На фоне краха повстанческого движения в 1982 г. FARC принимает решение обложить «революционным налогом» самый доходный сектор колумбийской экономики – производство и торговлю кокаином. Вот тут-то на первый план среди герильерос выдвигается Маруланда – тот самый «великий практик», который «поведет полями битв, а не бумаг», к которому взывал когда-то Маяковский. Идеолог FARC Аренас отодвигается на второй план, и когда он в 1990 г. скончался, о нем уже мало кто помнил.
Повстанцы всегда похищали людей за выкуп, рэкетировали землевладельцев, торговцев и промышленников, «крышевали» нелегальную добычу золота и изумрудов, вырубку ценных пород дерева, так что в решении взять под контроль наркобизнес не было ничего особенного. Кроме одного: наркоторговля в начале 1980-х гг. превратилась в основу экономики Колумбии.
Взрывной рост потребления кокаина в США и Европе и, как следствие, столь же громадный рост производства этого наркотика в Колумбии, и в меньшей степени в Перу и Боливии начался во второй половине 1970-х гг. Примерно в 1977 г. группы колумбийцев создают т.н. наркокартели, выстроенные как нормальные коммерческие структуры, но имевшие мощные силовые группы. К началу 1980-х самым сильным стал Медельинский картель по главе с Пабло Эскобаром, семьей Очоа, Карлосом Ледером и Родригесом Гачей. Конкуренцию ему составлял сформированный братьями Орехуэла картель из города Кали. Следует отметить такой факт: возникновение наркокартелей в немалой степени стало следствием многолетней гражданской войны, огромным размахом политизированной и обычной преступности (Эскобар до создания картеля торговал марихуаной и похищал бизнесменов, братья Орехуэла тоже занимались киднеппингом). Партизанщина и преступность представляли собой сообщающиеся сосуды, формируя единую социальную среду: повстанцы становились бандитами, бандиты – повстанцами, а граждане привыкали платить то «революционный налог» идейным «борцам», то отступные вымогателям.
В условиях стремительного роста доходности наркобизнеса росла и его социальная привлекательность: полиция, чиновники и военные не могли устоять перед соблазном если не напрямую участвовать в сверхприбыльном деле, то хотя бы «отщипывать» себе части доходов, покрывая преступников и беря взятки. Огромную роль имело запугивание: отказать мафиози означало обречь на муки и смерть не только себя, но и своих родных, а таких героев всегда и везде очень немного. Простая записка со словами «Plata O Plomo!» («серебро или свинец!») открывала любые двери.
Кокаин изменил структуру экономики Колумбии: громадные средства от его производства вкладывались не только в банковские счета, предметы роскоши и дорогую недвижимость, но и инвестировались в реальный сектор. В середине 1980-х гг. все страны Латинской Америки испытали взрывной рост внешнего долга (у Бразилии, Аргентины и Мексики он превысил $100 млрд.), а также острую нехватку инвестиций. А в Колумбии этого не произошло: внешний долг составил вполне приемлемую сумму в $13 млрд., которую к тому же глава Медельинского картеля Эскобар предлагал правительству выплатить из собственных средств, не обременяя государство!
