В мае 1965 года в Чартерхаусе образовалась группа Anon, куда входили Ричард Макфейл, Роб Тиррелл, Майк Резерфорд, Риверс Джоуб.
Ричард Макфейл
«Название Anon придумал я. Anon – это анонимность, меня привлекала подобная идея. И все с этим согласились. Но люди всё норовили вставить артикль. И вместо Anon они постоянно нас называли The Anon. Есть фотка из танцевального вечера в доме Роба Тирелла. Его сестра Марсия, очень талантливая художница, написала The Anon на его бас-барабане.
Мне казалось, что мы очень похожи на The Rolling Stones – 2 гитары, бас, барабан и вокал. Мы играли на отличных инструментах – Fender, Strat, единственным слабым звеном являлся усилитель, который мы одолжили у кого-то. Как мы не настраивались, вокал всегда терялся, даже несмотря на мой сильный голос».
Майк Резерфорд
«Энтони был очень общительным. Он о песнях знал всё, а ещё у него был хороший усилитель. Как музыкант, он всегда был впереди меня. Хотел ли я его догнать? Безусловно!
Первое, что мы с Энтони начали делать, это группа Anon. Филипс был движущей силой, Ричард Майкфейл – прекрасным фронтменом. Риверс Джоуб, игравший на бас-гитаре, был не менее выдающимся. Риверс – тощий парень… по сравнению с ним его бас-гитара казалась огромной, но ему удавалось с ней справиться. Он первый среди нас стал профессионалом. Когда он ушел из школы, он присоединился к группе Savoy Brown Blues Band».
Энтони Филлипс
«В Рождество 1965-го мы играли наш первый концерт. Там было целое школьное представление. Только представьте: вот-вот должен открыться занавес… а Резерфорда нет! Он не пришел. Мы поверить не могли. Начали суетиться, и в итоге нашли его. И вот занавес открылся – а в зале сидит руководитель нашего корпуса. Оптимизма это не добавляло».
Майк Резерфорд
«После ухода из школы Риверса, я начал играть на бас-гитаре. Энт лучше всех справлялся с гитарой, поэтому сей шаг представлялся очевидным. Но всё же кое-что меня раздражало. И как-то однажды я не сдержался, выразил свой гнев по какому-то поводу и ушел из группы. Думаю, проблема заключалась в эгоизме Энта – либо будем действовать, либо нет. Он, судя по всему, полагал, что я не смог принять дисциплину. В любом случае, я начал метаться. И в результате у меня появилась новая группа The Climax. Но она продержалась всего пару семестров. В этой группе лучшим было только ее название. Энт порой входил в зал, где мы репетировали, смеялся и уходил».
Энтони Филлипс
«Ранний материал — это сплошь песни Stones. Качество? Умоляю… Сырое! С «истеблешментом» у нас были явные потуги. После ухода Риверса всё стало совсем хреново. Весной 1966 Майк ушел от нас в группу Climax, а они были нашими конкурентами. Зато у нас появился Мик Колман. Вообще блестящий музыкант. Он играл на ритм-гитаре, но также был прекрасным пианистом. Правда, в коллектив не вписался и ушел, а нам пришлось возвращать Резерфорда. Не знаю, чем он после них еще занимался. В пабах, наверное, сидел.
Pennsylvanya Flickhouse… Боже, я заставил этих парней в беднющих пиджаках её играть… Это было жестоко. До сих пор у меня хранится та запись. И с высоты сегодняшних лет я слышу в этом треке попурри на песни Stones. Но всё же для подростковой группы звучит неплохо. А ещё была песня «Don’t What You Back» с ужасным рифом. Другие ее почему-то называли «Don’t Wash You Back».
Сначала мы пытались делать записи у нашего друга Брайана Робертса, у которого был гараж. У него еще мама — немка, называла и сына, и мужа по фамилии (смеется). «Робертс, чай будешь?» Она была диковата.
Мы записали кассету. Сам Робертс в итоге стал оператором в BBC, но он был крайне организован. А на кассете были песни Anon и еще одна моя — первая песня, которую я вообще сочинил. Называлась «Patricia». Потом уже ее переименовали в «In Hiding». В любом случае, не важно она выглядела (смеется). Хотя, если честно, «Patricia» была неплохой. Кажется, на ней играл именно Майк Колман».
