Неправильный я сказочник. Вот как надо сказку начинать? Жили-были дед и баба, или, предположим, жила-была принцесса, ну или ещё как-то. А уж за подобным началом и продолжение себя ждать не заставит, но я неправильный сказочник. А посему сказку я свою начну так…
В тридевятом царстве в тридесятом государстве жила-была королева. Твёрдой рукой правила она своими землями, была справедливой правительницей и воспитывала дочь. Вы, конечно, спросите, а куда подевался король? Да сгинул на войне, обычное ведь дело для мужчины. Отправился кого-то покорять, или ещё за какой надобностью, некоторые не брезгуют и в моря там, или в космос дальний сбежать, только бы государствами своими не править. Но наш точно на поле брани сгинул. Не то чтобы он браниться любил, этого не скажу, в сквернословии сей муж замечен не был, но неприятель оказался зело лют, да и победил нашего короля. С тех пор ему и памятники в столице стоят, и всяческие почести оказываются в особые дни, слава нашла героя. Так уж испокон повелось, что дело ратное проявляет в мужчинах качества геройские, чего в мирное время невозможно, а ведь жуть как хочется. Вот мужчины и воюют. Женщины, а уж тем паче королевы, понятное дело, негодуют, но традиция, с ней не поспоришь. Так-то оно понятно, что для жизни мирной героизм нужен подчас посерьёзней военного, потому как в мирное время тебя никто к нему не побуждает кроме твоей совести, потому как не напоказ. А с этой мотивацией у героических мужчин, чего уж вилять, в повседневном быту дефицит. Впрочем, дань уважения сгинувшему королю мы оказали, да и хватит.
Итак, жила себе королева в своём королевстве с принцессою юной, с челядью, с генералами армии своей не великой, но храброй, с делами своими житейскими (а у кого их нет дел-то этих?). Считала героиня нашей сказки, что раз уж судьба так распорядилась, то весь смысл её жизни теперь это воспитания дочери своей юной, дабы благородство её происхождения было обрамлено в оправу учёности, элегантности, манер хороших и здорового образа жизни. А посему с раннего утра и до позднего вечера проводила она дни в заботах по воспитанию принцессы, чем несомненно занимала свой досуг так, что на дела иные, то есть не связанные с управлением государством и воспитанием, времени у неё не оставалось совсем. Бывало вечером сядет на трон свой перед зеркалом волшебным, озаботясь желанием мир поглядеть, а сил-то и нет. Так, глянет смешные картинки из жизни простолюдинов, что зеркало ей покажет, да и уснёт в кресле, ну в смысле на троне своём. А между тем, дорогие мои читатели, была наша королева красоты неписанной, статной, благородной. Про таких красоток говорят, что красота ей от Бога в награду, а за что та награда, поди, знай.
Дочка-то у героини нашей была умница, ишь чего придумала. Дала объявление в газету государственную, что мол в срочном порядке разыскивается рыцарь, который станет для королевы рукой правой, другом и соратником, а если дело так повернёт, что королевское сердце этот рыцарь сможет отогреть, то и пол царства ему в качестве приданного вместе с рукой и сердцем особы венценосной. Что тут началось? Словами не передать, перо-то с трудом перипетии событий, последовавших за этим объявлением, смогло описать. Понаехали рыцари со всей округи, да что там с округи, даже и особенно много было из стран южных далёких. А уж там рыцари-то горячие, что языки огня-пламени. «Вах-вах» говорят, очи блистают страстью, все горы злата-серебра обещают, такие комплименты отвешивают, что даже местные рыцари краской стыда залиться готовы, чего уж о самой королеве говорить. Уж она и рахат-лукум, и роза нежная, и лотос белоснежный, и голубка легкокрылая, и жемчуг не просверленный, и кобылица необъезженная, и много ещё чего, что сказать легко, да описать цензура не позволит. Местное рыцарство даже пару дуэлей организовало, чтобы поумерить пыл гостей заморских. Да что там дуэли, пару войн победоносных провели, чтобы изгнать гостей непрошенных (хотя печать у нас для всех, и ежели кто по нашему-то разумеет, то и на себя ведь мог приглашение примерить). Однако, политико-культурные различия слишком усложняют взаимопонимание партнёров, а посему было принято решение, что все рыцари из стран далёких из конкурса исключаются. Уж как после этого общественность этих стран бурлила, но протестами дело и ограничилось, так как силу армии королевской на себе проверять желающих не было.
Но ни один рыцарь сердца королевского не тронул. Так бывает. Вот вроде всем муж благородный хорош, и происхождение у него безупречное, и манеры безукоризненные, и красив как Аполлон Бельведерский, а сердце не лежит. И ничего ты с этим не сделаешь.
Сколько времени минуло, сколько рыцарей кастинг не прошло нам не ведомо. Самой королеве всё это было как игра, просто дочку обижать не хотела, а потому принцесса и не обиделась. Сама видела, что нет искры, из которой пламя-то могло бы возгореться.
И вот однажды, как заведено в самых добрых сказках, а у нас без всяких сомнений сказка именно добрая, в королевство пришёл менестрель, ну то есть певец и сказитель всяческих сказаний о временах прежних, о былинах героических, о романтических историях и о всяком другом, что уху мило и разуму понятно.
На площади под окнами дворца королевского пел он свои песни-истории, и каждый день он пел новую песню, но каждая из них была о любви. И каждый день из-за штор парчовых подглядывала за ним королева. Девять дней прошло и девять песен было исполнено певцом, и после того, как отзвучал аккорд последней песни, певец подозвал юного пажа, что стоял в толпе слушателей и вручив ему агатовый браслет с сердечком серебряным, попросил передать подарок королеве. Стоит ли говорить, что пажом этим оказалась принцесса, которая заметила (она была любящей и внимательной дочерью), что королева стала какой-то задумчивой, что она стала чаще улыбаться своим мыслям, что лёгкий румянец набегал на её ланиты, стоило ей услышать первые ноты из приоткрытого окна, что выходило на площадь. Паж-принцесса приняла подарок и побежала отдать его маме-королеве. Подарок пришёлся королеве по вкусу, потому что ценен ведь даже не сам он, а то, от кого мы получаем знак внимания. А браслет-то был на удивление хорош.
Думаю, не стоит томить вас, дорогие мои, чем всё закончилось, тут я предоставлю вам полную свободу самим додумать, потому что, как я уже упомянул в самом начале, я самый неправильный сказочник на Земле. Однако теперь, когда в своём тронном зале королева принимает послов иных держав, или просто вершит свой королевский суд, или, устав от забот дневных, поглядывает в волшебное зеркало, на тонком её запястье красуется прекрасный агатовый браслет и она улыбается каким-то приятным своим женским мыслям.