В 1982-86 гг. картели занялись массовой благотворительностью и двинулись в политику: Эскобар стал депутатом Конгресса, вступив в организованную на кокаиновые средства группу «Новый либерализм» умеренно левого толка. Газета группы демонстративно издавалась на бумаге салатного цвета – цвета листьев коки. Политическое кредо «Нового либерализма» было простым: поскольку кокаин потребляют империалисты, надо разрешить его производство и продажу, что будет приносить бюджету $60 млрд. ежегодно, а кроме того, тотальная наркомания ослабит империалистов и таким образом укрепит независимость Колумбии. Для поддержания имиджа «защитника бедных» Эскобар развернул широкую помощь нуждающимся колумбийцам, особенно жителям родного Медельина: строительство бесплатного жилья для бедняков на деньги картеля было столь масштабным, что рост строительства в городе во второй половине 1980-х гг. достигал 22% ежегодно. На кокаиновые деньги строились и стадионы, и самый большой в мире зоопарк, а Медельин стал единственным городом в Колумбии, где построен метрополитен. Деньги наркомафии бурным потоком вливались, помимо строительства, в банковскую сферу, телерадиовещание, фармацевтику, торговые сети, энергетику, сельское хозяйство, нефтехимию, добычу полезных ископаемых, лесное хозяйство, инфраструктуру…
Колумбия стала «кокаиновой» страной, где все в той или иной степени было связано с наркотиками. FARC органично вписалась в эту систему, становясь все более значительной ее частью. Повстанцы и наркокартели стали важнейшей составной частью также политической жизни страны: так, «левый» Медельинский картель сотрудничал с повстанцами, особенно с FARC (хотя периодическим между ними случались и вооруженные столкновения, но это вообще неотъемлемая часть латиноамериканской политической культуры), а «правый» картель Кали финансировал ультраправые «эскадроны смерти», из которых в 1997 г. была сформирована мощная полуофициальная проправительственная армия – Объединенные силы самообороны Колумбии (ОССК).
Медельинский картель погубило головокружение от успехов: Эскобар возмечтал стать президентом Колумбии. Это было уже превышение порога терпимости даже для колумбийской элиты. В 1983 г. кандидат в президенты, либерал Луис Карлос Галан впервые в истории Колумбии публично обрушился на кокаиновую мафию, рвущуюся к власти. А через год министр юстиции Родриго Лара Бонилья нанес картелю уже серьезный удар, обвинив Эскобара в ведении политических кампаний на кокаиновые деньги и добившись лишения его депутатского мандата.
Потерявший чувство реальности Эскобар объявил войну Колумбии: министр Лара Бонилья был убит. В ответ колумбийская армия начала военные действия против Медельинского картеля и союзных ему FARC, координируя свои действия с картелем Кали и «эскадронами смерти», а также заручившись поддержкой США. Колумбия обязалась выдавать своих граждан, совершивших преступления против США, американскому правосудию. Для них это означало в большинстве случаев пожизненное заключение без права на освобождение. Лидеры Медельинского картеля ушли в подполье, но войну не прекратили. Люди Эскобара убили Галана, первым бросившего им перчатку, судью Верховного суда Карлоса Валенсию и полковника полиции Вальдемара Франклина Кинтеро; они взорвали пассажирский Boeing 727 колумбийской авиакомпании «Авианка», на борту которого погибли 101 пассажир и 6 членов экипажа. Взрывы и пулеметные очереди в колумбийских городах гремели каждый день, а всего в 1984-90 гг. погибли несколько тысяч человек: только при неудачном покушении на шефа секретной полиции Мигеля Масу Маркеса было убито 62 человека и более 100 получили ранения.
В то время как FARC стало полноценным участником разгоревшейся нарковойны, остальные повстанческие движения двигались к краху – ни по влиянию на общественное мнение, ни по военным и финансовым возможностям они больше не могли конкурировать с «игроками» нового периода конфликта. М-19 в 1984 г. заключило перемирие с правительством, однако затем произошло событие, суть которого неясна до сих пор – боевики М-19 захватили столичный Дворец правосудия с более чем сотней судей и прокуроров. Сами повстанцы объяснили эту акцию тем, что правительство не придерживается условий соглашения. Причина странная: правительство было явно заинтересовано в мире с крупной повстанческой группировкой, а царящее в Колумбии неконтролируемое насилие, конечно, уносило жизни и бывших партизан, но власти тут явно были ни при чем.
Перемирие с правительством в 1984 г. заключили не только М-19, но и FARC, и маоистская EPL. Однако FARC сразу заявила, что оружия складывать не собирается, так что ее участие в мирном процессе было, мягко говоря, противоречивым. После заключения перемирия неизвестные боевики начали убивать активистов EPL: были застрелены ее лидеры Эрнесто Рохас и братья Оскар Уильям и Хайро Кальво. В результате маоисты вышли из режима перемирия и возобновили военные действия. И одновременно М-19 захватило Дворец правосудия. Уместно указать на то, что там был сосредоточен основной массив документов о деятельности Медельинского картеля, находившегося в состоянии войны с правительством, и несколько судей и прокуроров, ведших следственные дела против него. И именно эти документы были уничтожены повстанцами М-19, а судьи и прокуроры, занимавшиеся картелем, погибли (всего в ходе штурма, предпринятого армией, погибли 120 человек).