Ричард Макфейл
«Наш репертуар состоял из сплошных кавер-версий. В основном это песни Stones, даже соло в стиле Чака Берри мы воспроизводили нота в ноту. Но Энт довольно скоро начал сочинять сам. Он является первым, кто написал пригодную песню, которую в последствие мы записали в студии.
В Путни есть студия Tony Pike Sound. Мы собрали деньги и забронировали там один час. Все инструменты мы погрузили в машину мамы Энтони, а до студии доехали на автобусе. Когда мы приехали, помню, я думал, что если наша песня звучит 3 минуты, то за оставшееся время (57 минут) мы вполне можем сделать еще 3-4 песни. Но, конечно, удалось нам записать только одну песню Энта под названием «Pennsylvania Flickhouse» с бессмысленным текстом. Запись сделали в 1966 году, мне было 15 лет. И в этот момент группа стала для меня важной частью».
Майк Резерфорд
«Pennsylvania Flickhouse? Эта песня вся из себя Энтоновская. Когда мы поняли, что нам удалось записать лишь одну песню, то сразу начали планировать второй визит. Но вскоре после этого отец Ричарда забрал его из Чартерхауса. Ему казалось, что Рич связался с плохой компанией, то есть с нами. Может, он и прав, но мы остались без певца. А Энт почему-то решил, что им должен стать я. После того, как он заставил меня спеть «Mercy, Mercy» группы The Rolling Stones, я почувствовал, что что-то случилось в районе кадыка и начал переживать за голосовые связки».
P.S.
Anon. Роб Тиррелл
Роб Тиррелл в 1969 году барабанил в группе Sour Milk Sea, где какое-то время пел Фредди Меркьюри. Затем в течение 20 лет он был внештатным барабанщиком в Stars of Stage, Theatre & TV. После переезда на северо-восток Лондона стал преподавателем игры на ударных.
Anon. Риверс Джоуб
Риверс Джоуб мог иметь блестящее музыкальное будущее. Какое-то время он выступал в группе Savoy Brown Blues Band, однако увлечение наркотиками, а затем трагическая гибель оборвала его жизнь в 1979 году.
Ричард Макфейл
«После ухода из Чартерхауса родители отправили его в печально известный Ноттинг Холл. Отвлечься, правда, от музыки это ему не помогло. В конце концов он перешел в мир блюза, оказавшись в группе Savoy Brown Blues Band. Там он всё ещё был маленьким по росту парнем, играющим на бас-гитаре, несоразмерной с ним. Имя группы тогда мелькало прямо в гуще блюзового бума в Британии. Однажды вечером он потащил меня на концерт Джона Мейолла и группы Bluesbreakers в Ram Jam Club, в Брикстоне, где также можно было услышать главную гитару Эрика Клэптона, ведь именно тогда они записывали свой знаменитый альбом Bluesbreakers с Эриком на обложке, читающего Beano.
К сожалению, пусть к успеху у Риверса был не долгим. Он принимал слишком много наркотиков, что в итоге свело его с ума, а закончилось всё долгой психической болезнью и самоубийством. В возрасте 29 лет он был найден на железнодорожной ветке The West London. Следователи зафиксировали смерть по случайности. Он стал жертвой того, с чем мы все были хорошо знакомы. Многие из нас принимали ЛСД, но всё-таки в меру, в отличие от Риверса. Он принимал их до концерта, в итоге это стоило ему места в группе Savoy Brown. Он стал безнадежным и его выгнали.
Ещё более чудовищно то, что я позже узнал от его сестры Шарлотты – его отец и брат также покончили с собой. Три члена одной семьи, странная и трагическая семейная история. Все эти безумства, которые мне нравились в Риверсе, стали недостатком, что мне пришлось позже принять. Мы продолжали общаться в 70-х годах, когда я жил уже в Северном Кенсингтоне. Риверс поселился там, но хотел быть ближе к земле, поэтому он снёс все этажи в доме, чтобы спать прямо на земле. Что-то с ним пошло не так. Когда я услышал о его смерти, он жил там. Я отправился посмотреть концерт Питера Гэбриэла на юге Франции, а когда вернулся, то услышал ужасные новости».
Anon. Майк Колман
К сожалению, Майка Колмана тоже не стало 12 января 2010 года.
