Когда в «Культтоварах» царили исключительно «Веселые ребята» и Иван Суржиков, а народу нужны были «Цепеллин» и «Дип Папл», подпольные торговцы были реальными хозяевами жизни. В Челябинске иностранные пласты, бобины с записями и чистые, позже – аудиокассеты, можно было купить на барахолке. В 70-х она работала на повороте на ЧМЗ, потом переезжала в Копейск, к «Орленку», на Северок, в 80-х расположилась возле дома молодежи «Монолит». Крутились здесь, слушая музыку и зарабатывая на ней деньги, личности по-настоящему легендарные.
Самыми крутыми считались те, кто имел возможность регулярного выезда за рубеж, где можно было купить Beatles или Stones, - дипломаты, моряки, спортсмены. Дипломатов на Урале не водилось, моряков – немного, а вот спортсменов-международников – предостаточно. Например, активно возил пластинки в Челябинск чемпион мира и Европы по дзюдо Виктор Бетанов. Сам герой татами музыку слушал мало, но на продажу винил из-за бугра доставлял охотно.
- В 1973 году я поехал на юниорский чемпионат мира в Испанию и по дороге в Москве купил несколько советских пластинок, - рассказывает Виктор Бетанов. – Людмилу Зыкину, что-то из классики, она тогда издавалась не как вся эстрада – в серых бумажных конвертах с дырой посредине, а в красочно оформленных картонных коробках. И в Испании в расположение нашей сборной пожаловал русский эмигрант, который здесь вел успешный бизнес, был миллионером и имел все, что полагается богачу, – виллу с бассейном, шикарный автомобиль и так далее. К нам он пришел просто пообщаться, поговорить на родном русском языке. Дядька так расчувствовался, что всех наших спортсменов пригласил к себе домой и закатил нам шикарный банкет. Тут я ему в качестве ответного знака внимания и подарил привезенные из СССР Зыкину и другие диски. Советские пластинки вызвали у эмигранта огромный восторг, он чуть не расплакался от прослушивания русских романсов и долго меня благодарил. На следующее утро я выхожу из гостиничного номера и вижу, как по коридору катят по направлению к моей комнате тележку, какие сейчас есть в супермаркетах, а в ней – сотня, наверное, пластинок – Deep Purple, Led Zeppelin, Slade и буквально вчера вышедший первый альбом Suzi Quatro, ни у кого в Союзе его еще не было! Алаверды, так сказать, от русско-испанского миллионера… Когда сборная возвращалась обратно в СССР, я разделил эту гору «пластов» между ребятами, чтобы через таможню провезти диски в страну по частям. И уже через неделю после испанского банкета с эмигрантом-миллионером новинки разошлись по Челябинску.
Имена крутых челябинских меломанов сохранила история: Владимир Ткач, Павел Кудинов, Вячеслав Клепиков, Геннадий Моторин, Евгений Калинин. Последний жил в доме, где находился магазин «Ритм», и был соответственно в курсе появления виниловых новинок. Когда они появлялись, всегда звонил друзьям, занимал очередь, и компания продвинутых молодых людей быстро скупала дефицит. Одним из самых известных коллекционеров Челябинска был Александр Хохлов, он жил в доме на площади Революции, где внизу находилось старое агентство «Аэрофлот», и любил слушать музыку с широко распахнутым окном комнаты – пусть все наслаждаются новым альбомом Queen. И все прогуливающиеся по проспекту Ленина, улице Цвиллинга и площади Революции южноуральцы поворачивали головы в сторону его квартиры - звукоусилительная аппаратура у меломана была первоклассная.
- Саша Хохлов, его товарищ, тоже меломан Яков Лившиц и их третий друг – основатель «Ариэля» Лева Фидельман тогда придумали хитрый маркетинговый ход, - рассказывает коллекционер Владимир Кузнецов. – Они объединили имевшиеся у каждого диски в общую коллекцию, которая была по факту самой большой в Челябинске. Зачем? Местные меломаны немного зарабатывали на том, что предлагали желающим за небольшие деньги переписать нужный альбом на магнитофонную бобину. У каждого в среднем имелось по 10 - 15 фирменных «пластов», не больше. А у Хохлова, Лившица и Фидельмана был объединенный список уже из 50 позиций, понятно, что все побежали записываться к ним, эти парни утроили предложение для потенциальных клиентов и сразу выскочили в лидеры.
Западные диски приобретались челябинскими меломанами одновременно для собственного прослушивания (они искренне любили музыку!) и для коммерческого копирования на бобины. На катушках и слушался «запад» в массовой южноуральской аудитории. Отношение же к фирменному диску было предельно трепетное, почти как к фетишу. Ставить какой-нибудь «Satanic» или «Demons and Wizards» «под иглу» просто так, для собственного удовольствия, среди челябинцев считалось кощунством!