Случайное совпадение? Вряд ли. По-видимому, Эскобар и руководители FARC договорились с группой боевиков М-19 через голову его командования о проведении операции – скорее всего, заплатив кому-то большие деньги. Срыв перемирия был выгоден именно этим силам. Сразу после захвата Дворца правосудия FARC вышла из режима перемирия, обвинив М-19 в проведении несогласованной с ней акции; судя по всему, это стало для повстанцев Маруланды желанным предлогом.
В дальнейшем М-19 сошло с колумбийской политической арены - оно все-таки заключило мир с властями, сложило оружие и превратилось в политическую партию «Патриотический Союз», однако влиятельной силой он так и не стал: на выборах 1986 г. он получил всего 4,5% голосов. В 1987 г. лидер ПС Хайме Пардо Леаль был убит неизвестными. Погибло и множество других активистов партии из числа бывших повстанцев. В настоящее время ПС все еще существует в качестве одной из малочисленных левых организаций.
Маоистская ELN сложила оружие и легализовалась в 1991 г., сформировав движение «Надежда, мир и свобода». FARC не простила бывшим соратникам «предательства» и развязала на них настоящую охоту: около 200 бывших повстанцев-маоистов погибли. Некоторые уцелевшие из мести примкнули к ультраправым Объединенным силам самообороны Колумбии (ОССК), а другие во главе с Виктором Наварро занялись обычным для колумбийских повстанцев делом – наркоторговлей, сформировав собственный небольшой наркокартель, по сей день (2017 г.) действующий в основном в департаментах Кордова и Рисаральда.
«Христианско-марксистская» ELN существует до сих пор – в основном на деньги, получаемые от рэкета, в первую очередь нефтедобывающих компаний. Ее численность достаточно велика – 2,5-3 тысяч боевиков, однако ареал ее деятельности органичен северными департаментами Сантандер, Северный Сантндер и Бояка.
В 1991 г. в колумбийских горах и сельве осталась только одна крупная повстанческая организация – FARC. И она начала расти, как на дрожжах: после того, как в 1993 г. армией и правыми боевиками был окончательно добит Медельинский картель, боевики Маруланды «унаследовали» его людей, инфраструктуру и связи.
FARC стал крупнейшей преступной организацией в мире.
Военные действия в Колумбии впервые с конца 1940-х годов стали бурными и ожесточенными: повстанцы громили крупные подразделения правительственных войск, брали штурмом города. Потери армии и полиции исчислялись тысячами. Это стало возможным благодаря огромным средствам, которые оказались в руках Маруланды и его людей. Повстанцы оделись в единообразную форму, вооружились современным оружием и даже наняли военных инструкторов – в свое время мир был потрясен тем, что среди обучавших FARC «спецов» оказался полковник израильских коммандос Яир Клейн.
Президент Эрнесто Сампер Пизано (1994-1998 гг.) оттянул воинские части в укрепленные гарнизоны и в 1997 г. заключил с повстанцами перемирие, которое закрепляло за ними зоны контроля. Это были районы выращивания коки и расположения кокаиновых заводов. Что неудивительно, учитывая, что его избирательная кампания финансировалась на кокаиновые деньги. В Колумбии и за рубежом ожидали захвата повстанцами власти в стране; военная разведка США в то время считала вероятным захват власти FARC в течение 5 лет, если не удастся найти альтернативу повстанцам.
В 1998 г. президентом стал Андрес Пастрана Аранго. Опираясь на созданные незадолго до этого ультраправые ОССК, армия возобновила военные действия, но повстанцы продолжали стратегическое наступление.