Джонатан Данн
«Майк ушел из Чартерхаус в 1967 году. Кроме телефонного звонка Энта в середине 70-х (Майк тогда жил в Норвиче и работал управляющим магазина), никто больше с ним не общался из бывших членов Anon.
В 1997 году я писал статью для журнала The Pavilion фан-клуба Энтони. Ради этого, я разыскал всех живых членов группы, чтобы взять у них интервью. Разумеется, мне было интересно и связаться с Майком. Но это было нелегко. Но всё же однажды вечером зазвонил телефон. И да, это был Колман. К этому времени он уже жил в Страуде. Майк много лет не вспоминал о том времени, которое провел в Чартерхаусе, играя в Anon, но у него остались хорошие воспоминания, и он любезно согласился с ними поделиться.
Когда он прочитал статью, то предложил вскоре написать свою. Следующий номер нашего журнала в последствие включал уже отличный материал Майка «Взрыв из прошлого», где он не только вспоминал то время, но и рассказал о тогдашней жизни в Чартерхаусе.
После этого мы с Майком поддерживали связь некоторое время, хотя в течение нескольких лет не получал от него никаких известий. И было приятно от него получить однажды электронное письмо с просьбой найти оригинальный текст статьи. Тогда же Майк упомянул, что уже в течение нескольких лет болен. Конечно, когда я узнал об этом, то… ну, это просто шок. Я не знал, что в 2003 году он заболел пневмонией. Ему врачи дали 18 месяцев, и в течение 6 лет он жил в этом отведенном врачами времени. Я нашел текст статьи и отправил Майку. Через пару недель он ответил, сказав, что ему понравилось. После прочтения он поделился еще несколькими нахлынувшими воспоминаниями об Anon и о том времени. К сожалению, этот наш контакт был последним.
Майк был силён духом. Безусловно, таким он у меня сохранился в памяти, но помимо этого он был весьма практичным и дружелюбным, а еще щедро делился своим временем. У меня сложилось впечатление, что несмотря на то, что Anon в его жизни был лет 40 назад, да еще и всего лишь коротким отрезком, но он по-прежнему вспоминал то время с гордостью и любовью. Очень рад, что мне удалось разыскать его и узнать Майка поближе».
Энтони Филлипс
«Несомненно, в Anon он был самым одаренным из нас. Музыкальный ученый, гений. Отлично разбирался в скрипке и фортепьяно. Однажды просто взялся за гитару и играл на ней без каких-либо сложностей.
Он быстро вписался и внес несколько штрихов в группу — в частности, великолепное тремоло-соло на печально потерянной записи Робертса «Pennsylvania Flickhouse».
Мы стали хорошими друзьями, оба сидели на задних партах, так называемых, «шутников» в классе химии и математики. Он покорно выучил многие из, вероятно, ужасных песен, которые я написал тогда.
Время пролетело быстро, а у меня уже пробелы в памяти. Мы никогда не ссорились, обошлось без слезных расставаний. В декабре 1966 года вернулся Майк Резерфорд, а спустя 6 месяцев возник Genesis. Я не помню Майка в то время. Может, он ушел?
В общем, мое знакомство с Майком можно сравнить с пьянящей виньеткой. Но всё же он был потрясающим музыкантом и невероятно хорошим человеком, всегда буду помнить его с любовью и благодарностью. Мне грустно слышать о том, как он страдал в последние годы его жизни, думаю, его семье пришлось тяжело. Однако приятно думать, что он сейчас где-то исполняет серенады ангелам своей сладкозвучной игрой. Так что... зажги ещё раз своё тремоло, Мик!»
The Garden Wall
Питер Гэбриэл
Между тем, Питер попытался попробовать себя в другом виде творчества - дизайне одежды. Сначала он занялся раскрашиванием футболок в модном психоделическом стиле. Следующая задумка была связана с головными уборами.