- Однажды в 10-м классе я зашел к приятелю, а он с компанией друзей развлекаются под битловского «Сержанта», о, Боже, поставленного на проигрыватель, - вспоминает челябинский краевед Владимир Боже. – Я даже прикрикнул на них, мол, вы чего диск портите, магнитофон, что ли, не можете включить! А в 1978-м в Риге с моим другом зашли в кофейню, а там - ужас, на проигрывателе вращается оригинальная пластинка группы АВВА и все ее слушают! Помню, мы были в большом переживании за этот диск.
Еще одна легендарная среди челябинских меломанов личность - Вячеслав Попов. Официально, он известен как чемпион СССР по дзюдо, победитель и призер международных турниров. Но кроме борьбы у челябинца была и другая пламенная страсть. Его коллекция пластинок была не просто большой, Попов распространял среди челябинцев инди-музыку, открывая для местной культурной среды «двери» в новый мир.
- Рок-музыка в 70-е пришла ко мне вместе с радиопрограммой Виктора Татарского «Запишите на ваши магнитофоны», - говорит Вячеслав Попов. – Очень мне нравились тогда Марк Фарнер из Grand Funk Railroad, Марк Болан из T-Rex, но особенно я запал на Джима Моррисона. Поклонников группы Doors в Челябинске было очень мало, зато среди них находились совершенно сумасшедшие ребята. Один, например, настолько подсел на песню «Riders on the Storm», что попросил меня переписать ее, забив 500-метровую катушку только этой композицией. Так и гонял одну «Riders on the Storm» все 45 минут подряд. Я сам впервые познакомился с Doors, когда ехал в такси, а у водителя как раз звучала по радио передача Татарского. Причем представление группы с ее названием я пропустил и начал слушать уже только саму песню: заиграла «Love Her Madly», которая просто вогнала меня в ступор. Таксист привез меня к дому, а я не могу выйти из автомобиля – просто не в силах оторваться от музыки! При этом очень хочу дослушать песню до конца в надежде на то, что затем Татарский скажет: «Это была композиция группы…», и я услышу имя автора. «Love Her Madly» играет, счетчик в такси тикает, а я не замечаю ничего вокруг, очарованный этой композицией. Ведущий, к моему счастью, объявил, что «в эфире был Джим Моррисон», и я на всю жизнь запомнил это имя. Думаю, что на Южном Урале диски Doors были тогда только у двух людей – у меня и Юры Соколова. Вот это был фанат! Однажды я пришел к нему в гости послушать только что появившийся в Челябинске винил Doors «Morrison Hotel». И немедленно захотел его купить! Предложил Юре среднюю цену за западный диск – 60 рублей. Он не продает. Я поднял цену до 65 рублей, а потом и до 75! Большие деньги… Юра долго молчал, но все-таки отказался - любовь к Doors победила.
Первой песней The Doors, которую официально услышали советские радиослушатели была "Love Her Madly"
Но такие «дорзоманы» были в Челябинске, конечно, редкостью. «Народ здесь озверевший, он бьет друг другу фейс. Никто не слышал Stranglers, на топе только Space», - спел когда-то Майк Науменко про Москву и москвичей, но и челябинцы недалеко ушли. Doors здесь в почете не был, на топе в лучшем случае – Beatles, Deep Purple (в Челябинске имя этой группы произносилось как «Дип Папл»), Uriah Heep (произносилась как «Урия Гип»), чаще – попсовые Boney M, Arabesque и ABBA. Были, конечно и редкие «завернутые» меломаны, которые слушали какой-нибудь King Crimson, но их было мало. Все-таки Челябинск 70-х, это был город работяг – металлургов и машиностроителей, которые после трудовой смены хотели банально отдохнуть и в основном слушали танцевальную музыку или легкий рок-н-ролл.
Но ведь ни АВВА с Boney M, ни тем более Grand Funk Railroad в продаже было не достать. Тут-то и приходили челябинцам на помощь Владимир Кузнецов, Вячеслав Попов, Александр Хохлов и их товарищи. В среднем западный диск продавался за 60 рублей при стоимости советской виниловой пластинки в 2 рубля 15 копеек (позже – 2 рубля 50 копеек за отечественную группу и 3 рубля 50 копеек – за импортную). Самыми дорогими в Челябинске были японские пластинки, но их мало кто покупал. Например, немецкое или английское издание альбома Пола Маккартни «Ram» стоило 60 - 80 рублей, а японская версия доходила до 150 - 160 рублей.