«Колумбийский конвейер смерти, обеспечиваемый силовым прикрытием со стороны боевиков FARC, работает неустанно. Тысячи курьеров, обеспечивающих децентрализованную поставку малых партий «товара» через распределительные узлы в Майами, Нью-Йорке, Сан-Франциско, Амстердаме, Лондоне, Барселоне, Марселе, Неаполе и дилерскую сеть в других крупных городах. Сотни легкомоторных самолетов, перевозящих отраву с грунтовых аэродромов в зоне контроля FARC и летящих на максимально малой высоте, чтобы обмануть американские радары слежения. Десятки обычных торговых судов, перевозящих обычный груз, в котором находятся тайники-закладки – например, бильярдные шары, или замороженная фруктовая паста, или металлические предметы, на которые под видом хлорированного покрытия напылен кокаин. (…) По совокупности показателей криминального, медицинского, экономического характера, ежегодный ущерб, причиняемый США наркоманией, превышает $150 млрд.; одна из ведущих ролей в этом принадлежит колумбийскому кокаину. Впрочем, прибыль от «крышевания» производства и транзита наркотических веществ составляют всего лишь 75% поступлений финансовой империи FARC.
Другой доходной частью бюджета организации остаются рэкет и киднеппинг. Только за 1996-2001 гг. боевиками группировки были захвачены в заложники 3.439 человека, в том числе 74 граждан иностранных государств. Полученный выкуп за освобождение части из них составил 110 млн. долларов. Большинство из тех, за кого не заплатили, назад не вернулись. Мощная финансовая база организации стимулирует претензии на власть. Эти претензии подкрепляются хорошо обученной повстанческой армией, насчитывающей 17.000 боевиков, действующих в составе 27 фронтов, и имеющих на вооружении все виды легкого и крупнокалиберного стрелкового оружия, минометы, безоткатные орудия, переносные зенитно-ракетные комплексы, инженерные мины и другие виды оружия и военного снаряжения.
Реализуя классическую партизанскую тактику, осадив изолированные армейские и полицейские гарнизоны, осуществляя минно-засадную войну на коммуникациях и периодические рейдовые операции, сочетаемые с интенсивной политико-пропагандистской работой в крестьянской среде и городских низах, Революционные вооруженные силы фактически контролируют не менее четверти территории Колумбии, равной по площади трем Швейцариям. (…)
Впрочем, вечное революционное учение не забыто и в новых исторических условиях, и насилие, когда это необходимо, реализуется без проблем. За 20 последних лет в Колумбии был убит 181 журналист из тех, кого не смогли купить; подавляющее их число пало жертвой FARC и сотрудничающих с ней наркокартелей. К 1998 г. боевиками организации были убиты 20, захвачены в заложники 32, и подверглись угрозам физического устранения 56 глав местных администраций. В случае надобности в дело идут более весомые аргументы в виде взрывчатки. Например, организованный диверсантами-подрывниками FARC взрыв на массовом политическом мероприятии в городе Миту в ноябре 1998 г. убил 138 человек» (Интернет-сайт «Четвертая Мировая война»).
В 2002 г. численность повстанцев FARC достигала уже 22 тысяч человек; в рядах вспомогательной «милиции» числилось еще 36 тысяч. В распоряжении организации были 130 военных трибуналов; разведывательные курсы, курсы саперов-подрывников, различные учебные центры. Помимо огромного количества стрелкового оружия советского, китайского, американского, бельгийского и израильского производства повстанцы имели на вооружении гранатометы, пулеметы, в том числе крупнокалиберные, безоткатные орудия, минометы, огнеметы, реактивные снаряды, противопехотные, противотанковые и морские мины, самолеты и вертолеты, переносные зенитно-ракетные комплексы «Игла» и «Стрела-2», современные средства связи и компьютерную технику.
В то время повстанцы полностью или частично контролировали около 45% территории Колумбии. «С организацией [FARC] связаны напрямую 13% мэров населенных пунктов, сотрудничают в различной степени до 44% мэров. Отслеживаются неформальные контакты с католической церковью. Внешние контакты - Куба (специальные службы); Венесуэла (оказывает скрытую военную поддержку; координатор – разведывательная служба Национальной полиции Венесуэлы); Иран (предположительно); (…) правоэкстремистские организации ФРГ, Великобритании, балканских и балтийских государств; ОПГ Арельяно Феликса – картель Тихуана (Мексика); российское, украинское, бразильское преступные сообщества. В подготовке боевиков FARC задействованы бывшие военнослужащие ВС Великобритании, Израиля, США, а также кубинские, вьетнамские, северокорейские инструкторы» (Интернет-сайт «Четвертая Мировая война»).
