16 апреля Левада-центр опубликовал данные последнего соцопроса, согласно которым рейтинг Иосифа Сталина, первого и последнего советского диктатора, достиг 70% (именно столько опрошенных заявило, что оценивают роль Сталина в развитии страны положительно). Так же уточняется, что 52% процента из всех опрошенных относятся к Сталину "скорее положительно", а 18% - "полностью положительно". Негативно отозвались о нем лишь 19% опрошенных. Таким образом рейтинг Сталина вырос почти в два раза за последние три года (в 2016 г. за него было 37% опрошенных, а в 2017 г. - 46%).
О личности Сталина можно спорить бесконечно: кто-то вспомнит о достижениях Советского Союза, во многом основанных на наработках сталинских времен; другие припомнят высланных, арестованных и расстрелянных по политическим статьям. Соответственно, и вплетая Сталина в современное искусство, отталкиваются от какого-то из популярных образов - он либо ангел-хранитель советской империи (ныне этот образ скорее исключение), либо страшнейшее существо с чертами психопата и одержимостью насилием.
Переосмысливать образ вождя первым взялся советский писатель (сам репрессированный) Анатолий Рыбаков, не согласный с агитками вроде "Падение Берлина" (1949 г.), которые уже во времена "оттепели" смотрелись смешно. До него, конечно, пытался размышлять о сталинизме Василий Гроссман, создав двухтомник о Сталинградской битве (в которой лично участвовал сам Гроссман); но если первый том "За правое дело" Гроссмана напечатали, то второй, "Жизнь и судьба", пустили под нож, заметив в нем параллели между сталинским и нацистским режимами. С сохранившимся экземпляром "Жизни и судьбы" читателям не повезло познакомиться уже в 90-е: в это время скандальный ранее роман уже не мог привлечь их внимание.
В отличие от Гроссмана, Рыбакову удалось опубликовать сначала первый том своей эпопеи "Дети Арбата", а после, одно за другим, вышло три продолжения - "Тридцать пятый и другие годы", "Страх" и "Прах и пепел". Образ Сталина у Рыбакова начинает вырисовываться уже в трех продолжениях, появились целые главы, в которых действует Сталин и другие исторические фигуры. Но из-за субъективного отношения к теме Рыбаков так и не смог создать правдоподобный образ Сталина. Более того, сага о "детях Арбата" заложила плохое основание - стало популярно писать семейные саги о сталинском времени, с обязательной демонстрацией страданий главных героев, без какой-либо попытки осмыслить, зачем и почему над ними совершается насилие.
По сути, одна пропаганда (антисталинская) заменила другую пропаганду, и сдвига в осмыслении, что же все-таки то было, не произошло. И в этом есть некоторая ирония - что поколение отцов, что поколение детей хочет вершить суд над тем, чего не понимает.
За литературой подтянулся постепенно и кинематограф, было снято бесчисленное количество оригинальных сериалов о Сталине, его детях и внуках, о жертвах и палачах, но агрессивная идеология уничтожает не только художественность, но и психологизм, исторические обстоятельства и культурные аспекты, прошлое исторических личностей и саму память о революции. События фильмов и сериалов происходят в вакууме, а трагедия народа превращается в водевиль с неуместными романтическими линиями, глупыми поворотами и неожиданными встречами.
Последний пример уже не из кинематографа, а из театра. Вместо обещанной зрителям откровенной истории о юности Сталина (основанной в т.ч. и на пьесе Булгакова "Батум") Александринский театр показал фантазию "Рождение Сталина" - о вымышленных преступлениях Джугашвили на его родине (так, театральный Джугашвили умудряется даже изнасиловать девушку прямо на могиле ее отца, к смерти которого он и приложил руку). Нелепость сюжетных решений и бесстыдное избегание реальных фактов делает даже этот, многими ожидаемый, спектакль слабой поделкой - на фоне действительно интересной и неоднозначной личности.
О других фильмах и спектаклях, культурных событиях - в следующих публикациях