«У меня сохранилась старая дедушкина шляпа, которая мне очень нравилась - в стиле, похожем на кромвелевский. Я подумал, что если изготовить такие шляпы из яркого, разноцветного материала, они бы прекрасно вписались в модный стиль хиппи. В Лондоне я показал шляпу нескольким производителям, и ею заинтересовалась компания «Dunn & Co.» с Пиккадилли. Ту небольшую партию, что они изготовили, я продал в бутики на Карнаби-стрит и Кингз роуд и магазинчик «Эмертон и Ламберт» в Челси, в который частенько захаживали «Стоунз» и другие тогдашние знаменитости. И вот однажды я включаю субботнее шоу «Juke Box Jury» и вижу Мэриан Фэйтфул и Кита Ричардса в моих шляпах! Я чуть не умер от восторга! Это было невероятно - как будто ты лично прикоснулся к захватывающему миру знаменитостей».
В конечном итоге эти эксперименты не принесли ни сколь-нибудь значительных денег, ни славы, и Питер снова направил все свои усилия на музыку. Он успел отыграть в группах The Milords и The Spoken Word. Вместе с Тони в мае 1965-го они присоединились к группе The Garden Wall, в которой также были барабанщик Крис Стюарт и трубач Джонни Трэпмен. Для концертных выступлений они "одалживали" у Anon гитариста Энтони Филипса и басиста Риверса Джоуба.
Крис Стюарт
«Вы знаете, что именно Питер научил меня играть на барабанах? Ему нужен был сменщик, чтобы он чувствовал себя свободно на вокале или с флейтой. Он был замечательным учителем и необычным человеком с невероятной аурой. Я часто думал про себя в некоторых ситуациях: «А как бы сейчас поступил Питер?» Под его руководством я очень увлекся игрой на барабанах. Тони был его ровесником, а Майка поначалу я почти не знал. С Энтони я очень дружил, хоть он и был моложе. Если бы он не играл в Genesis, вполне мог бы войти в труппу Монти Пайтон!».
Тони Бэнкс
«Если честно, я долгое время даже не знал, как группа называлась. Мне сказали только потом (смеется). The Garden Wall была основана Джонни Трэпменом. Это была такая джаз-блюзовая группа, я играл на пианино или органе. Питер пел, на барабанах играл Крис Стюарт, а кто был на бас-гитаре, не помню. В июле 1966 у нас состоялось выступление, которое вышло неудачным. Учитывая, что пианино было тяжелым, на сцену его никто поднять не смог, и мне пришлось играть перед сценой. Поэтому никто не догадывался, что я там был до тех пор, пока я не начал исполнять вступление «When a Man Loves a Woman». И вдруг все оживились: «Вау, там ещё парень внизу!». Разумеется, я ничего не слышал из того, что творилось на сцене. И Бог знает, как мы вообще тогда звучали».
Это июльское выступление было особенным. Дело в том, что подходил к концу срок учебы у Ричарда Макфейла. Он организовал прощальный концерт, который должны были закрывать The Garden Wall и Anon.
Ричард Макфейл
«На афише значились три группы. У каждой – по два сета. Закрывали концерт Anon. Среди этих групп была и The Garden Wall. Энт играл на гитаре и с нами, и с ними. Полагаю, это уже можно назвать «сайд-проектом», он круто опережал время. The Garden Wall уже можно назвать ранней версией Genesis.
Я стал присматриваться к Питеру Гэбриэлу, он выделялся так же, как и Риверс. С одной стороны, ужасно застенчивый, мямля, а с другой – сам себе на уме.
Концерт начался отлично. Мы сыграли «Drive My Car» из альбома «Rubber Soul» The Beatles и «Mister You’re a Better Man Than I» группы The Yardbirds. А потом все изменилось.
Я уже тогда часто посещал клуб Марки и видел, как певцы общались с залом в перерывах между песнями. И мне хотелось это повторить. Плюс, я гордился песнями Энта и мне очень хотелось их представить. Но наш учитель музыки Джеффри Форд, который помогал организовать концерт, испугался, что я начну революцию и запретил мне давать объявления между песнями.
Прежде чем мы собрались представить нашу предпоследнюю композицию «Pennsylvania Flickhouse», случился сбой. И пока кто-то помогал нам справиться с техникой, я толкнул речь. Зря… Как только мы начали играть песню, Джеффри вытащил штекер со словами: «Вы мне бросили вызов? Это конец концерта».