С 1990 г. Куба и СССР прекратили помощь повстанцам, и одних кокаиновых денег для превращения в супермонстра такого масштаба было бы недостаточно. Но Маруланда нашел неожиданный выход.
В 1992 г. в Венесуэле на фоне острейшего социального кризиса молодой и обаятельный подполковник десантных войск Уго Чавес поднял военный мятеж под довольно путаными левыми лозунгами, потерпел поражение и оказался в тюрьме. Но он обрел ореол «борца за народное дело» и начал набирать политические очки. И Маруланда поспешил ему на помощь: кокаиновые деньги начали вкладываться в политическую деятельность нового левого вождя соседней страны. В 1998 г. Чавес победил на президентских выборах и на 15 лет стал правителем Венесуэлы.
Деньги, вложенные FARC, новый президент Венесуэлы вернул сторицей: колумбийские повстанцы через эту страну приобрели свободный выход на мировые рынки, создали на сопредельной стороне запасные базы, которыми пользовались при военных неудачах; лидеры повстанцев открыли счета в венесуэльских банках, стали пользоваться венесуэльскими диппаспортами и диппочтой. Через Венесуэлу FARC закупала и продавала на мировом рынке все, что ей было нужно; за контакты с FARC отвечали венесуэльские спецслужбы. Чавес наладил отношения с давним партнером Маруланды – Кубой и даже сумел сформировать блок левых латиноамериканских режимов - Боливарианский альянс для народов нашей Америки (исп. Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América; сокращенно АЛБА, исп. ALBA), в состав которого вошли 11 стран: Боливия, Венесуэла, Куба, Эквадор, Никарагуа, Доминика, Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Люсия, Гренада и Сент-Китс и Невис. Последние шесть стран – маленькие острова в Карибском море, в укромных бухтах которых особенно удобно незаметно заправлять и нагружать кокаином самолеты и суда.
Не считая отчетов разведслужб, главные доказательства этих утверждений были обнародованы одновременно с содержимым компьютеров убитого в 2008 г. колумбийского повстанца Рауля Рейеса. На жестких дисках секретаря Революционных вооруженных сил Колумбии фигурировало имя венесуэльского генерала Уго Карвахаля - начальника военной контрразведки.
* * *
А как же с программами социальной модернизации Колумбии, провозглашаемой FARC? С превращением организации в «красный наркокартель» эти идеи забылись. Старые лозунги типа «земля – крестьянам» потеряли актуальность: во-первых, благодаря аграрной реформе, во-вторых, из-за возникновения на месте традиционных латифундий современных, высокоэффективных хозяйств, где платят приличные зарплаты и соблюдаются социальные законы, а в-третьих – из-за многолетнего оттока безземельных крестьян в города. А городскому населению повстанчество никогда не было интересно, да повстанцы не могли и предложить рабочим ничего, кроме бессодержательных марксистских лозунгов.
В повстанческую армию с 1980-х гг. шли уже не обездоленные и обезземеленные крестьяне, а авантюристы, бездельники, глупые романтики, властолюбцы, принципиальные грабители и насильники, жаждущие власти над жизнями и судьбами людей. Шли и обычные наемники: в FARC неплохо платили, а участие в наркобизнесе, грабежах и вымогательстве давали полевым командирам возможности дополнительного дохода.
