Большинством из нас Клим Ворошилов воспринимается, прежде всего, как герой гражданской войны, ближайший друг и соратник Сталина, нарком обороны предвоенных лет. Критики маршала сразу припомнят его участие в репрессиях и неудачный военный опыт времен Великой Отечественной войны.
Однако, в политической жизни Климента Ефремовича существовал еще один важный период: в 1953-1960 гг. он занимал президентский пост – Ворошилов был Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Давайте же проследим, как складывалась политическая судьба «первого красного маршала» в годы «оттепели»
Против Берия, за Сталина. 1953-1956 год
Сердце Сталина еще не остановилось, когда высшие руководители СССР на совместном заседании приняли решение о перераспределении государственных и партийных постов. Климента Ворошилова предполагалось рекомендовать на должность Председателя Президиума Верховного Совета Советского Союза. С одной стороны Ворошилов занял высший государственный пост, который соответствовал президентскому в зарубежных странах , а с другой стороны пост был церемониальным, все решалось в Совете Министров и Центральном Комитете партии. Впрочем, маршалу исполнилось 72 года и самые блестящие страницы биографии уже были позади.
Но все же Ворошилов не был полностью отстранен от принятия судьбоносных решений, оставаясь членом Президиума ЦК КПСС (так называлось в те годы Политбюро). С марта 1953 года приветственные телеграммы от королей и президентов стали адресоваться «господину Ворошилову», как главе советского государства.
Уже в июле 1953 года маршалу пришлось сделать очередной нелегкий политический выбор поддержать арест Лаврентия Берия. Переживший все волны репрессий старожил осторожничал и маневрировал. По воспоминаниям Хрущева при первом разговоре на тему отстранения министра МВД Ворошилов «очень громко стал восхвалять Берию: «Какой у нас замечательный человек Лаврентий Павлович. Какой это исключительный человек».
Но, когда К.Е.Ворошилов от Маленкова узнал, что большинство членов руководства уже поддержало арест «замечательного Лаврентия Павловича», то Президент СССР обнял визитера, поцеловал и заплакал, сказав: «Берия давно мой заклятый враг»
На события вверху партийной пирамиды народ отреагировал частушкой:
«Цветет в Тбилиси алыча не для Лаврентий Палыча, а для Климент Ефремыча и Вячеслав Михалыча (Молотова – прим. автора)».
В награду за поддержку в ноябре 1953 года Ворошилову поручили сделать доклад на торжественном собрании, посвященном годовщине революции – этот факт считался в СССР важным, речь подчеркнула авторитет нового Председателя Президиума.
В феврале 1956 года интересную позицию занял Ворошилов в вопросе разоблачения культа личности Сталина. На закрытом заседании Президиума ЦК перед ХХ съездом он поддержал необходимость доведения до партии информации о преступлениях режима личной власти, но призывал к большей осторожности: «всякая промашка влечь будет последствия». Буквально Клим Ворошилов заявил, что Сталин «осатанел в борьбе с врагами, но в нем было много человеческого, но были и звериные замашки». Надо признать, что маршал на том заседании старался хоть как-то защитить имя своего почившего друга. Говоря про негативные последствия доклада Хрущева, Ворошилов как в воду глядел – восстание в Венгрии, беспорядки в Польше и Грузии, распад некоторых западных компартий – эти пожары разожглись после топорно проведенного развенчания Сталина.
Робкая оппозиция Хрущеву. 1957г
Политику Хрущева Ворошилов не воспринимал и в хозяйственных вопросах. Когда в стране началась целинная эпопея, Президент своеобразно выступил за развитие сельского хозяйства Центральной России, заявив, что в Смоленской области во многих районах еще «на коровах пашут». К подобным замечаниям Хрущев не прислушивался – тракторы и комбайны пошли в Казахстан.
