В 1790-х годах антихристианские силы практически уничтожили один из самых могущественных символов Франции.
Это один из самых мощных религиозных, архитектурных и культурных символов Франции—и изображения Собора Парижской Богоматери в огне вызывают вопросы о том, как город и собор будут двигаться вперед. Но пожар-не первый раз, когда собор сталкивается с разрушением.
Во время Французской революции в 1790—х годах разъяренные толпы и революционеры разграбили средневековую готическую церковь—и даже заявили, что это вообще не церковь-во время кровавого толчка, чтобы удалить тесные связи Франции с католической церковью. Более двух десятков статуй, прикрепленных к фасаду церкви, были публично обезглавлены в том же году, что и Мария-Антуанетта.
Перед тем как разъяренная толпа штурмовала Бастилию в Париже в 1789 году, церковь обладала необычайной властью во Франции. Подавляющее большинство французов были католиками, католицизм был государственной религией, и Церковь владела обширными участками собственности и собирала тяжелую десятину с доходов большинства людей, не платя собственных налогов. Но все большее число французов уставало от почти непостижимой власти Церкви.
Когда монархия рухнула, а затем и пала, небольшая группа радикальных революционеров, находившихся под влиянием философии свободы религии эпохи Просвещения и общества, основанного на разуме, увидела свой шанс лишить церковь большей части ее авторитета. Они начали кампанию дехристианизации, конфисковав церковную собственность, пытаясь заставить всех священнослужителей присягнуть на верность новому государству, и сняв контроль Церкви над рождением, смертью и административными записями, которые она хранила так долго.
Революция набирала силу, как и ее попытки лишить Католическую Церковь власти над французской жизнью. Парижане убивали и сажали в тюрьмы священников во время сентябрьских убийств 1792 года, а духовенство было предано суду во время террора. В 1793 году, новое правительство объявило, что общественное богослужение было незаконным. В ответ люди врывались в церкви, лишая их религиозной символики.
Нотр-Дам де Пари издавна был символом монархии—местом, где короновались короли и отмечались государственные праздники. Но революционеры-парижане были сыты по горло его королевским резонансом. Западный фасад собора украшали 28 статуй, изображавших библейских царей Иудеи. Осенью 1793 года новое правительство приказало рабочим убрать их. Они не изображали французских королей, но это не имело значения: 500-летние статуи сочетали монархию и религию, их принесли на Соборную площадь и обезглавили. Двадцать одна голова была найдена только в 1977 году, когда рабочие нашли ее за стеной старого парижского особняка.
На этом революционная роль собора не закончилась. В ноябре 1793 года собор стал местом проведения фестиваля разума, революционного и антирелигиозного фестиваля, который высмеивал католицизм и предлагал французам поклоняться принципам просвещения. После того, как собор был разграблен, он стал сценой для многолюдного публичного мероприятия, в котором соблазнительно одетая актриса, изображающая богиню разума, поклонялась на вершине горы. Бюсты философов Просвещения и статуи Свободы заменили религиозные статуи, а соблазнительно одетые женщины танцевали и пели песни, восхваляющие революцию. Многовековой собор был переименован в храм разума. Почти все внутри было разграблено, кроме колоколов.
В конце концов, дехристианизация распространилась на создание новой, атеистической государственной "религии", посвященной революции. Однако эта концепция была спорной, и в конце концов Максимилиан Робеспьер предложил культ высшего существа, гражданскую религию, которая допускала существование Бога, но была основана на революционных концепциях. В 1794 году в Париже состоялся фестиваль Высшего Существа, массовый праздник, который включал музыку, парады и зрелища.
Несмотря на решимость революционеров навсегда искоренить католицизм, большинство французов придерживалось своих религиозных убеждений. ” Родители отказывались посылать своих детей на обучение новой гражданской религии; посещаемость гражданских служб и государственных праздников была хронически низкой", - пишет историк Джастин Данн. "Католицизм оказался стабилизирующим элементом, за который многие слои общества могли уцепиться среди бури потрясений и перемен, которая была французской революцией.”
После террора католицизм во Франции постепенно обрел признание. К тому времени, однако, многие французские клирики были изгнаны из страны, и большинство церквей Франции были закрыты или преобразованы для других целей. Насильственное отделение Франции от церкви и государства было полным.
Несмотря на все разрушения, Нотр-Дам сохранил свою мощную символику. После революции она отскочила от мародерства. В середине 19 века, он был восстановлен в своей прежней славы. И хотя еще не ясно, сколько его сокровищ погибло в огне, он, несомненно, обретет новую жизнь, как только дым рассеется.