Лев Прыгунов с его обаятельной улыбкой был лицом поколения 60-х и 70-х, его называли "советским Джеймсом Бондом". В отечественных фильмах он играл иностранцев, а в зарубежных – типичного русского. Его любят миллионы зрителей, но сам Прыгунов не в восторге от кинематографа.
В день своего 80-летия, 23 апреля, Лев Георгиевич стал гостем программы "Мой герой" на канале "ТВ Центр". В ходе интервью Прыгунов признался, что актерство началось для него еще со школьных спектаклей, но в театральный институт им. А.Н. Островского поступил практически случайно.
Сейчас на его счету более 100 ролей. Прыгунова приглашали сниматься в Европу и Голливуд. Он дружил с Высоцким и Бродским. А его работы стали классикой отечественного кинематографа.
Это, как признался сам Лев Георгиевич, всегда вызывало зависть. "Я всю свою жизнь прожил только в этом самом окружении зависти просто. Но меня это... Как бы это сказать? Я был настолько свободен даже в советское время. Почему я не попал в театр? Потому что театр - это... такой ящик с пауками", - поделился Прыгунов с ведущей программы Татьяной Устиновой.
При этом работу в театре у Анатолия Эфроса актер списывает на случай. "Я случайно попал к Эфросу. Причём он меня сразу взял, даже не глядя. Я пробовался в "Современник", но покойный Олег Павлович Табаков сделал всё возможное, чтобы я туда не попал", - рассказал артист, отметив, что хоть Табаков и не пустил его в "Современник", но посоветовал Эфросу.
Далеко не все в жизни Прыгунова было легким. После выхода фильма "Они шли на Восток" его карточку убрали с "Мосфильма". "Это была первая картина и так боялись. А когда я ехал, я говорил: "Я играю иностранца", со мной кэгэбист сидел напротив, он сказал: "Ближе трёх шагов не имеешь права подходить". Я говорю: "Вы что, с ума сошли? Я играю итальянца". И там у меня был скандал. Я плюнул на то, что там всех кормили из казанов, а я последний приходил в очередь. Это сейчас носятся с артистами, а тогда было плевать на артистов совершенно. А итальянцы сидели в вагончике, и там девочки в коротеньких юбочках их обслуживали. А у меня шерстяная роба, 38 градусов жары в тени. И снимали они только меня, потому что всё уже сняли без этой роли. Я плюнул и пошёл, говорю: "Я буду только в вагончике обедать". Всё, они мне это не могли простить. Я вышел за флажки. Всё", - вспомнил Лев Георгиевич.
Про Прыгунова ходили совершенно нелепые слухи. Сейчас об этом актер говорит с улыбкой. "Как-то на меня наскакивает какой-то иностранец, говорит: "Ты Прыгунов?" Я говорю: "Прыгунов". "А я Мунтяну, я снимаю фильм "Туннель". Это был 66-й год, через год после "Дон Кихота". "Будешь у меня сниматься?" "Я-то буду, да кто же меня пустит?" "Ты алкоголик?" Я говорю: "Нет, не алкоголик". "Ты наркоман?" "Нет, не наркоман". "Ты психически болен?" "Нет, я психически здоров". Я говорю: "Что за вопросы?" "Мне говорят, что ты наркоман, алкоголик и психопат", - пересказал давнюю беседу артист.
Прыгуновыу удавалось то, что для многих было мечтой. Лев Георгиевич несмотря на царивший в то время в стране порядок дружил с Бродским, общался с диссидентствующей интеллигенцией, со своими картинами выезжал на выставки, снимался у зарубежных режиссеров. И ничего ему за это не было. У актера есть ответ на вопрос, почему ему удавалось выходить сухим из воды.
"Расскажу вам одну вещь. В России нельзя мешать жанры. Известному артисту, известному режиссёру позволено иногда говорить то, что он думает. Но если он при этом торгует валютой, если он при этом принадлежит к сексуальным меньшинствам, которых сейчас, к сожалению, становятся большинством... Я всегда знал, что никогда нельзя в Советском Союзе", - отметил он.