В 2017 г. Колумбии прекратилась самая длительная в мире гражданская война – она началась еще в 1948 г. Правительство и крупнейшая повстанческая группировка Революционные вооруженные силы Колумбии - Армия народа, РВСК-АН (исп. Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia – Ejercito del Pueblo, FARC-EP) заключили договор о мире, которого не было в этой стране целых 68 лет.
После обретения независимости (1821 г.) в течение столетия с четвертью Колумбия была самой консервативной католической страной латиноамериканского региона. Либеральная и консервативная партии все эти годы делили власть в стране – иногда путем выборов, но чаще силой оружия: гражданские войны бушевали в Колумбии почти непрерывно с момента ее основания и до 1903 г. И до 1960-х годов там не появлялось значительных политических организаций, оспаривавших двухпартийную систему (мелкие партии, в т.ч. коммунистическая – никак не могли укорениться в консервативном колумбийском обществе). Консерваторы выступали за сохранение архаической социально-экономической системы, базирующейся на союзе землевладельцев-латифундистов и компрадорской буржуазии, опирающихся на католическую церковь. Либералы же требовали создания светского государства и максимального привлечения иностранного капитала.
С середины XIX века стены поселков и целых городов выкрашивались в цвета противоборствующих партий: в голубой – сторонники консерваторов, в розовый – либералов.
В Мексике, Аргентине, Перу, Бразилии и Чили рушились традиционные партии, возникали новые движения, из Европы прибывали волны иммигрантов, привозивших не только новые технологии, но и идеи; там появлялись идейные и политические лидеры, строились смелые планы экономического развития… А в Колумбии царил застой во всех сферах жизни. Доходы от экспорта нефти, кофе, золота и изумрудов приносили стране хоть и невеликий, но устойчивый доход, на горных пастбищах и в Льянос (саваннах Оринокии) пасся тучный скот, а кукурузы и бобов хватало даже самым бедным.
Война кланов
Ситуация начала меняться в 1934 г., когда на президентских выборах победил левый либерал Альфонсо Лопес Пумарехо. Он был близок к умеренным социалистам (поддерживал «Национальный союз революционных левых» - UNITE, вышедший было из состава либеральной партии, но затем вернувшийся обратно), и в либеральной партии состоял потому, что колумбийцы тогда не были готовы проголосовать за какую-то новую партию. Президент энергично взялся за реформы: рабочие получили право на создание профсоюзов и на участие в управлении производством, рабочий день был ограничен 8-ю часами, появилась система социального обеспечения, школьное образование стало бесплатным, а налоги на доходы иностранных компаний сильно увеличились. Лопес принял и закон об аграрной реформе, но провести его в жизнь удалось лишь частично. Тем не менее левое правительство в земельных конфликтах стало занимать сторону бедных крестьян, а в центральном департаменте Кундинамарка неиспользуемые земли отобрали у латифундистов и передали земледельцам. В более далеких от столицы районах провести аграрные преобразования на получилось– не хватило денег и квалифицированных специалистов, да и сопротивление противников реформы оказалось слишком сильным.
Колумбия начала меняться. Среди трудящихся росли ожидания быстрого улучшения условий жизни, в то время как латифундисты, священнослужители и многочисленные консервативно настроенные крестьяне и торговцы ожидали страшных событий – крушения привычного им мира и наступления «большевистского Апокалипсиса».
Левые правили Колумбией 11 лет; в 1945 г. социальное напряжение возросло настолько, что Лопес Пумарехо, занимавший президентский пост во второй раз, досрочно подал в отставку: его напугала первая за полвека попытка военного переворота. А консерваторы с 1934 г. принципиально не участвовали в выборах, делая таким способом правительство не вполне легитимным.
После отставки Лопеса либеральная партия распалась на два крыла: правых возглавил Габриэль Турбай, представлявший «старую гвардию» либералов и ориентировавшийся на буржуазию и иностранный капитал, а левые поддерживали Хорхе Элиесера Гайтана – бывшего активиста UNITE, популиста, выдвигавшего социалистические лозунги и очень популярного среди трудящихся. После внутрипартийной борьбы кандидатом от либералов на президентских выборах 1945 г. стал Гайтан, но раскол партии сыграл свою роль: президентом стал консерватор Луис Мариано Оспина Перес.
