Дмитрий Шабельников, директор российского филиала Института «Право общественных интересов»
Институт «Право общественных интересов» (PILnet) занимается развитием практик pro bono в России с 2007 года. Три года назад в Москве прошел первый – и пока единственный – Российский форум pro bono с участием ФПА РФ и представителей нескольких региональных палат. В его преддверии в газете «Ведомости» была опубликована моя статья, где шла речь о будущем pro bono в связи с обсуждением реформы юридической профессии и «адвокатской монополии». Позволю себе процитировать главную мысль из той статьи:
«При проведении действительно важной реформы юридической профессии в стране нельзя забывать о том, что доступ к юридической помощи в результате должен как минимум не сузиться, а в идеале – постоянно расширяться. Оборотная сторона исключительных привилегий – ответственность перед обществом. И только сама (в будущем единая) юридическая профессия может взять на себя эту ответственность, публично заявить о ней и предпринять конкретные шаги для того, чтобы нуждающиеся в юридической помощи люди не были забыты (что, разумеется, не отменяет обязанности государства предоставлять минимальные гарантии оказания такой помощи наиболее нуждающимся)».
Сущность pro bono
Прежде чем говорить о том, изменилась ли с тех пор ситуация с юридическим pro bono в России (и остальном мире), хотел бы на всякий случай напомнить, о чем идет речь. Вот определение из декларации принципов pro bono Международной ассоциации юристов (2008):
«Оказание юридической помощи с тем же уровнем качества, который предоставляется коммерческим клиентам, без вознаграждения или ожидания вознаграждения и в связи с поддержкой малообеспеченных, уязвимых и оказавшихся на обочине жизни общества слоев населения, а также сообществ и организаций, предоставляющих им поддержку».
Таким образом, pro bono следует отличать от юридической помощи, субсидируемой государством (она тоже безвозмездна для получателя, но оказывающий ее адвокат получает вознаграждение за счет государства) в целях социальной поддержки самых нуждающихся или находящихся в сложной жизненной ситуации граждан.
Работа юриста на условиях «гонорара успеха» и других подобных условиях, когда получатель помощи, по сути, тоже не оплачивает юридические услуги из собственного кармана (используя для этого полученный в результате усилий юриста доход), – это тоже не pro bono, а скорее инвестиция юристом собственного времени и труда в надежде на вознаграждение.
На вопрос о том, можно ли считать pro bono различные другие виды безвозмездной деятельности юриста, не связанные непосредственно с оказанием юридической помощи (законодательная работа, преподавание и т. д.), лично у меня нет простого ответа – все зависит от того, в каких целях это делается.
Сущность pro bono заключается, на мой взгляд, в том, что это способ реализации юристом (или другим профессионалом) его социальной ответственности, профессиональный вклад в развитие общества, защиту прав нуждающихся сограждан, верховенство права и воплощение собственных идеалов и жизненных принципов. Наконец, в связи с усложнением форм юридической практики и активной ролью на юридическом рынке объединений юристов и адвокатов (в виде компаний, адвокатских бюро и так далее) эту социальную ответственность все чаще берут на себя не только отдельные юристы, но и такие объединения, выделяя часть своих финансовых и кадровых ресурсов на оказание юридической помощи на основе pro bono.
Тенденции распространения на постсоветском пространстве
Думаю, главное изменение в положении дел в сфере pro bono заключается в том, что предыдущая часть статьи показалась вам лишней (в свое оправдание могу только сказать, что эту статью я пишу тоже на основе pro bono, так что включение этой части объясняется не моим стремлением к увеличению количества печатных знаков, а желанием четко обозначить предмет разговора). И термин pro bono, и сама эта практика перестали быть для российского юридического – и не только – рынка экзотикой из американских сериалов. Полагаю, что это объясняется среди прочего бурным ростом волонтерства и благотворительности (как среди обычных людей, так и среди бизнеса) в российском обществе. Pro bono не стало и, наверное, вряд ли когда-нибудь станет «обязательным» – но точно стало хорошим тоном.
Мне неизвестно о существовании полноценных социологических исследований на эту тему, но в 2017 году Дмитрий Самигуллин и Гленн Коллини провели опроссреди 200 российских юристов («индивидуальных юристов и адвокатов, юристов и партнеров российских и международных юридических фирм»). Практически все опрошенные оказывали юридическую помощь на основе pro bono. Отвечая на вопрос о своей мотивации, респонденты характеризовали такую помощь либо как разновидность благотворительности, либо как проявление их профессиональной социальной ответственности. В качестве дополнительных назывались и более прагматические причины: «репутационные выгоды», «обучение сотрудников», «новые клиенты», «продвижение компании», «повышение конкурентоспособности», «показатель успешности компании».
Продолжение на сайте «PLATFORMA.MEDIA»