«Война романтиков» (1965-82 гг.) началась под сильнейшим влиянием кубинской революции. Латиноамериканцы, в первую очередь молодежь, восприняли ее так: маленькая группа храбрых борцов за свободу (воспринимавшейся очень по-разному) смогла поднять народ против военной диктатуры, которая традиционно считалась проамериканской, и сокрушить в открытом бою «антинародную» армию. То, что эта революционная пастораль очень сильно отличалась от реальности, молодые романтики не то чтобы не понимали, а скорее не желали понимать. Вожди «барбудос» - Фидель Кастро, Камило Сьенфуэгос и особенно аргентинец Че Гевара на долгие десятилетия стали кумирами левых континента, который именно тогда начали называть «пылающим».
В Колумбии, где толком так и не закончилась собственная война, влияние кубинской революции было особенно сильным. Как и в других латиноамериканских странах, первоначально компартия отнеслась к революции «барбудос» без особого энтузиазма, поскольку та провозглашала общедемократические цели, а о социализме и коммунизме ее вожди внятно заговорили только в 1961 г. Кубинский пример вдохновил в основном людей, не имевших четко выраженной идеологии, но жаждущих действий. Это неудивительно для Латинской Америки с ее традициями гражданских войн и партизанщины, и вообще стремлением решать все проблемы силой оружия.
Первой опыт повстанцев Съерра-Маэстры попыталась перенять возникшая после свержения Рохаса Пинильи (в 1958 г.) новая группировка – Движение рабочих, студентов и крестьян (МОИК), в состав которой влились некоторые бывшие партизаны-либералы и часть молодых коммунистов. В мае 1961 г. в северной части департамента Каука начал действовать «партизанский очаг» во главе со студенческим лидером Антонио Ларротой, а в Антьокии был организован еще один отряд, который возглавил бывший либерал-повстанец Роберто Гонсалес. Однако первая попытка была неудачной: Ларрота погиб от руки своих же соратников и его отряд распался, а группа Гонсалеса была уничтожена полицией в октябре 1961 г. Влияние МОИК постепенно сошло на нет, но в 1964 г. его остатки составили костяк новой повстанческой группировки – Армии национального освобождения.
Ситуация изменилась после того, как кубинская революция объявила о социалистической направленности. Группа Кастро-Гевары заявила о всемирной борьбе с американским империализмом и помощи всем латиноамериканским повстанцам. На Кубу потянулись не только молодые романтики, не имеющие твердых убеждений и стремящиеся поскорее нарядится в береты и форму verde oliva, но и закаленные кадры из компартий. Среди них были и колумбийцы, в том числе матерый повстанец Хакобо Аренас. В первой половине 1960-х гг. коммунисты при финансовой, организационной и военной помощи кубинцев отстраивали подпольную сеть, создавали склады и явки, и в 1966 г., когда повстанцы, вытесненные армией из «республик», вели маневренную партизанскую войну, они уже опирались на довольно серьезную материальную базу и имели организационную структуру общенационального масштаба.
5 мая 1966 г. повстанцы объявили себя Революционными вооруженными силами Колумбии (FARC). Они стали военным крылом компартии, хотя последняя официально никогда этого не признавала. В те годы это было тенденцией: коммунисты (или их пропекинские фракции) создавали вооруженные «крылья» в Венесуэле, Гватемале, Сальвадоре, Перу, Бразилии, Турции, Индии, Иране, Шри Ланке, на Филиппинах и даже в Испании.
Раскол мирового коммунистического движения на промосковское и прокитайское направления запутал ситуацию в левом движении «Третьего мира», в том числе и в Латинской Америке. Неопределенности добавляло также то, что авторитетное среди левых всего мира кубинское руководство до начала 1970-х гг. весьма ловко лавировало между Москвой и Пекином, шантажируя тех и других возможным переходом на другую сторону. В результате практически во всех латиноамериканских странах коммунистические партии раскололись и зачастую начали борьбу друг с другом. Так, в Гватемале промосковские коммунисты создали Революционные вооруженные силы, а прокитайские – Повстанческие вооруженные силы; раскололись и коммунистические военизированные группировки в Боливии, Сальвадоре и Венесуэле.
Колумбийские коммунисты избегали раскола довольно долго, хотя многолетний глава FARC Аренас больше склонялся к поддержке Пекина. При этом кубинские коммунисты желали иметь собственную партизанскую группировку, не связанную ни с Москвой, ни с Пекином. В результате в 1964 г., еще до создания FARC, группа левых студентов, вернувшихся со стажировки на Кубе, сформировала Армию национального освобождения (Ejército de Liberación Nacional, ELN). Ее возглавил студенческий лидер Фабио Васкес. ELN отличалась тем, что в ее идеологии присутствовала т.н. «теология освобождения» – причудливая смесь христианства с марксизмом.