После окончания Второй Мировой войны цены на товары колумбийского экспорта резко упали, уровень жизни населения снизился, а безработица выросла. Это еще больше взбудоражило население, пережившее повышенные ожидания времен либерально-социалистического эксперимента 1934-45 гг. В те годы в стране стало популярным странное развлечение: на улицах сидели люди с динамо-машиной или автомобильным аккумулятором и за небольшую плату предлагали всем желающим испытать удар током. От желающих отбоя не было. Удивительно ли, что в такой в буквальном смысле наэлектризованной обстановке начались вспышки насилия? В 1946 г. а горных департаментах – Антьокия, Кальдас, Рисаральда, Киндио, Уила и Валье-дель-Каука начались стихийные столкновения между консерваторами и либералами, не имевшие конкретных целей ни с той, ни с другой стороны: поселки, дома в которых были выкрашены в голубой цвет, пошли войной на «розовых», и наоборот. Президент Перес, пытаясь успокоить сограждан, предложил либералам половину мест в кабинете министров; те согласились, но анархия все равно нарастала. В течение 1946-48 гг. жертвами «малой войны» (герильи) в горах стали по меньшей мере 14 тысяч человек. Но это было только начало.
9 апреля 1948 г., когда столица страны Богота принимала IX Панамериканскую конференцию, на улице был застрелен либеральный лидер Гайтан. Его убийца, Хуан Роа Сьерра, был немедленно растерзан толпой, которая пошла громить оружейные магазины и строить баррикады: либералы не сомневались, что убийство организовано консерваторами. Позже выяснилось, что Роа был психически болен и состоял на соответствующем учете; он просил Гайтана взять его на работу, но тот отказал странному, малосимпатичному человеку, за что и получил пулю. Но возбужденные толпы никакие факты не интересовали.
Бои в городе продолжались неделю: погибло около 3500 человек, центр Боготы практически сгорел. Армия с трудом подавила восстание. Примечательно, что в уличных боях «Боготасо» (так называется это восстание) участвовали два молодых человека: 22-летний кубинский студент Фидель Кастро Рус, приехавший поглазеть на Панамериканскую конференцию (и даже успевший встретиться с Гайтаном), и 18-летний Педро Антонио Марин – колумбиец, сын зажиточного торговца. Первый впоследствии стал всемирно известным лидером Кубы и ультралевого движения всего мира, второй – многолетним вождем колумбийских повстанцев, известным под псевдонимом Мануэль Маруланда Велес, или «Тирофихо» (меткий выстрел).
После «Боготасо» в Колумбии разгорелась война. Ее характер был весьма необычен для середины ХХ века: политические и социальные характеристики воюющих сторон были нечеткими и смазанными. Считается, что воевали либералы с консерваторами, но эти партии войны друг другу не объявляли и либералы действовали легально, хотя из правительства и вышли. Левая версия истории утверждает, что помещики, опираясь на армию и наемные отряды, массово сгоняли крестьян с земли, а те сопротивлялись с оружием в руках. Отчасти это так и было: землевладельцы действительно в большинстве своем сочувствовали консерваторам и на самом деле захватывали земли крестьян-либералов. Помещики в Колумбии были, по сути, людьми прошедшей эпохи - наподобие русских бояр с боевыми холопами или польских панов со своей «загоновой шляхтой»: они содержали собственные вооруженные отряды, которые в мирное время защищали их владения от бандитов. Однако стоит подчеркнуть, что большинство крестьян-консерваторов воевали с соседями-либералами не только и не столько из-за денег, выплачиваемых латифундистами. Их в большей степени вели в бой неприязнь к соседям, с которыми привыкли драться в детстве, а потом конфликтовали из-за полей и водопоев, и желание защитить хозяина-«благодетеля». И, что важно – истовая вера: церковь звала дать отпор «коммунистам-безбожникам», каковыми считались не столько малочисленные и малоизвестные члены компартии, но и либералы. Боевики-консерваторы воевали крайне жестоко, мучая «пленных», не щадя женщин и детей. Но и крестьяне-либералы, взявшись за оружие, действовали поистине зверски - жгли церкви, распинали священников, заживо сжигали монахов и насиловали монахинь: ведь «розовая» партия к тому времени уже сто лет внушала, что религия – «опиум для народа». Таким образом, война шла не столько между землевладельцами и крестьянами, сколько между различными группами внутри крестьянства.