- Даже 65 рублей за диск по челябинским меркам считалось слишком дорого, - вспоминает Вячеслав Попов. – Стоимость складывалась из первоначальной зарубежной цены диска. Например, немецкая пластинка стоила где-то 10-12 марок, по тому курсу это 6 долларов или 36 рублей. А попробуй-ка привези ее из-за границы! Поэтому, покупая диск за рубежом за 36 рублей, человек имел право продать его за 60 в Челябинске.
- Я однажды за 100 рублей купил редчайшую пластинку The Rolling Stones, которую называли «восьмигранник», потому что конверт был оформлен так, словно углы обрезали, - говорит Владимир Кузнецов. - Она стоила 100 рублей! Я знал людей в Челябинске, которые за 120 рублей покупали виниловые альбомы King Crimson или Genesis. Такие диски очень редко привозили, я лично их не покупал: зачем тратиться на одну дорогую пластинку, когда на эти деньги можно две-три подешевле взять. Я по нормальной цене взял, например, в 1974 году альбом Pink Floyd «The Dark Side of the Moon». Всего-то через год после официального выхода! Так я с нее для челябинских любителей прогрессив-рока сделал около тысячи копий. Эта группа у наших земляков пользовалась особенной популярностью. Хорошо диск окупился…
Еще одна статья доходов коллекционеров – фотографии с конвертов. За рубль меломаны давали фотографам переснять обложку какого-нибудь «Deceptive Bends» или «Machine Head» - тоже доход. Продажа осуществлялась в основном в школах города. Наибольшей популярностью среди челябинских подростков пользовались фотографии с альбомов группы Kiss! Находящиеся в пубертатном возрасте пацаны так же охотно покупали маленькие, в размер карманного календарика, фотки эффектных рок-красоток Сюзи Кватро и Донны Саммер. Среди местной молодежи постарше (чуть-чуть) модным считалось украсить внутреннюю сторону откидной крышки катушечного «Маяка» фотографиями обложек альбомов – чертиком из «Abominog» от Uriah Heep или голоногой сексуальной девицей из «Deceptive Bends» от Ten СС.
Риск сопровождал челябинских коллекционеров винила в двух случаях – попасть в милицию или купить «обманку».
- Меня однажды обманули, когда вместо диска The Sweet подсунули… Людмилу Зыкину, - возмущается Владимир Кузнецов. - Представляете, и конверт от Sweet, и «пятачок» на пластинке наклеен правильный, и количество дорожек совпадает, а включил – поет Зыкина. В другой раз вместо Slade подсунули Валентину Толкунову, я заметил подделку, когда поставил диск на проигрыватель и стал протирать его бархаткой, оп, а «яблочко» отошло. Я аккуратно его приклеил обратно и, прошу прощения, обменял паленую пластинку на нормальный альбом Queen, кажется. Специально ездил на барахолку на Шувакиш в Свердловск, чтобы среди местных не палиться.
Но гораздо более серьезные проблемы могли доставить правоохранительные органы.
- Я на сходку ходил с женой, - вспоминает Вячеслав Попов. - Она с маленькой дочкой гуляла по скверику возле «Орленка» и как только видела, что надвигается облава, давала мне знак. Я прятал пластинки в портфель, портфель – под коляску и качал ее как добропорядочный родитель, пока все носились и прятались кто куда. Милиция постоянно нас гоняла!
- Я однажды привез на барахолку много пластинок для продажи и обмена, - делится Владимир Кузнецов. – И в один прекрасный момент появилась милиция. Все начали разбегаться, а я с двумя тяжелыми портфелями просто не смог убежать. Загрузили меня в «пазик», привезли в Калининское отделение, назвали фарцовщиком и сказали, что за это полагается срок. Я просил только об одном: чтобы не трогали пластинки. Милиционеры начали стыдить, мол, вы продаетесь, нашу музыку не любите, слушаете вражескую. В итоге я провел в КПЗ двое суток, мне выписали штраф в 35 рублей и выпустили. Пластинки вернули, правда, хотя штук пять пропало.
Самое интересное, что и сегодня Владимир Кузнецов с Вячеславом Поповым продают людям счастье – музыку. В одном доме на улице Цвиллинга, 58, они открыли магазины: «Мастер Саунд» Кузнецова торгует виниловыми дисками и CD, а «Стерео Винтаж» Попова предлагает челябинцам аппаратуру – катушечные и кассетные магнитофоны, усилители и проигрыватели, сделанные в 70-е годы. Не расстанусь с рок-н-роллом – буду вечно молодым.