Моральный аспект деятельности повстанцев, с самого начала очень сомнительный, с превращением их в наркокартель стал совсем уж далеким от провозглашаемых идей. Повстанцы беспощадно грабили беззащитных крестьян, насильно вербовали в свои отряды малолетних детей, насиловали женщин, сводили личные счеты, мучили и убивали сотни заложников. Особенно сильное впечатление на колумбийцев произвел захват повстанцами в заложники сенатора и лидера Партии зеленых Ингрид Бетанкур. Сам факт захвата в заложники и содержание в нечеловеческих условиях в течение 6 лет женщины-политика, умеренно-левой, не имевшей никакого отношения к борьбе с повстанцами, фактическое использование ее в качестве «живого щита» – все это показало крайне неприятную личину «борцов за народное счастье». Захваченная вместе с Бетанкур ее помощница Клара Рохас родила в плену ребенка (без медицинской помощи) от кого-то из охранников, что демонстрирует отношение повстанцев к беззащитным женщинам.
Несчастной Рохас могло быть и хуже. «Власти Колумбии требуют экстрадиции из Испании медбрата повстанческой группировки ФАРК («Революционные вооруженные силы Колумбии») по подозрению в проведении около 500 насильственных абортов, сообщает Vice News со ссылкой на Интерпол. Гектор Арболеда, в прошлом полевой врач ФАРК, был задержан в Испании. Он официально устроился на должность медбрата в одной из больниц Мадрида. Основанием для предъявления обвинений стали жалобы бывших участниц «Революционных вооруженных сил Колумбии». Они утверждают, что были принуждены к проведению абортов, некоторые на третьем-шестом месяцах беременности. В результате искусственного прерывания беременности 39 женщин пострадали, в 150 случаях был доказан факт проведения аборта. На данный момент следователи предполагают, что число женщин, принужденных к отказу от материнства, достигает 500» (www.furfur.me /furfur/changes/changes/216103-fars).
О полном нравственном несоответствии образа жизни лидеров FARC и пропагандируемых ей идеалов свидетельствуют дневники Тани Неймейер – голландской левой активистки, много лет сражающейся в рядах организации (дневники были обнаружены колумбийскими коммандос во время разгрома повстанческого лагеря в сопредельном Эквадоре). В дневниках Таня критикует руководство организации за разгульный образ жизни и пристрастие к часам «Ролекс», а их подружек – в увлечении машинами Феррари и операциями по увеличению груди.
О полной безыдейности нынешней FARC, об окончательном превращении ее в бандформирование свидетельствует и тот факт, что в 2003 г., когда операции колумбийской армии стали угрожать самому существованию «армии борцов за свободу народа», она вступила в переговоры о совместной борьбе с правительством со своим главным противником – неофашистской ОССК, которая к тому времени также превратилась в наркокартель.
Ворон ворону, как известно, глаз не выклюет.
***
Агония FARC началась с приходом на президентский пост в Колумбии Альваро Урибе в 2002 г. В 1983 г. Альваро пережил страшную утрату: боевиками FARC был убит его отец, Альберто Урибе - повстанцы пытались похитить его. Эта трагедия определила политическую позицию Урибе-младшего: он стал беспощадным и бескомпромиссным борцом с наркомафией и повстанцами. Его успех вызван тем, что количество колумбийцев, пострадавших от мафии и повстанцев, превысило критическую массу – их были миллионы. И они нашли своего вождя.
В 1995 г. Урибе стал губернатором самого пораженного наркотрафиком и повстанчеством департамента Колумбии – Антиокии. «Губернатор Урибе начал претворять в жизнь разработанную им модель «объединенного государства», которая предполагает участие гражданского общества во всех важных государственных проектах, гарантию рабочих мест, образования, прозрачность в системе управления и обеспечения безопасности... Под патронажем Урибе создавались Комитеты сельской бдительности (CONVIVIR) – вооруженные группы гражданского населения, помогавшие армии и полиции бороться с партизанами и организованными преступными группами. В деятельности этих комитетов участвовали 82.765 человек. Благодаря CONVIVIR уровень преступности в Антиокии заметно снизился. За время губернаторства дона Альваро число похищений в департаменте сократилось на 60%, а дороги, соединяющие Антиокию с Боготой, впервые за многие десятилетия стали безопасными… При нем было создано 102.161 новое учительское место, проведены 85.648 новых телефонных линий, жители 80 муниципалитетов получили доступ в Интернет, жильем были обеспечены 3.463 человека в 74-х муниципалитетах. Заметно улучшилась работа Службы здравоохранения, малоимущие получили субсидии на медицинские услуги, были установлены твердые расценки на медицинское обслуживание. Урибе провел дороги длиной 939 км, хотя обещал покрыть асфальтом 305 км (за два года асфальта проложили в два раза больше, чем за всю историю Антиокии), создал кооперативы крестьян, производящих продукты, и сельскохозяйственные накопительные центры, передал крестьянам 1550 га земли, принадлежавшей животноводам. Помимо этого, он использовал т.н. фонды совместного финансирования, которые поддерживали образование и инфраструктуру. <…>
26 мая 2002 г. на президентских выборах Урибе одержал триумфальную победу, в первом же туре набрав 53,6% голосов. <…> Президент Урибе распространяет практику CONVIVIR на всю страну. Сформированы «фронты безопасности» в кварталах и на рынках, созданы сети информаторов на дорогах и в сельских районах. <…> Введен военный налог в 1,2%, который обязаны выплачивать все граждане страны, чьи капиталы превышают €60 тыс.