Говоря о религиозном подтексте, разделившем колумбийских крестьян на непримиримые группировки, надо учитывать, что церковь с колониального времени была единственным защитником неграмотных и бесправных земледельцев; только церковь строила школы, приюты и больницы, занималась благотворительностью, помогала нищим, сиротам, старикам, матерям-одиночкам. В Латинской Америке католическая церковь всегда была очень активной в социальном плане и заслужила большое уважение и преданность со стороны значительной части крестьянства. Недаром в культурно близкой Мексике ущемление католической церкви социалистическим режимом в 1920-е гг. вызвало необычайное по масштабам и ожесточенности восстание «кристерос» (1926-30 гг.), буквально залившее кровью эту страну. Однако моральное давление, которое церковь оказывала на своих прихожан, тоже нравилось далеко не всем, отсюда и такая нетерпимость к священникам среди колумбийских либералов и левых.
Следует подчеркнуть: за консерваторов воевали самые бедные группы в основном безземельных крестьян, зависевших и от помещиков, которые давали им работу, и от церковной помощи. А партизаны-либералы состояли преимущественно из крестьян-собственников, привыкших рассчитывать на собственные силы и презиравших как помещиков, так и церковников. Поэтому-то помещичьи отряды и отбирали у них имущество и землю – у батраков-консерваторов отбирать было просто нечего.
Особенно активно на стороне либералов сражались повстанцы-метисы: консолидация колумбийской нации не завершена до сих пор, и потомки индейцев и сегодня чувствуют свое отличие от «белых конкистадоров». В первый период гражданской войны (1948-54 гг.) Льянос, населенные особой этнической группой «льянерос» (смешанное испано-индейско-негритянское население), были основным оплотом повстанцев. При этом необходимо учитывать, что обе стороны конфликта представляли собой, по сути, вооруженные банды, никому не подчинявшиеся и ведшие войну с такими же бандами, не особенно вдаваясь в идейные различия. Фактически это была хаотичная война мало организованных территориальных групп, в которой идеология занимала далеко не первое место. Помимо убийств и захватов земель, стороны (консерваторы в большей степени) практиковали захват и продажу в рабство женщин и девочек. Г.Г.Маркес в романе «Недобрый час» упоминает отставного военного, вспоминавшего те жуткие годы как чудесное время, когда девственницу можно было купить за 14 песо…
Война была настолько жестокой, что впоследствии получила название "La Violencia" (Виоленсия, т.е. Насилие).
В восстании участвовали и коммунисты, но их вместе с сочувствующими было всего несколько сотен человек, и никакой роли в войне они поначалу не играли. Компартию, кстати, основал в 1924 г. весьма загадочный тип – некто Сильвестр Савицкий. О нем известно крайне мало: красноармейский командир (ни чин, ни должность неизвестны), он якобы был послан в Китай для закупки зерна, однако каким-то образом оказался в Японии, где у него, как он объяснял товарищам уже на другом континенте, «возникли проблемы с властями». Оттуда он выехал в Панаму, а в 1922 г. обосновался в Боготе, где организовал марксистский кружок, в 1924 г. объявивший себя коммунистической партией Колумбии. То ли он удрал с деньгами, выделенными на покупку хлеба, то ли изначально был разведчиком из ОГПУ и специально направлялся в Латинскую Америку – неизвестно. Во всяком случае, Савицкий потом уехал из Боготы в Мехико, где активно работал над созданием Мексиканской компартии. В 1930-е годы его следы теряются.
