Нынешняя колонка редактора должна была называться иначе и посвящаться иной теме, но жизнь редко советуется с нами, публикуя собственные пресс-релизы.
Умер новгородский журналист Михаил Кривый. Не самый одиозный, не самый популярный, не самый скандальный, и даже не самый близкий друг. Просто увлечённый и неплохой специалист, незлой и неглупый человек. «Так он же не один такой, чой-та всё о нём?» — возразит объективный читатель. И будет ожидаемо послан известным маршрутом. Потому что в редакции «Парохода», например, сегодня вывалилась в тишину и застыла нелепо не пафосная фраза: «Ещё одним нашим стало меньше…» «Нашим». Тут дело не в симпатии или корпоративной чести мундира.
Мы разные. И относимся друг к другу, как правило, непросто. И спрашиваем с подобных себе куда больше, чем с себя, настырнее и жёстче. Но, при всём своём паучно-баночном конкурентно-клерикальном радикализме, мы всё же в самой глубине души завидуем другим коллегам и уважаем их, ну кроме отдельных клинических случаев непроходимой бездарности или подлости. Впрочем, невысказанная эта общественная претензия относится к любому, избравшему дорогу журналистики осознанно. «Агрессивно-пассивное кухонное ожидание» — так назвал этот архетип коллективного бессознательного один неглупый шутник. Ибо толпе, кроме хлеба, позарез нужны зрелища.
Все мы — ковёрные клоуны перед «паааачтеннейшей публикой», мы — переводчики с русского на русский, мы — стеклянные призмы разной закалки и прозрачности, отважные эксгибиционисты, взявшие на себя пожизненное ярмо трансляции информационных бит и байтов бытия. Одиночки или обременённые семьями и ипотеками, алкаши или гении, отмороженные правдолюбы и талантливые интриганы. Все, кто однажды выбрали журналистику, зная, что это обрекает их на жизнь в аквариуме, на особое пристальное внимание извне, на постоянный внутренний конфликт между личной честью и цензурой, пережигая свой дар и свои силы. Хотя, впрочем, есть вариант — с декольте и котиками, изначально позитивный и хлебный, но это опять же — не журналистика.
Мы говорим о том, что суть профессия, призвание, клеймо, если угодно. Каждый из всё ещё пишущих честно и грамотно, будь то театральный обзор или пожарная сводка, это звонкая паутинка, на которой пока ещё держится нынешнее аморфное подобие социума и общества.
И эти паутинки рвутся всё чаще. А новые возникают всё реже. Все мы не вечны, и каждый когда-то уйдёт в бессрочный отпуск в мир без дедлайна, цензуры, вёрстки и рейтинга. Но за каждым из нас навечно останется сказанное и сделанное, которое нас переживёт. И недосказанное — тоже. Нет, мир не рухнул. Но стал непоправимо другим. Как и каждый раз…