В августе 2002 г. стартовала кампания Министерства обороны «Вернуть свое место», призванная способствовать возвращению к мирной жизни участников НВФ, предотвращать насильственное рекрутирование молодежи в их ряды. К концу 2005 г. сложили оружие восемь тысяч боевиков: 3992 фарковца, 2752 полувоенных [боевиков ОССК – прим. авт.], 1100 бойцов ELN и 156 членов других отрядов. Благодаря сотрудничеству бывших повстанцев и парамилитарес с полицией освобождены 25 заложников, конфискованы 39 тыс. кг динамита, 1 млн. 300 тыс. патронов, около 2 тыс. винтовок. Перед правосудием предстали 326 руководителей НВФ.
В 2003 г. правительство заключило формальное мирное соглашение с Объединенной самообороной… С апреля 2004 г. вооруженные силы и правоохранительные органы реализуют «План Патриот», направленный против FARC и ELN. Спецназ уничтожил опорные точки партизан в Медельине, ликвидировал и взял в плен сотни боевиков и отбросил FARC от стратегически важных объектов, главным образом от нефтепроводов. Военные действия были перенесены в южные районы – на территорию, контролируемую фарковцами. Ряды FARC за время президентства Урибе сократились с 18 до 14 тыс. человек. Все социологические исследования говорят о как никогда низкой поддержке Революционных вооруженных сил со стороны населения (не более 3%). Ослабление в военном отношении, аресты глав организации, дезертирство, всеобщая ненависть – все это говорит о закате крупнейшей левой партизанской группировки Латинской Америки» (Мигель Паласио «Время Урибе», migpalacio@inbox.ru, февраль 2007).
Самое главное, что сделал Урибе – он объявил войну всем преступным организациям - и левым, и правым, и всем наркокартелям. Его действия соответствовали старой христианской истине – нельзя изгонять Люцифера с помощью Вельзевула, чем пытались заниматься его предшественники. Неудивительно, что Урибе был триумфально переизбран на второй президентский срок, при котором борьба с повстанцами и наркомафией привели уже к серьезным победам – численность FARC сократилась с 18-22 до 8-9 тысяч бойцов, производство наркотиков снизилось так, что Колумбия потеряла первое место в мире по изготовлению кокаина, уступив его Перу. Количество похищений людей уменьшилось в несколько раз, повстанцы были вынуждены освободить сотни заложников, в том числе несчастных Ингрид Бетанкур и Клару Рохас.
В то же время сам «красный картель» понес сокрушительные потери в самой верхушке. 1 марта 2008 г. колумбийские вооруженные силы провели военную операцию против FARC на территории Эквадора, убив 24 повстанца, в том числе Рауля Рейеса, члена Верховного командования группировки. 3 марта Иван Риос, еще один член Верховного командования FARC, был убит начальником своей службы безопасности. А 24 мая 2008 г. журнал «Revista Semana» опубликовал интервью с колумбийским министром обороны Хуаном Мануэлем Сантосом, в котором тот сообщил о смерти Мануэля Маруланды.