И знаете что? Возможно, даже стоит ему сказать спасибо. Последней песней у нас должна была быть «Snake» Оттиса Реддинга. Как-то мы пришли в музыкальный магазин и заставили продавца дважды ее проиграть. Этого было достаточно, чтобы Энт запомнил аккорды. Кажется, мы лишь раз ее отрепетировали. И как только Джеффри вытащил вилку, всё превратилось в одно большое фиаско. Но… довольно рискованное исполнение песни «Snake», возможно, стало бы разочарованием».
Майк Резерфорд
«Накануне я опять поссорился с Чейром, он запретил мне играть, но я всё же пробрался в зал. А Чейр как раз сидел на первом ряду. Но это еще не всё. Вскоре я понял, что моя гитара сломана.
В панике я скрестил пальцы и всё же нашел замену, но до нее еще надо было добраться. А это значит, попасть в луч прожекторов. Уверен, остальные участники Anon думали, что я умышленно тогда скрывался в темноте. Но если бы я стоял впереди, наяривая каверы Stones, то дал бы шанс Чейру. Пусть это не имело значения, но… Концерт всё же имел успех, а мне удалось избежать изгнания из группы».
С июля и по декабрь 1966 началось постепенное слияние двух групп в одну. В неё входили Тони Бэнкс, Питер Гэбриэл, Энтони Филлипс, Майк Резерфорд, Крис Стюарт.
Энтони Филипс
«Примерно в 1966 году мы с Майком пытались создать плохой блюз и одновременно привнести что-то новое с 12-струнными гитарами, но на сцене, мне кажется, выглядели убого.
Затем нам захотелось сделать еще одно демо. Помните я рассказывал, что ещё до этого мы записывали мою песню «Pennsylvania Flickhouse» с голосом Ричарда у нашего друга Брайана Робертса? После сессии та запись осталась на чердаке. Когда Брайан вернулся, её уже не было. Кто-то выкинул. Большая часть раннего материала – коту под хвост! Убежден, что оригинальная запись песни была лучше, чем та, которую мы записывали позже в студии Tony Pike Sound в Путни.
На этот раз мы пригласили Тони, чтобы он подыграл на клавишных. А он спросил: “Можно ли привести с собой Питера? Мы бы тоже сочинили несколько наших песен”. Так я с ним и познакомился ближе. Диковатый паренек, на столах танцевал (смеется). Я видел его и раньше, когда мы одалживали у него барабаны. Тихий и привередливый, как пожилые дамы. Только представьте, пара молодых парней приходят к нему, чтобы взять его барабаны. Я не знал, чего от него ожидать, но каждый раз он, ни слова не говоря, приходил, садился в углу и наблюдал за репетициями. Да, это был Питер! (смеется). Но опять же, это было за пару лет до Путни».
Майк Резерфорд
«Во время праздников Энт, я, Тони и Питер записали демо-кассету на чердаке Брайана Робертса, тоже ученика Чартерхаус. Уже тогда было видно, что этот парень станет техником BBC как минимум.
На кассете спеть планировал Энт. Он же пригласил Тони, дабы тот сыграл на клавишных. А Тони взял с собой Питера, поскольку голос у него лучше, чем у Энта (как ни странно, но я даже не помню, чтобы он расстроился)».
Тони Бэнкс
«Инициатором записи был Энтони. В школе у нас был друг Брайан Робертс, у него дома была импровизированная студия. Филипс уже сделал там пару записей еще с Ричардом и пригласил меня подыграть. А я захотел взять с собой Питера, чтобы мы с ним записали свои песни. Он, правда, в первый день не пришел. Пел Энтони, но всё звучало ужасно. Нет, у Филлипса хороший голос, он правильно попадал в ноты, но у Питера был особенный вокал. Даже на ранних записях это можно услышать. И мне пришлось уговаривать, чтобы дальше пел Гэбриэл. Я объяснял: «У него вокал лучше, если бы пел он, то звучало бы всё отлично». Когда Питер пришел, он спел все песни. От нас была «She is Beautiful» - первая песня, написанная мной и Гэбриэлом».
Всего было записано 6 песен: "Don't Want You Back", "Try a Little Sadness", "She's Beautiful", "That's Me", "Listen on Five", "Patricia".
Когда первые демо-записи были сделаны, осталось найти человека, который смог бы их оценить по достоинству. Долго ждать не пришлось. На горизонте показалась фигура бывшего выпускника Чартерхауса Джонатана Кинга…