В марте меня пригласили на канал "Звезда", рассказать о моем отце и его участии в Операции "Монастырь". Только малая доля моего интервью попала в передачу.
Зобач Григорий Григорьевич родился 23 апреля 1922 года.
В 2010 году случайно наткнулся на статью Владимира Геннадьевича Макарова «Неизвестные страницы легендарной операции «Монастырь»», «Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб». Там описывалась операция «Монастырь», где одним из действующих лиц был мой отец.
Я с детства знал, что он был разведчиком во время Великой Отечественной. И тут такое документальное подтверждение. В течение нескольких месяцев я в библиотеке и магазинах нашел еще несколько изданий об операции «Монастырь».
Только в работах Макарова фигурировала фамилия Зобач. В других публикациях значилось, как Злобин или Зюбин. Даже в шеститомнике «ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СССР В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ», в книгах Судоплатова и Шарапова, также не раскрывалась фамилия моего отца. Не раскрыты фамилии и некоторых лиц-курьеров «Сатурна». Может, тут играл фактор «секретного времени», а может, есть другие, более веские, причины.
В данный момент в семейной библиотеке более двадцати изданий об Операции «Монастырь», где напрямую или «косвенно» упоминается мой отец.
С его слов, я знал, что мой отец был разведчиком, что немцы наградили его железным крестом, что у него есть и другие награды, включая и юбилейные медали. Что у него было задание остаться на захваченной территории немцами. Но никогда я не слышал в его разговорах о названии операции.
Он мне давал читать книги про разведку. Щит и меч, Кожевникова еще в Роман газете, Операцию Викинг – Леонова и Кострова. Вместе смотрели фильмы по этим произведениям. Но его любимый фильм «Подвиг разведчика» мы смотрели раз десять, не пропуская его показа по телевизору. Ведь этот фильм его наставника Б.М. Маклярского. Отец виделся с ним последний раз в 71 году на прьемьере фильма по сценарию Маклярского «Инспектор уголовного розыска».
"На премьеру в Дом Кино"
"С Михаилом Борисовичем его связывало военное время. Маклярский - полковник госбезопасности, был одним из начальников НКВД, руководил работой разведывательно-диверсионных групп, которые действовали на территории оккупированной войсками Вермахта. Принимал участие в дезинформационных операциях «Монастырь» и «Березино» и был куратором моего отца."
Об его учебе в разведшколе Абвера, он говорил мало. И никогда не ругал их методов подготовки. Чаще мы разговаривали о спорте.
Он любил спорт. Спорт очень помог ему в военное время. Занимался им с юности, и мне привил к нему любовь. Меня поражало, что в 50 лет он делал стойку на стуле на руках.
В Высшую школу тренеров в Минске он попал без стипендии, как сын врага народа. В 37 его отца расстреляли по решению «тройки». Там он и изучил радиодело. По некоторым данным, под вывеской этой школы была замаскированная "Организация подготовки агентов". И получается странное дело - официально именно физкультурный техникум реорганизовывается в институт в 1937 году. Т. е. в 1941 техникума уже нет.
В 2011 году я посетил архив, чтобы ознакомиться с материалами дела моего отца. Большое спасибо Владимиру Геннадьевичу Макарову за теплую встречу на Лубянке. Из многотысячных страниц из Дела об операции "Монастырь" мне дали менее 100 страниц. И часть из них потом прислали в личное пользование.
Даже из этого малого материала подтверждались слова моего отца. Что он туда попал неслучайно! В разведшколе его ценило начальство, он был там лучшим в радиоделе и его направили в самый ответственный участок – Москву!
На допросах, как задержанный, он дал подробную характеристику более 30 курсантам школы, вплоть до возможности сотрудничества с немцами. Также дал подробные данные о засылке курьеров на территорию Советского Союза за время его подготовки к выброске с секретным заданием.
Просто 20 летнему мальчишке, неподготовленному к таким заданиям, было бы невозможно справиться с таким количеством информации. Протоколы допросов явно показывают, что он умел эту информацию собирать, запоминать, фильтровать, и обладал навыками психологической работы с людьми.
Много прочитав? того же Судоплатова и не только его, схемы внедрения в общем-то достаточно понятны. Одна из них - через плен. Самая жесткая, но самая эффективная. просто очень малый процент людей проходило через это, но если проходило, то очень успешно. А вот про работу в медшколе очень интересно, потому что непонятно с медициной и этим чертовым институтом. медицина там присутствует очень сильно.
После операция "Монастырь" перешла в другую операцию "Березино".
"Березино", Мертвый сезон", "Шпионский мост" - в память о Рудольфе Абеле
"В тот же день в район озера Песочное (где по легенде должна была располагаться часть Шерхорна) выехала оперативная группа НКВД для встречи радиста, в состав которой входили: Наум Эйтигон, Михаил Маклярский, Георгий Мордвинов, Яков Серебрянский, Григорий Зобач, Вильям Фишер, известный в 60-х годах под именем Рудольфа Абеля. Так началась операция «Березино".
Вадим Телицын, "СМЕРШ: операции и исполнители"
Мое интервью можно посмотреть на сайте zgg.su
В 61 году, после разрешения моему отцу покинуть Норильск, нас приютил Маклярский, куратор моего отца по операции «Монастырь». Навряд ли в те годы Маклярский взял на себя такую ответственность. Да и сестра моего отца во время войны была радисткой. И если бы отца считали врагом, то и его родственники попали бы под этот «Домоклов меч»! По Москве я вышагивал с фуражкой полковника госбезопасности, в ней были оловянные солдатики. Передо мной широко открывались двери ресторанов, часто вспоминал отец.
Прожив у него некоторое время в Москве, отец не смог найти работу с предоставлением жилья. И мы поехали жить на родину отца в пос. им. Морозова в Ленинградской области.