Смерть многолетнего лидера повстанцев стала символом агонии, в которую вступила самая мощная в мире организация наркоповстанцев.
После рейда колумбийских коммандос в Эквадор Уго Чавес чуть было не объявил войну Колумбии - по сути, раскрыв свои многолетние связи с FARC, но в последний момент все же одумался и отступил: мощная, закаленная в боях с повстанцами, отлично вооруженная и обученная армия Колумбии (к тому же поддерживаемая США) не оставила бы венесуэльцам ни малейших шансов на победу.
Согласно Конституции Колумбии, Альваро Урибе, невзирая на поддержку более 80% сограждан, не имел права баллотироваться на третий президентский срок, и новым главой государства в 2010 г. стал министр обороны в его правительстве Хуан Мануэль Сантос – это под его руководством повстанцам и наркотрафикантам были нанесены самые жестокие удары. Первые два года правления он продолжал уничтожать герильерос, а в 2012 г. внезапно вступил с ними в переговоры. По-видимому, он решил остаться в истории Колумбии, с одной стороны, как триумфатор борьбы с повстанчеством и наркомафией, а с другой – как выдающийся миротворец.
26 сентября 2016 г. президент Колумбии Сантос и глава FARC Родриго Лондоньо Эчеверрия подписали в Картахене соглашение о завершении конфликта и заключении мира. В соответствии с ним повстанцы должны сложить оружие, вернуться к мирной жизни и преобразоваться в легальную партию. Правительство, тем временем, обязуется амнистировать боевиков, исключая виновных в преступлениях против человечности, убийствах, похищениях людей и изнасилованиях. Правда, и тяжелым преступникам угрожают сроки всего до 8 лет. И, наконец, правительство должно провести аграрную реформу – но это в общем-то лишнее в условиях современной Колумбии требование, скорее, символическая дань давно забытой марксистской программе повстанцев: не могли же они просто признать капитуляцию!
7 октября 2016 г. Хуан Мануэль Сантос стал лауреатом Нобелевской премии мира за активное участие в мирном урегулировании конфликта. Впрочем, в ходе референдума 2 октября граждане Колумбии отвергли мирное соглашение между правительством и повстанцами – сказать «нет» миру призвал, естественно, экс-президент страны Урибе. Его сторонники считают, что преступники должны сдаться безо всяких условий и отправиться под суд. Тем не менее мирный процесс продолжился, и в 2017 г. FARC официально стал легально действующей партией парламентского типа. Однако пока трудно понять, какое место займут люди, руки у которых по локоть в крови, в мирной жизни Колумбии.
* * *
Мир в Колумбии будет трудным. Производство и продажа наркотиков не стали менее прибыльными занятиями, и на месте уничтоженных наркогруппировок неизбежно появятся новые. А помимо FARC в сельве и городских трущобах все еще скрываются ELN и еще 16 небольших левых группировк, объявляющих себя последователями геваризма, троцкизма, маоизма, ходжаизма, индейского и негритянского национализма, а также не сложившие оружия остатки ОССК. Все они с большим удовольствием подхватят как упавшее знамя «борьбы за социальную справедливость», так и займут ставшее вакантным место главного наркоторговца, рэкетира и похитителя людей. Впрочем, мексиканские наркокартели и сальвадорские бандиты из Mara Salvatrucha никакой идеологией не заморачиваются, а ведут войну с правительством не менее эффективно, чем FARC лет двадцать назад.
Станет ли мир с повстанцами в Колумбии лишь мирной передышкой ли покончит наконец с бесконечной герильей – проклятием этой страны? Это покажет только время. Но в любом случае за последние годы Колумбия очень изменилась, и крупнейшая наркоповстанческая группировка утратила в глазах колумбийцев последние остатки ореола «борца за права трудящихся», А в условиях идущих социальных реформ и экономического роста нормальный труд стал относительно доходным и несравненно более надежным источником доходов, нежели наркоторговля и похищение людей. Значит, надежда на мир реальна.
Во всяком случае, последняя из пяти войн Мануэля Маруланды Велеса закончена.
(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/pyat_voin_Manuelya_Marulandi/).