Акунин в своём многотомном труде «История Российского государства» попытался найти причину авторитарности российской власти. И пришёл к выводу, что Российскими самодержцами была взята в основу Ордынская модель, приправленная Византийским лоском.
С моей точки зрения это верно лишь в малой степени. Потому что Российская государственность формировалась в противовес внешним факторам. Возьмём для сравнения Европу.
Западная и центральная Европа окружены морями и горами. Лишь изредка с востока к ним прорывались кочевники (те же Гунны). В общем случае Европа намного лучше защищена естественными границами, чем Россия. Ни Арабы, ни Турки не смогли Европу поработить.
Зато в самой Европе большинство войн велось за наследство. Т.е. за то, кто будет сидеть на престоле. А сами войны велись немногочисленными профессиональными армиями, потому что остальные пахали, занимались ремеслом и торговлей.
А что же Россия? А Россия соседствовала со степью, откуда постоянно исходила угроза. И угроза эта была на порядок страшней внутри европейских разборок. Жителей облагали данью, уводили в рабство, а города сжигались.
Кроме того, в поход на Русь могло пойти почти всё мужское население степняков, потому что ну не сеяли кочевники землю…
А на такую угрозу нужен соответствующий ответ: концентрация всех ресурсов. Отсюда и централизация, отсюда ополчения, отсюда мобилизация народа на строительство укреплений.
И борьба это велась много веков. Столетиями Россия отжимала от Москвы кочевые орды строительством укреплений.
Сначала по Оке, потом всё дальше к югу вплоть до границы леса и степи (Засечные линии). А на степях стали обосновываться казаки.
Иван Грозный, несомненно, совершил ошибку, пойдя войной на запад, не устранив Крымской проблемы. Именно с началом военных неудач резко подскочил его авторитаризм.
Впрочем, Иван Грозный – это особый разговор.
Ибо централизация Ивана III, при котором Русь окончательно освободилась от Ордынского ига, и Петровская мобилизация не вызывают так много вопросов. Здесь очевидное противостояние с внешним врагом.
А вот Грозный – это, кроме тяжёлой борьбы с коалицией внешних врагов, ещё и апогей концепции Москвы как Третьего Рима, борьба за самоидентификацию, переоценка своих возможностей и надрыв государства.
Однако и это говорит за то, что ну не могла Русь идентифицироваться с Ордынцами. Где Третий Рим, а где Орда?
Понятно, что многовековое соседство с Ордой не могло пройти бесследно. Но глобально на организацию Российского государства повлияли внешние факторы и идеология.
Что касается Петра, то он, конечно, привнёс в Русскую душу дозу шизофрении, что и вылилось потом в противостоянии Западников и Славянофилов. Но это уже совсем другая история.