В соответствии с теорией «фокизма» (партизанского очага) группа из 30 человек обосновалась в горах департамента Сантандер и начала вооруженную борьбу. ELN прославилась тем, что в 1966 г. к ней примкнул известный священник, профессор и один из идеологов «теологии освобождения» Камило Торрес. Он погиб в первом же бою, но стал важным символом вооруженной борьбы и радикального христианства в Латинской Америке. В 1970 г. ELN возглавил другой священник – испанец Мануэль Перес, руководивший организацией вплоть до своей смерти в 1998 г.
В 1967 г. прокитайская часть компартии создала третью партизанскую организацию - маоистскую Армию народного освобождения (EPL). Она начала действовать в северных департаментах страны, в первую очередь в Кордове. Эта группировка понесла большие потери в начале 1970-х гг. и не сумела достичь уровня FARC или ELN по численности и уровню известности, однако она продолжала существовать долгие годы, оставаясь, по сути, региональной экстремистской группой. В 1980 г. EPL порвала со своими покровителями в Пекине и Пхеньяне, не согласившись с курсом Дэн Сяопина на либерализацию, и объявила себя последовательницей албанского лидера-сталиниста Энвера Ходжи, став одной из немногих ходжаистских организаций в мире.
Еще одной повстанческой группировкой стало появившееся в 1974 г. «Движение 19 Апреля» (М-19). Эта организация не была марксистской: ее создали активисты Национального народного союза (АНАПО), сформированного в 1961 г. бывшим генералом-диктатором Рохасом Пинильей, вернувшимся из изгнания. АНАПО была левонационалистическим движением с сильными элементами социал-демократии, наподобие аргентинского перонизма и бразильского трабальизма. Выступая за социальные реформы, партия Рохаса Пинильи завоевала популярность, и в 1971 г. генерал чуть было не стал президентом Колумбии, уступив лишь 2% голосов кандидату Национального фронта Мисаэлю Пастране Борреро. Большинство сторонников АНАПО сочли результаты выборов подтасованными (что вполне вероятно) и создало собственное повстанческое движение, отколов от партии левое крыло (М-19 получило название в память о дате поражения экс-диктатора на выборах).
Следует отметить, что точно так же левопопулистские перонистское и трабальистское движения в Аргентине и Бразилии тоже в 1960-е годы пережили расколы на правых и левых, причем последние также перешли к повстанческим действиям (особенно масштабным и трагичным по своим последствиям в Аргентине). Лидерами новой группировки стали бывший конгрессмен Карлос Толедо Плата, Карлос Писарро Леон Гомес, Хайме Батеман Кайин и Альваро Файяд Дельгадо. Последний ранее состоял в рядах FARC и прошел боевую подготовку на Кубе.
Нужно учитывать интересную деталь: хотя М-19 не являлось марксистским движением и никогда не выражало симпатий ни Кубе, ни к социализму, оно на протяжении многих лет получало военную и финансовую помощь от режима Фиделя Кастро, что логически объяснить довольно трудно (возможно, тут дело в личных симпатиях: все руководители М-19 были образованными людьми и выходцами из состоятельных и «белых» семей, как и сам Фидель). М-19 также получало помощь от Муаммара Каддафи (Ливия) – он был готов помогать всем «борцам с империализмом», а после сандинистской революции 1979 г. – и от правительства Никарагуа.
М-19, в отличие от других повстанческих группировок, делала ставку не на затяжную сельскую герилью, а на «короткую войну» - серию громких терактов в городах, которые должны были привести к народному восстанию. После того, как в 1970 г. власти Колумбии объявили о проигрыше Рохаса Пинильи, в городах вспыхнули стихийные бунты, и это дало анапистам повод думать, что массовое восстание возможно. По-видимому, сыграла свою роль и память о «боготасо» 1948 г.
Деятельность М-19 началась с шокирующей акции: повстанцы 17 января 1974 г. похитили из музея шпагу Симона Боливара. После этого к его деятельности было приковано внимание всей страны. Группировка и дальше действовала ярко: в 1976 г. повстанцы похитили председателя Конфедерации трудящихся Колумбии Хосе Ракеля Меркадо, «судили» и застрелили его - за «предательство интересов рабочего класса». Боевики М-19 захватывали здания Муниципального совета столицы, музей Гайтана, посольства Никарагуа и Доминиканской Республики. Последняя акция, произведенная в 1890 г., получила особенно сильный резонанс: хотя правительство Турбая Айалы не согласилось выполнить требование партизан и выпустить политзаключенных (имелись в виду осужденные повстанцы), оно выплатило захватчикам $3 миллиона и отпустило их на Кубу. В 1981 г. боевики группировки среди бела для обстреляли из гранатометов президентский дворец в Боготе.
