В последнем сезоне «Карточного домика» показана женская власть, которая оказывается гораздо жёстче и кровавее власти мужской. Но винить женщин нельзя, поскольку они стали такими в ходе сопротивления и попыток отстоять своё достоинство и идентичность в борьбе с мужчинами. Генеалогия женской власти включает одним из этапов своего становления изнасилование и раскрытие его спустя много лет, подобно Вайнштейнгейту и другим скандалам последнего времени.
Этот же трюк Бо Уиллимон, мужчина, сценарист и шоураннер «Карточного домика», повторил в «Двух королевах» (на самом деле, «Мария – королева Шотландии», но наши переводчики спинным мозгом чуют диалектику) – фильме о противостоянии Марии Стюарт и Елизаветы I. Все шиллеровские акценты расставлены правильно: Мария – предана злодеями и практически невинна, первоначально даже в физиологическом плане, Добрая королева Бесс – и есть главная злодейка.
Но обе королевы связаны одним чувством – чувством тяготящей их мужской власти. Елизавета ей полностью подчиняет свою душу: «Я стала совсем, как мужчина», - говорит она и предстаёт перед родственницей с абсолютно изменённой внешностью – в парике и густом макияже. Это не попытка скрыть шрамы от оспы, а потеря лица в прямом смысле, констатирующая победу мужского над женским в ней.
Ответ на вопрос, как не дать одержать верх мужскому, сводится к исключению всего мужского. По этому пути идёт Мария Стюарт, изгоняя из своего круга всех мужчин, первоначально поддерживавших её. Эту же дорогу прогладывает и магистральная линия феминизма третьей волны, прорывая с предшествующим феминизмом, главная задача которого виделась в борьбе за признание в гегелевском смысле и равноправии полов. В западном мире, где пол стал предметом выбора, новый извод феминизма возвращается к архаической точке зрения, предполагающей превосходство одного пола над другим. А в современном обществе любой архаизм имеет оттенки фашистского мировоззрения.
«Было такое время, когда женщины мужчинами командовали. Очень правильное время было!». Реконструкция матриархата лежит в поле масскульта, сводясь к простому принципу: «Все мужики - козлы». В таком виде феминизм не может быть эмансипационной практикой, зато удобен, понятен и легко транслируется в массовом сознании.
С точки зрения ортодоксального марксизма, феминизм третьей волны на место фундаментального классового конфликта ставит противоречие полов. В этом он уподобляется национализму и расизму, также акцентирующемуся на противоборстве наций и рас. Иными словами, пытается затмить главное противоречие капиталистического строя. Тогда как подлинная борьба должна заключаться в стремлении к подлинному равноправию, а не к превосходству.