К лету 1957 года в открытую фазу перерос конфликт между Хрущевым и основным составом Президиума ЦК. При рутинном обсуждении поездки делегации в Ленинград разговор принял самый острый характер и большинство членов партийного ареопага выступили за смещение Никиты Сергеевича с поста Первого секретаря ЦК КПСС. С резкой критикой манеры поведения Хрущева выступили близкие соратники Сталина: Молотов, Маленков, Каганович, Булганин. Однако, решение Президиума должен был поддержать Пленум ЦК, где у Хрущева была широкая поддержка местных партийных бонз. Ворошилов в ходе обсуждения также критиковал Никиту Сергеевича, но опять осторожничал, говоря о «единстве партии» и «спокойствии народа».
Пока Президиум ЦК КПСС заседал в Кремле, военные самолеты свозили членов Центрального Комитета на заседания Пленума. Основным докладчиком выступил союзник Хрущева Михаил Суслов, задав нужный тон. Обсуждение проходило бурно в традициях давно забытых 20-х годов, когда сталинское большинство громило оппозицию. Только вот в роли козлов отпущения теперь пришлось выступать Молотову, Кагановичу и Маленкову. Несмотря на явные реверансы в сторону маршала со стороны сторонников Хрушева, Клименту Ефремовичу пришлось каяться: «ни к какой группе не принадлежал, не принадлежу и принадлежать не буду», «я имел ввиду только одно – исправление стиля работы», «честно вам клянусь, ничего особенного не было». «Хрущев твердо ведет дело и я всегда был с ним по основным вопросам». Ворошилов играл роль престарелого, наивного ветерана и добился своего, сохранив членство в высшем органе партийной власти и свой президентский пост.
Политическая изоляция.1958-1960 гг.
Хрущев своеобразно расправился с оппозицией. Самые активные его противники были исключены из состава ЦК немедленно, как участники «группы Кагановича-Молотова-Маленкова», а остальные лишались постов постепенно.
Ворошилов правил игры не нарушал и никакой опасности для Хрущева не представлял. Однако, пребывание его в составе Президиума ЦК было явным анахронизмом. Не могло не вызывать раздражение Первого секретаря отношение к «первому красному маршалу» со стороны Мао Цзэдуна. Никиту Сергеевича «великий кормчий» явно недолюбливал, а Ворошилову в Китае устроили подчеркнуто торжественный прием. На обложке первого номера китайского журнала «Дружба» красовалось совместное фото Мао и Клима Ворошилова, а не Никиты Хрущева.
После 1957 года в международных поездках Президента сопровождали более молодые и более верные союзники Хрущева, чтобы не допустить неприятных политических заявлений. Впрочем, своеобразный юмор не заставлял себя ждать.
Так, при посещении Тадж-Махала Клим Ворошилов некоторое время постоял молча смотрел на величественный мавзолей, а потом смачно сплюнул, и выпалил: «Тьфу! Без штанов тут ходят, а такое строят!». Переводчик перевел по-своему: «Я видел много архитектурных шедевров, но после того, как я увидел Тадж-Махал, я плюю на всю мировую архитектуру».
Последней каплей для группировки Хрущева послужил прием Ворошиловым досрочно освобожденного из мест заключения сына Сталина Василия. После беседы с Ворошиловым Василий Сталин посетил китайское посольство , где попросился в Пекин на лечение и сделал «антисоветские заявления». Судя по всему, Василий упомянул какие-то нелестные оценки руководителей партии, прозвучавшие из уст Климента Ефремовича.
На Президиуме ЦК КПСС Ворошилов был подвергнут жесточайшей критике за встречу с «государственным преступником», «грязным человеком». Политическая звезда «первого красного маршала» погасла окончательно.
Сор из избы решили не выносить, решить вопрос мирно. На пленуме ЦК было заявлено, что Ворошилов покидает президентский пост по своей инициативе в связи с преклонным возрастом по состоянию здоровья, Перед членами ЦК Климент Ефремович опять «включил дурачка», его диалог с Хрущевым напоминал беседу двух старых друзей. Не дожидаясь официального решения сессии Верховного Совета, пленум вывел Ворошилова из состава своего Президиума, но без публикации в печати. 7 мая на место нового советского Президента был избран Леонид Ильич Брежнев, новая восходящая политическая звезда. Но это уже другая история.