М-19 грабило банки и магазины, а также использовало тактику «вооруженной пропаганды», ранее отработанную уругвайскими «тупамарос» и аргентинскими «монтонерос»: его активисты угоняли машины с продуктами и одеждой и раздавали их в городских трущобах. Организация похищала политических деятелей и бизнесменов, в первом случае выставляя политические требования, во втором – требуя выкуп. Среди наиболее громких похищений политиков, помимо упоминавшегося похищения профлидера Ракеля Меркадо, стоит упомянуть похищение посла Колумбии во Франции Мигеля де Хермана Рибона, проведшего в «народной тюрьме» почти полгода. Из многочисленных похищений коммерсантов самым громким (и самым опасным для самих боевиков) стало похищение 12 ноября 1981 Марты Ньевес Очоа Васкес, дочери Фабио Очоа, одного из руководителей медельинского наркокартеля. За ее освобождение M-19 затребовало у мафии $12 миллионов. Однако в ответ картель создал специальный вооруженный отряд под названием «Muerte al Secuestadores» (Смерть похитителям), который начал истребление повстанцев. Среди убитых боевиками картеля оказался один из руководителей М-19 Гильермо Элвесио Руис, а также его родные. В феврале 1982 г. повстанцы освободили Марту Очоа, фактически признав свое поражение, и заключили мир с картелем. Однако в результате войны с мафией M-19 было вытеснено из своего основного «логова» - густонаселенного и богатого департамента Антиокия.
В 1982 г., оказавшись атакованной с двух сторон – армией и «Muerte al Secuestadores» - городская герилья М-19 потерпела стратегическое поражение. Остатки повстанцев этой группировки отказались от своей идеи «городских восстаний» перенесли свою деятельность в сельскую местность. Но в это время в Колумбии уже начиналась другая война – война наркоторговцев.
* * *
После уничтожения «республик» в 1965 г. в Колумбии возникло четыре повстанческих группировки, но в целом обстановка в стране до 1982 г. была относительно спокойной – конечно, по меркам «пылающего континента» и особенно вечно неспокойной Колумбии. Начиная с 1961 г. в стране проводилась аграрная реформа, активизировавшаяся с 1967 г. Рост экономики был довольно значительным, превышая в отдельные годы 8%. Политическим результатом социально-экономической стабилизации был, например, тот факт, что популярное Либерально-революционное движение, возглавлявшееся Альфонсо Лопесом Микельсеном (сыном президента – левого либерала 1930-40-х гг. Лопеса Пумарехо) в 1970 г. вышло из состава АНАПО (а оно было самой многочисленной его частью) и самораспустилось, мотивируя это тем, что правительство приняло к исполнению все основные пункты его программы.
В 1974 г. истек срок соглашения либералов и консерваторов о Национальном фронте, который был распущен. В Колумбии была восстановлена многопартийная система, с деятельности оппозиции, в том числе компартии, были сняты все ограничения. В том же году президентом был избран левоцентрист (бывший лидер Либерально-революционного движения) Лопес Микельсен, и социальные реформы ускорились. Повстанческое движение теряло позиции как среди сельского, так и среди городского населения.
В 1970-е гг. повстанческое движение в Колумбии было слабым и маловлиятельным. Тот факт, что все составлявшие его группировки выжили, в первую очередь объясняется постоянной и существенной помощью, оказывавшейся повстанцам Кубой (т.е. опосредованно – СССР), Китаем, КНДР и Ливией.
К 1981 г. казалось, что колумбийская герилья агонизирует и в стране вот-вот наступит долгожданный мир. FARC, ELN и EPL все эти годы продолжали мелкие стычки с полицией и армейскими патрулями в горах и лесах, которые ни к чему, кроме жертв с обеих сторон, не приводили. В эти годы армия нанесла всем этим группировкам сильные удары, и до 1982 г. колумбийцы о них мало слышали: присутствие в труднодоступных местностях каких-то вооруженных групп было нормальным явлением не только в Колумбии, но и вообще в Латинской Америке, и войной, в общем, не считалось. В 1981 г. армейская контрразведка насчитала во всех повстанческих отрядах 1811 человек (в том числе 900 – в FARC), что для 20-миллионной Колумбии было немного. Внимание общественности привлекала в то время только М-19 со своими громкими акциями.
Однако страна стояла на пороге новой, несравненно более жестокой и масштабной войны.
(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/pyat_voin_Manuelya_Marulandi/).