Новый день прошел так же, как и предыдущий: он не дал хоть сколько-нибудь значимых результатов экспериментов. Если, конечно, не считать результатом момент, когда пришелец случайно опрокинул штатив: его лицо выдало обеспокоенность и чувство вины, он сразу же его поднял и попытался установить в прежнее положение. «Ответственный подопытный», – подумал по другую сторону двойного зеркала полковник, пришедший проконтролировать соблюдение процедуры.
Прошел день, а потом еще, и еще. Никакие попытки установить связь с пришельцем не увенчались успехом: нет, конечно, не то чтобы совсем, просто установить диалог не получалось. Можно сказать, что получилось добиться контакта: «поверни это», «подними то», то есть как с животными – на уровне отработанных инстинктов.
Все это время пришельца не лишали возможности прогулок – возможно, единственного доступного для него на Земле удовольствия.
Вместе с этим Федор, наблюдавший за прогулками «долговязого» (так он его прозвал за высокий рост), стал завидовать – в хорошем смысле.
И не то чтобы ему хотелось стать ближе к пришельцу, просто он действительно соскучился по солнцу и свежему воздуху, Федор решил обратиться с просьбой разрешить ему тоже выходить на прогулки, и он попросил встречи с полковником.
– Понимаете, я весь запрел уже здесь сидеть, мне хочется солнышка, в конце концов – небо над головой увидеть, вы вон ему разрешаете, а я что, не человек?
Конечно же, не эмоциональная просьба Федора, а тонкий расчет убедил полковника разрешить ему прогулки, и не просто где-то удаленно, а в одно и то же время, и всего лишь через сетку, отделяющую их друг от друга. Скоробогатько была интересна реакция пришельца на такого же «заключенного», как и он сам: проявится ли у него интерес, примет ли он его за «своего», будет ли он Федора ассоциировать с собой?
На следующий день спустя десять минут во дворе появился Федор, он сразу привлек его внимание. В последнее время у него не было возможности наблюдать за кем-то, скорее наоборот. Сейчас перед ним был еще один организм, который так же, как и он, находился в ограниченном пространстве. Он не знал, почему он здесь, но в нем было какое-то сочувствие к Федору.
В свою очередь Федор тщательно пытался скрыть интерес к пришельцу, в отличие от него, и всеми силами старался на него не смотреть. Это были действительно титанические усилия: не каждый день с тобой существо с другой планеты, которое, к тому же, по твоей вине еще и в убийстве обвиняют. И даже в те моменты, когда их взгляды встречались друг с другом, Федору сложно было конкурировать в гляделках с глазами, которые были раз в пять больше его. В отличие от Федора, у пришельца не было трудностей с дискомфортом во время битвы взглядов, наоборот, он это расценивал как взаимный интерес.