговый центр, простите за тавтологию, стоял в центре Улан-Батора. Мы сразу прошли в административную часть. К директору всего комплекса. Он тоже заканчивал наш институт и прекрасно говорил по-русски.
- Я, к сожалению, не могу у вас выкупить товар. Можете оставить на реализацию. .
- Не могу. Когда я ещё приеду сюда?!
- Есть вариант бартера: я вам за каждую пилу дам десять пуховиков.
- Двенадцать!
- По рукам - он вызвал девушку, которая проводила нас на склад, где я выбрал 24 пуховика.
Думаю, что все барыги и наркоторговцы корчились от зависти, когда я продал за два выходных все пуховики. Каждый по 4000 рублей.
Такой прибыли у меня никогда не было. Думаю, и не будет.
Через полтора месяца я опять поехал в Улан-Батор прихватив с собой кума. Нас тогда арестовала монгольская милиция, но эта история для другого рассказа. Заскочили ради любопытства в тот магазин...
Бензопилы стояли на том же месте...