В 1949 г. либералы бойкотировали выборы, но попытались совершить военный переворот, опираясь на сочувствующих им офицеров; одновременно с мятежом военных партизанский отряд либералов полевого командира Рафаэля Ранхеля захватил город Сан-Висенте-де-Чукури, убив сотни людей. Военный мятеж и наступление партизан провалились, и выборы на безальтернативной основе выиграл основе консерватор Лауреано Гомес. Война полыхала вовсю: отряды крестьян-консерваторов, которые называли себя pajaros (птицы) или chulavitas (по именованию уроженцев района Чулавита), зверствовали, но и группы либералов были ничуть не добрее. Особенно ожесточенные бои в 1949 г. происходили в департаментах Валье-дель-Каука, где после президентских выборов «птицы» убили около 2000 человек, а также в Сантандере, Толиме, Кордове, Кундинамарке. В Льянос власть, по сути, перешла в руки конных отрядов восставших пастухов-льянеро. Казалось, вернулись времена антииспанской войны Симона Боливара, только на новом техническом уровне: армия обстреливала мятежные селения из артиллерии, бомбила с самолетов.
В целом во время Первой Виоленсии колумбийская армия не была одной из сторон конфликта – между собой воевали в основном крестьянские отряды. Армия насчитывала всего 16 тысяч человек (включая маленькие флот и авиацию) и могла лишь кое-где спорадически оказывать поддержку отрядам консерваторов.
В 1952 г. повстанцы попытались создать единое военное командование: в департаменте Бояка состоялась Национальная партизанская конференция, которая объявила о создании объединенного Народного движения национального освобождения, в состав которого вошли некоторые отряды либералов и группы коммунистов. Лидером стал Гуадалупе Сальседо – руководитель крупного повстанческого формирования в Льянос. Эта территория фактически контролировалась повстанцами, которые даже приняли собственные законы. Уже к концу года координация повстанческого движения принесла первые плоды: 31 декабря 1952 г. повстанцы крупными силами атаковали авиабазу Паланкеро. Хотя гарнизон отбил атаку, стало ясно, что война переходит в новую, организованную фазу.
К началу 1953 г. население Колумбии было совершенно измучено войной, которая не имела ни конкретной цели, ни перспектив. К тому времени, по разным оценкам, от 175 до 280 тысяч человек погибло, а свыше двух миллионов человек стали беженцами – и это при населении страны в 11 миллионов.
13 июня 1953 г. генерал Густаво Рохас Пинилья совершил переворот, сверг президента Лауреано Гомеса и установил военную диктатуру. Он запретил все политические партии (лидеры консерваторов и либералов были высланы из страны) и начал переговоры с повстанцами. Им была обещана амнистия (кроме тех, кто совершил тяжкие преступления), возврат захваченной силой земли, а также роспуск и уголовное преследование «птиц». Кроме того, генерал пообещал передать крестьянам пустующие земли и выделить льготные кредиты на их освоение. Тысячи партизан, в основном самые многочисленные и боеспособные отряды в Льянос, сложили оружие. По всей стране начались суды над «птицами», и сотни боевиков-консерваторов отправились в тюрьмы.
Кроме того, Рохас Пинилья начал осуществление первого современного экономического проекта: за два года был построен первый в Колумбии металлургический комбинат полного цикла «Асериас Пас-дель-Рио», до сих пор представляющий собой основу национальной черной металлургии.
Рохас Пинилья не был ни правым, ни левым – он был диктатором-реформатором, таким, как его современники: Перон в Аргентине, Варгас в Бразилии, Одриа в Перу и Ибаньес в Чили. За время своего правления, которое продлилось всего три года, он сумел несколько изменить страну к лучшему. Война при его правлении затихла, хотя полностью не прекратилась. Точнее, началась новая война – с теми же действующими лицами, но другая по сути.
…А юный Педро Марин еще не стал Маруландой. После «Боготасо» он вернулся в родной департамент Киндио, где в поселке Сейлан его отец, тоже Педро, командовал либеральным ополчением. Его время еще не настало.
(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/pyat_voin_Manuelya_Marulandi/).