Я не могла сосредоточиться ни на ком и ни на чем, но я могла слышать звуки и чувствовать. Мне все время было так жарко, казалось, будто мое тело горит. У меня появились мысли, которые были почти галлюцинациями о том, что я лежу в бассейне с водой.
Иногда я слышала знакомый голос, и это приносило некоторое утешение. Каждый раз, когда Костя входил в комнату, он кричал: “Эй, милая, я здесь. -Я знаю это только потому, что он сказал мне об этом, а не потому, что я это помню. Он говорит, что я открывала глаза и смотрела вокруг, как будто я смотрела прямо сквозь него. Я была слишком не в себе, чтобы думать, о, это Костя, я чувствовала его. Мне нравилось, когда кто-то держал меня за руку, гладил по голове или расчесывал волосы. Это было очень хорошо для меня.
Хуже всего были сны. Снова и снова, у меня были графические кошмары о наезде. Теперь я знаю, что сны приходили, когда медсестры промывали мои раны. Хотя мне давали сильное успокоительное, у меня поднималось давление, и они видели, как гримасничает мое лицо. Даже в этом состоянии я чувствовала боль, но не могла ее переварить.
Медикаментозная кома не может снять всю боль—ничто не может. Кома притупляет его настолько, что вы не умираете от шока. Но чрезмерное вмешательство может убить вас, поэтому врачи должны идти по тонкой линии. В результате, вы попадаете в эту потусторонний мир, где ваш мозг пытается собрать головоломку под воздействием тяжелых наркотиков. Это не похоже на вызванную травмой кому, когда вы полностью без сознания, в то время как ваш мозг перезагружается. Это больше похоже на состояние глубокого сна с моментами частичного осознания.
Костя наблюдал за всем происходящим.
Первый раз, когда он увидел, что я пытаюсь закричать, он ужаснулся. Во время перевязки мои глаза были зажмурены, а рот открыт в крикливой позе, но не было слышно ни звука. И тогда он понял, что я страдаю и что я заперта в своем теле. Он мало что мог сделать, кроме как попытаться успокоить меня своими словами и прикосновениями. Действительно, он отказался покинуть больницу на неделю, и персонал предоставил ему кровать в гостиной. После первой недели он отправился домой, чтобы принять душ и переодеться, но ему было невыносимо находиться там без меня. Он плакал в душе и поклялся, что не будет ночевать там, пока я не вернусь домой.
К концу октября поговаривали о том, чтобы отказаться от некоторых из моих лекарств, чтобы проверить мою отзывчивость, все еще держа меня на успокоительных. Они начали с проверки моего дыхания, включая и выключая аппарат в течение трех дней, чтобы проверить, будут ли мои легкие работать без него. После недолгого провала, все прошло успешно. Дыхательная трубка была удалена 30 октября, через три недели после моего пребывания. Это означало, что я больше не могла быть такой спокойной; обезболивающие препараты должны были уменьшить, чтобы мои легкие функционировали должным образом. Это также означало, что я приду в сознание.
Это не было похоже на веселое " Эй! Я жив!" момент с большой улыбкой, которую вы видите в сценариях драм. Мое первое посттравматическое воспоминание — туманный образ Костика, стоящего у моей кровати. Я также обращалась к врачу, поэтому я знала, что нахожусь в больнице. Потом я заметила родителей в другом конце комнаты.
Я попыталась заговорить с мужем, но мои голосовые связки атрофировались.
- Когда мама с папой приехали?”
- Они приехали на выходные, чтобы повидаться с тобой, - сказал он.
- Так быстро?”
Я думала, что авария только что произошла, и был удивлена, что мои родители добрались так быстро. В моем сознании прошли часы. Может, день.
- Дорогая, ты была в коме почти месяц, - сказал он.
Это ошеломило меня. Я заплакала.
В середине ноября, когда мне стало лучше, меня перевели в специализированное медицинское учреждение, чтобы начать физиотерапию. Это было мое следующее кольцо ада. Мои врачи хотели, чтобы я попробовала ходить с ходунками. Это было трудно и болезненно и, для того, кто считал себя спортсменом, обескураживающе. Я просто не могла этого сделать.
- Я когда-нибудь снова смогу нормально ходить?- Спросила я.
” Мы не знаем, но мы будем работать над этим", - сказал врач.
Они были чертовски честны.
Из паники меня вывело воспоминание о речи лауреата Нобелевской премии Джоди Уильямса. В ней он говорит: "эмоции без действия неуместны.”
Он был права. К черту все это, подумала я. Должна быть причина, по которой я все еще жива. Все эти потерянные эмоции, чувствуя себя несчастной для себя, нуждались в направлении. Направление, которое я выбрала, было благодарностью.
Я подумала обо всех людях, которые спасли мне жизнь. Незнакомцы, которые подбежали ко мне после того, как грузовик сбил меня; врачи и медсестры, которые не раз возвращали меня с того света; сотрудники, которые упрямо помогали мне снова ходить и переучивать основные задачи.
А еще были незнакомцы, которые сдали свою животворящую кровь. Для того, чтобы я получила столько крови, а также 25 мешков плазмы и тромбоцитов, более 125 человек должны были сдать свои.
Внезапно я почувствовала необходимость сделать что-то, чтобы почтить их. Возможно, я еще не могла ходить, но я могла бы с моей реабилитационной кровати организовать велосипедный тур, чтобы собрать деньги на адаптивные велосипеды для спортсменов-инвалидов. В итоге мы собрали более $ 10,000.
Затем я повернулась к себе, сосредоточившись на собственном выздоровлении. Однажды в декабре Алекс, мой физиотерапевт, стоял у меня за спиной, держа в одном кармане катетер, а в другом-пульсометр, толкая за собой инвалидное кресло, пока я медленно, шаг за шагом двигалась по полу с ходунками. Мои раны на спине просочились, и моя голова начала раскалываться. Я спустилась вниз и снова села в инвалидное кресло. Услышав нежный голос, говорящий: "ты сделала это, ... ты сделала это ... всю дорогу! - Я, наконец, сделала больше, чем один или два шага.
Через десять месяцев после моей почти "смерти" и через восемь месяцев после ухода из больницы я участвовала в полумарафоне супергероев. Я сделала это, используя ходунки, с сумкой для колостомы и одета как "Чудо-Женщина"! На финише меня встретил любимый муж, который осыпал меня поцелуями.
С тех пор мешок для колостомы был удален, и я закончила десятки гонок, без ходулей.
То, что я пережила, было кошмаром. Но каждый раз, когда я пересекаю финишную черту, я думаю о незнакомцах, которые буквально отдали мне себя. В моем сознании я вижу разнообразную группу людей, все разных возрастов — все сговорились помочь человеку, которого они никогда не знали, ни по какой-то причине, кроме как спасти жизнь незнакомцу.
Моя травма также заставила меня понять, как мне повезло, что у меня есть Костик. В самые темные моменты пребывания в коме его голос успокаивал меня. Так происходит и по сей день. С каждым шагом — благодарна ему, что я в движении. Начало моей истории
★ Интересные истории ★ Понравилась история ставь палец вверх и ↓↓↓
Поделись с друзьями в соц.сетях ➔
Читайте другие рассказы нашего канала ↓↓↓
Скажите одну вещь, и Вы можете отговорить кого-то от самоубийства
Слепой и глухой пассажир не мог общаться с бортпроводниками—тогда к нему подошла 15-летняя девочка
7 знаковых фигур, личности которых остаются загадкой. Теорий об этих людях больше, чем фактов.