Завершаем перевод статьи Вествуда, о вкладе Джона Юза в развитие русской металлургии.
Первая часть перевода
Вторая
Все фотографии взяты с прекрасного сайта "Шахты и рудники Донбасса". Посетите его, он потрясающий просто.
В 1884 году Новороссийская компания Юза с акционерами добыла из местных жил 3 639 417 пудов железной руды (59 000 тонн). Объем добытого превышал производство всех перестроенных к 84-му году заводов и шахт Нижнего Тагила. Компания Юза одна давала около одной пятнадцатой всей железной добычи империи.
К 1884-му на заводе работали три доменные печи, с совокупной годовой производительностью в 1 764 779 пудов чугуна (28 250 тонн). Это было крупнейшее производство России — ближайшие конкуренты Юза производили почти вдвое меньше. Любопытно, что даже при таком объеме производства — в общем соотношении доля Юза оставалась незначительной. Производство чугуна было рассредоточено по малым предприятиям. Всего в империи, к 84-му году, насчитывалось 124 производителя чугуна, с совокупным выпуском 31 105 612 пудов (500 000 тонн).
Производили в Новороссийском компании и сталь — 1 294 695 пудов (20 800 тонн), полученных Мартеновским способом. Сталь, по качеству, получалась лучшая в империи. Варшавский металлургический завод и Путиловский производили стали вдвое больше, но Бессемеровский процессом. Аналогичная ситуация была и с рельсами: Варшава и Санкт-Петербубрг производили больше, но худшего качества. Со своими 1 125 62 пудов рельс (18 100 тонн) Юзовская компания, при этом, давала ⅙ общего годового производства рельс.
Металлургические заводы Юза и его подражателей на юге России утратили техническое лидерство по объему, которым они когда-то пользовались. Причиной стало решение правительства империи и руководства железных дорог перейти с железных рельс на стальные. Откликнувшись на новый спрос, руководство Путиловского завода в 1874 году провело модернизацию, для производства стальных рельс. Юз с другими южными предпринимателями, которым еще нужно было “отбить” вложенный капитал, к производству стальных рельс перешли только спустя лет после Путиловской “конверсии”. Отставанием южан воспользовались и В Петербурге, и в Варшаве. Польша стал крупнейшим производителем стали в империи, а весь Юг к 1884 году давал только около одной десятой от общего производства.
Но Юг только выходил на “проектную мощность”. Через двадцать лет после смерти Юза картина изменилась. Лучшие руды Кривого Рога соединили железной дорогой с металлургическими заводами Юзовки и Донецкого угольного бассейна. Донецкий уголь “обвенчали” с Криворожской рудой, и Юг стал главным регионом российской металлургии, на десятилетия вперед. К 1910 году из 28 874 рабочих Российской империи, занятых в черной металлургии, на юге работали 12 785 человек.
Производство стали на Юге сосредоточилось на крупных предприятиях. Если на Урале к 1910 году почти 1000 рабочих и 264 завода производили 38 340 000 пудов чугуна (625 000 тонн), то на Юге и Юго-Западе 25 800 000 пудов чугуна (2 010 000 тонн) производили на 38 заводах. В производстве стали наблюдались схожие пропорции, разве что на польские металлургические заводы приходилась чуть большая доля. Екатеринославская губерния, в которой находилась Юзовка, производила почти половину всей стали для империи.
Вклад Юза в развитие русской металлургии не стоит расценивать только с точки зрений технических инноваций. Важнее был организационный и управленческий вклад, демонстрация преимуществ крупномасштабного производства, преимуществ концентрации современного оборудования и инженеров. В части же инноваций Юз стоял в ряду своих русских коллег, которые периодически опережали Донецкий завод: так, Юз медленнее внедрил процесс Мартенса-Сименса. Некоторые методы производства Новороссийской компании также нельзя назвать удачными. А то они и вызывали подозрения у современников — например, старые рельсы не прокатывали перед их восстановлением, что может объяснять их частую скорость поломки. Также, в семидесятые, на заводе на какое-то время отказались от сортировки руды перед загрузкой ее в печь. Что приводило к переменному и непредсказуемому качеству получаемого чугуна.
Но, с другой стороны, валлийский инженер заслужил свое место в истории решительностью и готовностью рисковать. Там, где другие сдавались при первом же препятствии, Юз пёр напролом. Что было особенно важно для России тех лет — частная собственность на средства производства в те годы не подразумевалаа частной инициативы. Предприниматели, в Российской Империи реформаторских времен, желали прибыли, но обычно не были готовы бороться за нее. Типичной для того времени была байка об инженере-металлурге, который, получив заказ на строительство железнодорожного моста, в свою очередь, заказал его в Англии. В Англии, даже с учетом перевозки и пошлины, заказ выходил дешевле, чем на родине, и инженер даже не остался в накладе от сделки.
Юз, добившийся успеха еще в Уэльсе, привык работать по другому. Там, где российские предприниматели отказывались, три раза подряд, Юз пахал до победного конца. Его упорство стало примером для других металлургов Юга. Вероятно, что и Пастухов, без Юза, сдался бы при первом намеке на технические неполадки.
История Юза также примечательна тем, что интересы южно-русской металлургии для него стали столь же важны, как и успех его собственной компании. Юз, освоившись в России, призывал других предпринимателей перенести бизнес на Юг. Усилия Юза дали плоды уже после его смерти — к 1889-му Новороссийская компания была все еще лишь одной из немногих действующих в регионе металлургических заводов. Впрочем, Юз не унывал, из его писем известно, что он надеялся, что донецкий уголь скоро сможет конкурировать с британским на Средиземном море. А донецкое железо, после отмены высоких импортных пошлин, отобьет покупателей у англичан в Петербурге.
После смерти Юза заводами управляли четверо сыновей. Валлийские инженеры, нанятые металлургом, остались в России.
К 1904 году поселок Юзово насчитывал уже 32 тысячи жителей и мог похвастаться как английской, так и русской школой. В двадцатые годы Юзово переименовали в Сталино. На волне десталинизации поселок вновь переименовали, однако старое название не восстановили. Сталино стал городом Донецком, городом с населением 625 000 человек, одним из центров советской металлургии.
*******
При написании статьи я переводил и чуть-чуть редактировал:
J. N. Westwood. John Hughes and Russian Metallurgy