В квартире было темно и тихо. В ванне не ественно громко капала вода. Казалось, что вода капает везде, в каждой комнате. Будто всю квартиру затопили звуки капели, и эти звуки были самым страшным, что можно было бы услышать. Они, как мёртвый перезвон одиночества, затапливали пространство вокруг себя… Эхо летело по квартире и умножалось стократ, и угнетало души, даже тех, кто её не слышал.
- Это выход… Так будет лучше… - летел несуществующий шёпот воспоминаний. Эти слова летали и кружились по всей квартире, и не скрыться было от них. Сама квартира была частью чего мерзкого и чего-то грязного. Сама природа этого дома, этой семьи была отвратительна… Грязный коридор, в котором стены были покрашены наполовину краской «цвета морской волны». И хотя этот цвет, видимо, был выбран для красоты, но за 70 лет он превратился во что-то отвратительно мерзкое. Краска полопалась и местами облезла. Штукатурка обваливалась и висела кусками на стенах и потолке. В коридоре лежал линолеум жёлто-коричневого цвета и гнил уже не первый год. Сквозь дыры линолеума проглядывали мощные доски пола, покрашенные в грязно-бордовый цвет. В этих местах краска на досках стала стираться, и появлялись новые слои другой уродливой краски светло-коричневого цвета. Вдоль стены валялась старая, пыльная обувь, а пауки свили в них свои гнёзда. На грязном полу виднелись следы босых ног, которые вели в одну из комнат.
Это была спальня… когда-то давно. Может быть, она даже была мила. Но этого нельзя было сказать. Стены были побелены много лет назад. Извёстка пожелтела и обвалилась вплоть до штукатурки, которая тоже начала крошиться. Окна были деревянные и очень грязные. В этой квартире они никогда не мылись. Никогда… Рама иссохлась, краска отвалилась, замазка выделила какую-то масляную пыль и грязь. Без отвращения к этому окну и подоконнику просто невозможно было прикоснуться. Люстры в комнате не было, просто лампочка на грязном проводе. Из мебели в комнате стоял только старенький, рваный диван, рождённый в славные советские 70-е годы и каким-то чудом доживший до наших дней, и такой-же старый облезлый стол из фанеры, любимого материала советских мебельщиков.
На этом жутком диване, в котором наверняка живут не только клопы, но и черви, лежала грязная, худая женщина. Она была полностью обнажена и лежала почти не подвижно, её грудь лишь изредка вздымалась для вдоха. На вид ей было лет 40, хотя не было и 30-ти. Грязные чёрные волосы, сальными патлами лежали на лице женщины и её грудях. Губы были в болячках и трещинах. Тело покрыто гнойными струпьями и язвами. От неё пахло, как от разлагающегося трупа, но она была ещё жива… Её рука свисала с дивана и почти доставала до пола, где валялся грязный шприц с остатками жёлтой жидкости.
(планируется официальное издание)